Факелы на зиккуратах (СИ)

– Предложение заманчивое? – меланхолично поинтересовался Содегберг. – Или подозрительно заманчивое?

– Я планировал несколько иное прохождение практики, – осторожно сказал Фабиан. – И я никогда не задумывался о том, чтобы замахиваться на самую вершину. – Он не удержался и издал нервный смешок. – Подумать только, Первый Консул… Я и не знал, что и там тоже можно проходить практику.

– Тот горемыка был студентом четвертого курса и ждал своего часа чуть ли не с начала учебы. А может, и ранее. Разумеется, Консулы предпочитают видеть практикантами выпускников Академии или… – Содегберг сделал неопределенный жест. – Иными словами, не детский сад. Но. – Он устроился в кресле поудобней. – Изо всех кандидатур, которые были бы достойны проходить практику в непосредственной близости от Первого Консула, именно ваша кандидатура кажется наиболее подходящей мне, руководителю кадровой службы консулата, руководителю ее же службы безопасности и методисту отдела по сотрудничеству с учреждениями образования. Вы можете быть молоды, Фабиан, но никто не назовет вас юным или ребенком. Вы, насколько я могу судить из личного опыта, уже вполне взрослый человек. Именно поэтому мы и ведем этот разговор. Я не удивлюсь, если вам нужно будет время подумать. Мы сейчас находимся в двух часах от завершения рабочего дня и вашего времени здесь. Я предлагаю вам взять час свободного времени, прогуляться, покормить лебедей в центральном парке, – и Содегберг указал рукой в сторону центра правительственного комплекса – в противоположную от города, – тем более ваш код позволяет вам доступ к нему. А затем вернуться ко мне для окончательной беседы об итогах практики и ваших планах на ближайшие шесть недель. Я очень надеюсь, что вы не подведете нас и примете правильное решение.

И в обычный понедельник Фабиан прошел часть знакомого маршрута и ступил на незнакомый, который должен был привести его в новый корпус – службу Первого Консула. Правительственный комплекс был тем еще термитником. Хорошо хоть Магистрат отказался от сомнительной чести быть включенным все в тот же всеохватывающий правительственный комплекс. Первый Консул, судя по корпусу, был настроен на долгую и продуктивную жизнь на благо Республики. Корпус был куда внушительней, чем та же Госканцелярия, и отделан иначе. И он был отчетливо, явно и бесспорно принадлежащим Первому Консулу и соответствующим его личности, с каковой Фабиан был ознакомлен посредством инфоканалов.

– Фабиан Фальк ваан Равенсбург, – коротко представился Фабиан, зайдя в приемную. Личный секретарь Первого Консула повернул к нему голову от внушительного экрана информационного центра, установленного на его столе.

– Эраст ваан Ардентен. Выпускник школы юнкеров сорок восьмого года, – представился он, встал и улыбнулся. Фабиан сделал три шага ко столу и застыл. Улыбка этого Ардентена пришлась ему не по вкусу – она была снисходительной, покровительственной, искусственно-любезной. И обратись к нему Томазин с такой улыбкой, он бы проглотил ее без проблем – в нем было что-то располагающее, и не позволил бы себе Михаил так рьяно подчеркивать свой статус. – Как поживает директор Брускер?

– Страдает бессонницей, я полагаю.

– От старости или от кадетов? – широко улыбнулся ваан Ардентен.

Фабиан пожал плечами и сделал еще два шага к столу.

– Кто был вашим куратором, Фабиан? – снисходительно поинтересовался этот ваан Ардентен, усаживаясь. – Не Эрдман, случайно.

– Не случайно. Эрдман.

– Забавный человечек. Все время на своей волне. С ним непросто, если говорить на человеческом языке. А если на языке формуляров – понимает без колебаний, – насмешливо продолжил ваан Ардентен. Зачем-то, словно Фабиану могли быть интересны его воспоминания.

– Я могу узнать о моих обязанностях? – спросил он.

– Вы стремитесь работать? Похвальное рвение. Начните со знакомства с автоповаром. Кухонный блок расположен за дальней панелью. Кстати, можете сделать кофе себе и мне.

Фабиан огляделся. За одной из панелей должен был располагаться и гардероб. Ваан Ардентен следил за ним и не скрывал этого. Он откинулся на спинку кресла и склонил голову к плечу.

Он нашел панель, нашел блок управления, повесил тренч, развернулся к ваан Ардентену.

– Черный кофе со сливками и мускатом, я полагаю, – с каменным лицом поинтересовался Фабиан.

– Как вы догадались? – благодушно спросил ваан Ардентен.

– Интуиция, – глубоким голосом произнес Фабиан и пошел к столу, который явно предназначался ему.

– В таком случае, что ваша интуиция говорит по поводу кофе, который предпочитает Первый?

Фабиан поставил свою сумку на полку, выпрямился и осмотрел его.

– Интуиция? Черный кофе со сливками и мускатом. Ах, да. И щепоткой соли.

– У вас очень развитая интуиция, – криво усмехнулся ваан Ардентен.

«Или Михаил до отвращения наблюдателен», – раздраженно отпарировал про себя Фабиан.

Затем началась рутина. Получить почту, рассортировать, вскрыть конверты-пакеты, внести в базы данных. Сделать ваан Ардентену еще кофе. Послушать, как он сначала говорит по коммуникатору с Первым, затем с отделом протоколов, согласовывая встречи, заказывает какие-то непонятные подарки, снова говорит с первым, снова делать кофе, бегать куда-то с поручениями, слушать, как ваан Ардентен, упорно настаивавший на этом «ваан», хотя смысла в этом практически не было, говорит с Первым, но уже на странные для неподготовленного уха Фабиана темы. Парировать его шпильки. И снова делать кофе.

И вскочить со стула и вытянуться – почти синхронно с ваан Ардентеном, когда в приемную ворвался Первый, разом наполняя ее собой.

– Эра-а-аст, кофе и тостов, и побольше. И самую важную почту, – с порога рявкнул он, окидывая взглядом помещение. Заметил Фабиана. прищурился. Подошел к Фабиану. Склонил голову, словно набычился.

– Фабиан Фальк ваан Равенсбург, практикант. – Представился Фабиан который раз за утро.

Первый повернулся к ваан Ардентену.

– В течение следующих шести недель, – подтвердил тот.

– Но должен был быть некий Антон Бригген, студент академии, а не неоперившийся юнец.

– У господина Фалька ваан Равенсбурга отменные характеристики с шести предыдущих мест практики, – ничтоже сумняшеся отрапортовал ваан Ардентен. – К сожалению, мы были поставлены службой кадров о вынужденных изменениях в практике только во второй половине пятницы, вы уже отсутствовали, господин Первый Консул. На вашем столе лежат резюме и личное дело Фалька ваан Равенсбурга.

– Сына Артемиса ваан Равенсбурга? – Первый повернул голову к Фабиану. И его темные глаза замерцали любопытством, жарким, необоримым. Которое Первый, судя по всему, и не собирался укрощать.

– Да, – спокойно ответил Фальк, стоя прямо под его тяжелым взглядом. – И Хелены Фальк.

– Я знал Артемиса. Но не знал эту Фальк. Она была хороша?

У Фабиана дрогнули ноздри.

– Она была одним из лучших специалистов по ИИ в 339-м округе.

Первый повернулся к ваан Ардентену.

– Погибла в шестьдесят девятом в результате диверсии в Центре искусственного интеллекта округа. За три недели до этого…

– …погиб Артемис. Печальный случай. Мои соболезнования. Об этой семье много говорили. – Первый перевел взгляд на Фабиана. Снова склонил голову, изучая его. И привычный к изучающим взглядам Фабиан ощутил, как резвее забилось его сердце от этого пристального, ничего не упускающего, жестокого взгляда, сканировавшего его, проникавшего до самого костного мозга и выворачивавшего наизнанку, раздавливавшего, расплющивавшего. Фабиан вспомнил старый добрый трюк, который не подводил его последние лет пять: он перевел взгляд на переносицу Первого и задышал раз в пять ударов сердца. Пять ударов – вдох, пять ударов – выдох. И смотреть на переносицу, позволяя ему сверлить себя этими алчными, черствыми любопытными глазами, которые неизвестно чего хотели от него. – Вы ведь государственный сирота? Помнится, я слышал об этом обсуждении. Но это было делом не моего департамента. – Он снова повернулся к ваан Ардентену: – Эраст, кофе и тосты подаст мне Фабиан Фальк ваан Равенсбург через десять минут. Он знает, как их делать?