Tell me "I know" (СИ)

К моменту, когда я умолкаю, у меня уже зверски першит горло, а потому я с благодарностью принимаю у тебя флягу, делая глоток. Ты улыбаешься, но в глазах что-то… Нет, не успеваю понять, ты слишком быстро отводишь взгляд. Натан некоторое время напряженно о чем-то размышляет, после чего хмыкает и поднимает палец:

– На фоне всего вышеизложенного у меня возник один вопрос. Какого демона тебе нужно стать Стражем?

Что ж, в уме ему не откажешь… Из всех вопросов он сумел выбрать самый…неудобный для Нас. Ладно. Будем считать это первым шагом в вашему знакомству с Нами, как с Тотом…

– Потому что Посвящение заставит меня вспомнить то, что я забыл. Должно, по крайней мере. Я знаю, что в моей памяти есть знания, которые будут нам нужны. Всем нам. И не в последнюю очередь – потому что они про Древних. И второе… Любая Тень скована с хозяином Печатью Владения. Это закон. Никто из Теней не может пережить обрыв связи, в случае, если Магистр умирает, не перенеся связь на Наследника. Посвящение…опять-таки – теоретически…оборвет эту привязку. – Зачем? – Потому что Печать при определенном воздействии может заставить подчиниться. Даже если ты сам этого не желаешь. Например, может заставить вырезать полный тасселлаш Воинов Тумана, с которыми после побега жил почти год.

Волчонок крупно вздрагивает и ссутуливает плечи.

– Может убить, – Лет хмыкает.

Коротко киваю в подтверждение:

– Может и убить. Но, раз Хозяин этого все еще не сделал…значит пока надеется меня вернуть.

Только бы вас устроило такое объяснение… Хм-м…Хоу и остальных, похоже, вполне устроило, а вот тебя… Ты так недоверчиво щуришься. Научился за прошедшее время не доверять всему, что я говорю, поскольку знаешь чуть больше прочих. И это хорошо. Быть может, именно ты не дашь мне затянуть удавку собственной лжи на своей же шее. Из тебя вышел бы отличный Магистр, Умо Асала…со временем. Быть может, даже Сын Андорала.

Беседа увядает сама собой – вопросы задавать никто не хочет, на отвлеченные темы общаться – тем более, обстановка не располагает.

– оОо –

Темнота туннелей, изредка перемежаемая голубыми или алыми ветвями лириума и потеками скверны, дающей почти незаметный зеленоватый отсвет, медленно рассеивается, поддаваясь пляшущим огням факелов. Мы ждем на условленном месте, на первом перекрестке – и орлесианцы уже приближаются из дальнего коридора.

Мы не пользуемся факелами – на встречу пошли лишь те, кто обладает ночным зрением в полной мере, а Зев, Лен и Волчонок остались в лагере, разбитом в форпосте Кад-Аглаша. Лет на всякий случай держится позади, но, похоже, позади нужно было держаться совсем не ему…

Азит тал-иб.

Кажется, это присловье навсегда закрепилось за всем моим существованием. Такого я не мог и предположить.

За срок своей службы Джар-Гред редко, но готовит особых бойцов, по заказу и требованию Равных. Я не был исключением. Эти воины – лучшие в своем деле, и в их создание любой из подобных мне вкладывает все силы и способности, поскольку в них не должно быть ни грана магии кроме Печати – лишь ювелирно отшлифованное умение, проистекающие из их врожденных талантов. Это – произведение искусства, идеал того, на что способно никак не измененное человеческое тело. В их Печати пожизненно вплетена собственная нить их Наставника – своего рода подпись автора на шедевре.

Мы всегда называли их Дхорами. Я не помню тех, кого готовил до Ритуала… но Господин когда-то перечислил мне все мои творения – поименно и с описаниями внешности, чтобы я знал и гордился. Да и я сам не могу не видеть своей силы, что отмечает.

Стоящий за плечом монсиммарского Командора смуглый Страж с какой-то отличительной нашивкой, едва увидев меня, бледнеет до желтизны, отшатываясь. Приподнимаю бровь. Жду. Мне интересно, что пересилит – вбитые мною привычки или годы службы Стражем. Хм-м… я, видимо, был неплохим учителем.

Командор, открывший было рот, чтобы начать свое приветствие, оборачивается за лязг доспеха, как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот падает на колени, вытягивая руки:

– Umo te Actis to vivere Imperium est, TothFaiarta Sahhan.

Устало вздыхаю, привычно поводя рукой в дозволении подняться:

– Se Nomini Domini, Dhore. Weere.

Поднимается, хмуро глядя на меня. Что ж, это все не так уж и плохо. Краем глаза замечаю довольную улыбку Лета…а потом – ее почти зеркальное отражение – у Алистера.

– Что это значит, Страж Имир? – сколько недовольства…ну, думаю, его недовольство не сравнится с тем, что мог выказать я… – Простите, Командор. Это…личное.

Некоторое время молчат. Потом Командор начинает свою речь. Мне не интересно, пока. Это все мишура, самое важное будет чуть позже. Впрочем, это не мешает мне внимательно слушать витиеватые фразы. Даже смешно иногда бывает… особенно когда между строк мелькает рефреном «мы-из Орлея, пупа земли». А то, что за пупом обычно полтора десятка метров кишок с дерьмом – об этом они не думают…

Стоит и смотрит на меня, сверлит пристальным взглядом. Хочет поговорить? Ну-ну. Аккуратно поднимает руку, касается герба на щитке нагрудника, потом губ. Поговорить как Стражи. Ладно. Киваю, хлопаю тебя по плечу:

– Мне нужно кое с кем побеседовать.

Ты поднимаешь глаза, видишь того самого бойца и коротко мотаешь головой в согласии. Я отхожу в сторону, в густую тень за пределами круга света факелов. В делегации одни стражи, как я теперь вижу…маги есть…зачем им факелы? Впрочем, не имеет значения.

– Приветствую…Радес. – Гаррет Хоук. Радесом меня нарек Хозяин, – странно говорить с ним на равных, – Как ты оказался в Орлее, Джамал? – Имир Тьерринай. С этим именем меня отправили в Вейсхаупт. А там решили, что я буду нужен в Монтсиммаре. Примерно через пару лет. – Сколько тебе как Стражу? – Почти семнадцать. Но мне недолго осталось, еще лет пять – и все. Я уже начал слышать Зов. Как здесь оказался… Первый Аколит Пламени?

Сощуриваюсь.

– Зачем тебе это? Не думаю, что нам стоит обсуждать Империум…здесь.

Некоторое время он молчит…а потом до отвращения нагло хмыкает:

– Ты сбежал.

Привычки не вытравишь…а дерзость – наказуема. В иное время ему светил бы десяток просоленных плетей. Сейчас он лишь падает на землю от быстрого и сильного удара по лицу, подкрепленного толикой магии. Его счастье, что на моих перчатках нет стальных пластин-нашивок, что могли бы сорвать ему мясо с правой щеки.

– Помни, с кем говоришь, дхор.

Сплевывает на пол кровь и выбитый зуб, утирает губы:

– Мы на тропах, а ты, как Страж, по статусу ниже меня. За такое обращение с правой рукой Командора ты пойдешь под Трибунал. – Свобода развращает, не так ли? – наклоняюсь и быстро прижимаю ладонь к его груди, прямо к пластине нагрудника. Он помнит этот жест…хорошо. Еще чуть ниже – и мои губы прямо напротив его, выдыхают почти беззвучные фразы, – Только вот беда в том, что я, как и ты, выполняю свою роль. И согласно этой роли, ты все еще дхор. А я твой Джар-Гред. – Да пошел ты!

Крик отдается ломким эхом, но в нем больше ужаса, чем ненависти. Стискиваю кулаки, поднимаясь и делая шаг назад, и как могу равнодушно бросаю:

– Помни свое место, дхор! Ты здесь только потому, что так решил я. Ты здесь потому, что я обучил тебя всему, что ты знаешь. Ты здесь лишь из величайшей милости и обязан быть горд, что тебе позволили это. – Позволили что? Сдохнуть в темноте и дерьме, слушая шепот Детей Ошибки? Я просил, я молил тебя отпустить меня на Алтарь! Я хотел служить Богам всей своей жизнью и кровью! Я хотел служить хозяину! – Ты служишь им, сейчас! Ты Страж, признанный кровью Богов! Ты исполнишь долг, и найдешь Спящего, который Призовет тебя! – Я могу сдохнуть, так и не найдя его! – Подчинение, Дхор! Послушание и смирение! – Вали к демонам!

Ну все. Он меня взбесил. Рывок вперед – и моя ладонь прижимается к нагруднику, как пару мгновений назад – но теперь уже для прямого воздействия. Его тело встряхивает от жгучего удара некромагической мощи, пронизывая самое его существо первобытным диким ужасом. Второй рукой зажимаю его губы, не давая сорваться нечленораздельному вою. Не стоит отвлекать двух Командоров от несомненно важной беседы – краем уха я улавливаю мелодичное чириканье орлесианца, полное почти непритворного беспокойства. Убедившись, что пока ничего интересного не происходит, снова ловлю взгляд дхора своим, ощущая удовлетворение от вида расширенных до предела зрачков, после чего снимаю заклятие. Джамал пару раз хватает ртом воздух: