Пока цветет жасмин (СИ)

Казалось, дорога все никак не кончается. Бель была этому рада - идти вот так, чувствуя рядом любимого…

По дороге Палами внимательно смотрела по сторонам, изучая Париж. Было удивительно, насколько она хорошо знала город, но сейчас он открывался для неё по-новому. Девушка глубоко вздохнула и сильнее сжала руку старшего архангела. Михаил вздрогнул, почувствовав неожиданное прикосновение, а затем тепло, которое волнами разошлось по его телу. И он не мог понять, что за чувства он стал испытывать. Чувства? Да ладно. Он архангел, он архистратиг. Он не должен проявлять каких-либо эмоций! Но так твердил разум, а вот сердце… И сейчас, держа за руку невестку, Михаил вдруг задумался о странных чувствах. Он начал вспоминать, что испытывал к Палами, будучи в заточении, и насколько пытался скрыть, убрать, забыть, вычеркнуть эти чувства и погасить ту странную искорку, боясь пожара.

Именно об этом и думал Михаил, идя по Елисейским Полям. Сама же экс-демон думала совсем о другом, пока внезапная мысль не прервала её размышления.

Пройс встала, как вкопанная. Михаил и Габриэль удивленно переглянулись и тоже остановились. Орабель все прижималась к удивленному архангелу, а Палами стояла и пристально смотрела вперед. Девушка как будто застыла. Она почувствовала, как слезы жгут глаза. Мгновенно все чувства, все эмоции - все вспыхнуло с новой силой. Шатенка даже не замечала, что все-таки заплакала. Ноги Палами стали тяжелыми, как будто сделанными из гранита. Лицо запылало, на щеках появился лихорадочный яркий румянец.

А впереди уже возвышался Нотр Дам.

— Палами! Что с тобой?! — тревожно поинтересовался Михаил, посмотрев на застывшую невестку. — Мы почти пришли к Собору…

— Она, наверное, вспомнила историю цыганки Эсмеральды из мюзикла «Нотр Дам-де Пари». Там в неё влюбилось аж три человека, а потом её казнили из-за того, что она ранила ножом капитана королевской армии Феба-де Шатопера. Хотя это сделала не Эсмеральда. Её подставил священник Клод Фролло, который тоже любил цыганку и страдал от ревности. Говорят, Эсмеральда была сказочно красива и невероятно добра, — неожиданно подключился к беседе Габриэль, решив сверкнуть своими познаниями в истории легендарного мюзикла.

Пройс даже не обратила внимание на слова Фокусника. Она просто стояла и смотрела вперед, не сдерживая слезы. Михаил нахмурился - состояние Палами начало его сильно беспокоить.

— Да что же происходит?! Палами, объясни нам в конце концов! — Архистратиг даже не заметил, как начал повышать голос. Шатенка вздрогнула и перевела на него взгляд.

— Не кричи, — прошептала она. — Там, в толпе, я увидела Амели… Понимаешь?!

Михаил замер, не зная, что и сказать. Только посмотрел в толпу и вздохнул.

Среди множества людей, которые толпились в входа в Собор парижской Богоматери, они увидели Амели. Это была уже взрослая девушка, у которой сложилась жизнь. Амели целовалась с каким-то мужчиной, нежно обнимая его, а за их руки цеплялась девочка, лет семи или восьми. Она улыбалась и восторженно смотрела на величественный Нотр Дам, что-то взволнованно щебеча и пытаясь привлечь внимание родителей. Амели весело засмеялась и потрепала дочку по волосам. Счастливо улыбаясь, они вступили под величественные своды Собора, постепенно скрываясь из виду.

А Палами всё смотрела вперед.

Когда семья скрылась из виду, девушка опустила голову, не в силах скрыть эмоции. Она увидела сестру. Такую счастливую, такую живую… И она убедилась, что у Амели все сложилось: хороший муж, чудесный ребёнок, счастливая жизнь… И неважно, что у самой Палами этой жизни не было…

Первым опомнился Михаил - увидев, как побледнела невестка, он испугался, что она сейчас потеряет сознание. Он посмотрел на Габриэля, который, прижимая к себе Орабель, только склонил голову, сочувствуя бедняге.

— Уходим отсюда, — прошептал старший архангел, прижав к себе Палами.

Экс-демон только промолчала, не отрывая взгляда от величественного Собора, в котором скрылась сестра.

***

После увиденного, Палами все никак не могла придти в себя. Словно зомби она шла по Елисейским Полям, думая о младшей сестре и держа за руку Михаила. Старший архангел тоже молчал. Он понимал, что сейчас неуместны какие-либо слова утешения. Не этого она ждет.

— Я хочу домой, — неожиданно прошептала Пройс, остановившись.

Михаил и Габриэль в очередной раз переглянулись. Пары пересекли Елисейские Поля, вышли на площадь Руаяль и оказались возле площади Согласия.

Площадь Согласия — одна из самых популярных достопримечательностей французской столицы. Правда, события, происходящие на площади Согласия, находящейся в самом сердце Парижа, никак не соответствовали её названию.

Во времена Великой французской Революции здесь, на гильотине, погибло около тысячи человек, в том числе и молодая, веселая и красивая Мария-Антуанетта, королева Франции, и ее муж, король Людовик. Здесь же были казнены Робеспьер и Дантон. Сама площадь так и привлекает туристов многочисленными статуями, фонтанами и обелисками. В летнее время года здесь негромко журчат фонтаны. Фигуры Тритона, Нереиды и других мифических персонажей придают фонтанам неповторимый вид, особенно по вечерам, в чарах летней ночи.

Зимой эти фонтаны не работают, но вид их все равно не перестает радовать жителей города и туристов, оставаясь такими же популярными и роскошными.

— Подожди, Палами. Зачем тебе домой? Домой мы успеем. Может лучше в парк? — заговорил Михаил, не обращая внимания на туристов, которые толпились вокруг них.

— Зачем? Михаил, я сегодня достаточно увидела, — прошептала она, медленно стирая слезу.

Габриэль, видя растерянность брата, решил придти ему на помощь.

— Может, Михаил тебя сводит в парк Монсо? А что? Это спокойное место, которое даст тебе возможность просто подумать и побыть в гармонии с собой. Даже в такое время года это место очень красиво. Михаил может тебя сводить в туда, чтобы ты немного успокоилась и пришла в себя. Зачем тебе домой? Чтобы ты снова заперлась в комнате? Ну уж нет, дорогая невестка. Мы не позволим тебе.

Архистратиг внимательно выслушал младшего брата и посмотрел на грустную невестку. Орабель молчала, не собираясь вмешиваться в дела Палами. Она только за всем наблюдала и теперь считала, что прогулка по Парижу была ошибкой.

— Парк Монсо? — вопросительно поинтересовался он, смотря на брата.

— Да, а почему бы и нет? Палами нужно отдохнуть, а там так тихо. И это лучшее место, — спокойно ответил Гейб.

— Возможно, ты и прав… — Михаил задумчиво взглянул на Палами. — Давай сходим в парк? Так будет лучше…

— Мне все равно, — равнодушно ответила она, неподвижно смотря куда-то поверх плеча архангела.

— Значит, пойдем! — Старший архангел явно не хотел сдаваться.

— А мы? — спросила Орабель, все ещё прижимаясь к Габриэлю.

— А мы, карамелька, пойдем в какую-то кафешку и выпьем горячего кофе с шоколадными круассанами. Ты как, не против? Закажем себе бутылку дорогого французского вина и просто посидим. Тем более, нам нужно же отметить помолвку? А Париж просто создан для влюбленных!

— Звучит заманчиво, — согласилась ангелесса, глаза которой засветились счастьем. Такое предложение жениха ей было явно по душе. — Чего же мы ждем? И это явно лучше кабаре. Да и Собор отменился.

Трикстер заговорщицки улыбнулся и поцеловал девушку, а потом подхватил ее под руку, уводя с площади. Старший архангел только проводил взглядом брата и Орабель, и вздохнул. И когда Габриэль скрылся из вида, Михаил перевел взгляд на невестку.

— Идем в парк, Палами. Дом может и подождать. А там уже что-то решим…

С этими словами Михаил, снова взяв девушку за руку, направился к парку.

***

Парк Монсо - живописный городской парк, тихий и умиротворяющий. Его аллеи, псевдоантичные постройки, лужайки и пышные деревья вдохновляли многих художников на создание потрясающе умиротворенных пейзажей.

Это очаровательное место, с извилистыми дорожками, широкими прогулочными аллеями, огромными лужайками, катком (зимой), зимним садом, «греческими» и «римскими» руинами и беспорядочно расставленными статуями совершенно не похоже на традиционные французские парки.