Я видел сон (СИ)

========== Часть 1 ==========

“Не давайте уходить ничему, что можно удержать; потому что то, что уйдет, уже невозможно вернуть”.

(с) Дж. Голсуорси

День был мрачен и хмур, система зеркал отражала тусклое серое небо, и оттого в приемной зале Эребора горело множество свечей. Торин планировал закончить на сегодня с просителями и отправиться ужинать, но начальник охраны Фрар, чуть поклонившись, вошел и доложил:

- Гости прибыли, государь мой Торин.

- Кто там еще? - спросил Торин.

- Торговец из истерлингов. Хочет договор на поставку малахита.

- Надолго ли?

- На три года.

- Пусть войдет, - решил Торин и, стиснув пальцами подлокотники, откинулся на спинку трона.

Украшенные мифрильными пряжками пряди волос короля лежали аккуратно, на черном соболином меху переливались драгоценные камни. Пламя факелов и свечей было ярче солнечного, и покои изнутри казались выдолбленными в сердце огромного алмаза.

- Великий и несравненный Король-под-горой и хозяин Эребора! - воскликнул торговец, поклонившись в пол, - что за счастье и радость для бедного торговца Мшиты узреть ваши несравненные чертоги!

И, воздев руки, он принялся расхваливать красоту горы, сияющую ярче звезд и луны. Торин терпеливо внимал, не перебивал, разглядывая гостей. Позади охраны торговца терлось еще несколько людей, странно одетых, с повязками на глазах. Торин не слишком хорошо знал обычаи истерлингов, не стал ничего говорить, но глянул на Фрара. Тот мгновенно понял приказ, тихо распорядился удвоить охрану.

- В чем же суть вашего прошения? - спросил, наконец, Торин.

- Говорят, в ваших владениях добывают прекрасный малахит, а перекупщики ломят за него баснословные деньги. Я готов покупать ваш превосходный камень даже за эту сумму, - торговец Мшита лукаво сузил подкрашенные глаза, - но платить эти деньги я желаю лишь вам, а не перекупам.

- Похвальное рвение, - усмехнулся Торин, - сколько и по какой цене вы желаете закупать? Есть желаемая смета поставок?

- Разумеется, государь! - тот ловко выхватил из-за пазухи свиток и протянул Торину, вновь склонившись до пола в изящном поклоне. Фрар принял свиток.

- Будь по-вашему, - сказал Торин, не сводя глаз с торговца, - рассмотрю ваше предложение.

- Безмерно благодарен! - воскликнул тот, выпрямившись, и взмахнул рукой, делая знак своей охране. - Покорно прошу вас принять мой скромный подарок в залог удачной сделки!

- Люди? - нахмурился Торин, догадавшись, что стоявшие в стороне с завязанными глазами, вовсе не слуги, а рабы.

- Двое людей и забавный невысоклик! - объявил тот и выдернул из толпы странного человечка, в половину роста, соразмерного и ладно скроенного. Тот, слепо мотая головой, неуверенно шагнул в направлении трона и замер. Торин со смешанным чувством смотрел на него, совсем непохожего на гнома, робко замершего посреди залы.

- Это что, карлик? – буркнул Фрар, сердито оглядывая торговца – уж не решил ли он оскорбить подгорного короля намеком на невысокий гномий рост.

- Нет, сударь, гном! Это такой премилый бестолковый народец, живут в норках, как кролики. Купил на ярмарке задорого, отдаю вам даром! - расхохотался торговец Мшита, щуря черные глазищи. Подошел к невысоклику и, цепко схватив за ухо, подволок к трону. Тот задышал часто-часто, бока ходили ходуном под светлой рубашкой.

- Не сгодится для тяжелой работы, - усмехнулся торговец, демонстрируя Торину товар лицом, - зато занятный и смешной. Грамоту знает, умеет петь и плясать задорно. Ну и всякому другому немного обучен.

- Надо же, - кисло хмыкнул Торин, без особого интереса разглядывая подарок. А торговец, желая продемонстрировать покорность невысоклика, пнул его под колени, отчего тот упал, уткнувшись лицом в сапог Торина.

- Он прекрасно знает, как себя вести.

Невысоклик, услышав эти слова, вновь вздрогнул, и, приоткрыв рот, коснулся языком начищенной оковки сапога. И, пока Торин молча взирал на него, осторожно и аккуратно вылизал прохладный металл, оставляя поблескивающие следы слюны.

- Я ваша вещь, государь Торин, - проговорил он глухо, - прошу вас… принять меня… и пользоваться.

Торговец, недовольный тем, что невысоклик запнулся, незаметно наступил ему на ногу, отчего тот тихо вскрикнул и замер.

- Принимаю, - едва смог выговорить Торин, потрясенный диким обычаем. Внутри все слиплось, словно паутина, во рту пересохло.

Невысоклика увели, подтолкнули к трону других, но Торин пресек раболепие, просто принял подарки. Попрощался с торговцем и отправился ужинать, не чувствуя вкуса еды. Перед глазами стояла картина: склонившийся перед троном невысоклик, курчавый и ладно скроенный. И розовый, влажный язык, обрабатывающий его сапог.

***

Их было трое. Уже месяц их было трое, и Бильбо в глубине души надеялся, что все закончится хорошо, подбадривал остальных - и девушку из истерлингов, и мальчишку из Харада, по имени Кхатта. Хотя сейчас настроение у Бильбо было самое что ни на есть паршивое. Препаршивейшее.

Сегодня их должны были, наконец, подарить какому-то гномьему царьку, и Бильбо надеялся, что все скоро закончиться. Но напоследок торговец Мшита решил разучить с ним церемонию приветствия, от которой Бильбо едва не стошнило.

- Сумасшедший дом, - ворчал он, заранее вытирая язык рукавом и сплевывая, - зачем Мшита только придумал такую дрянь!

- У нас все так делают, - пожал плечами Кхатта, - показывают уважение.

- О! - фыркнул Бильбо, - уважение! Я не желаю лизать сапоги этому гному!

- Ты хочешь разозлить хозяина? - тихо спросила девушка, - если гномий король откажется от подарка, Мшита тебя точно шнурком удавит.

- Еще чего, - хоббит фыркнул и невольно потер шею.

- Тебя никто не покупает, - сказала она безжалостно и правдиво, - это твой последний шанс, невысоклик.

- Замечательный шанс. Вылизывать гномьи сапоги.

- Ты хочешь умереть?

- Я хочу домой, - скривился Бильбо, но продолжать не стал, - надеюсь, что гномий король не сошлет меня на рудники до конца жизни.

- Я думаю, он принесет нас в жертву, - с тихой убежденностью сказал Кхатта.

- Здесь тебе не Харад.

- Знаю. Здесь никто не приносит жертв великому Солнцу, - Кхатта поднялся, и повозка скрипнула, - однако посмотри на эту гору. Видишь эти мрачные статуи у входа в нее? А каменные топоры, воздетые в руках статуй? Это жертвенники.

- Быть того не может!

- Нас разденут, нарисуют на теле ритуальные узоры, - продолжил Кхатта, глядя на Эребор сквозь дыры в брезенте, - и на рассвете солнца мы поднимемся под присмотром стражи вон по тем лестницам на вершину. И оттуда они сбросят нас живьем на острый угол секиры. Птицы примутся клевать…

- Чушь и вздор! - буркнул Бильбо, уселся в угол, - не стану я целовать его сапоги, и говорить всякую чушь я тоже не стану!

- Станешь, - вздохнула девица, - мало было, когда Мшита огрел тебя плетью?

Бильбо не ответил, в который раз принялся безуспешно распутывать сведенные за спиной запястья.

- Я видела много непослушных, - продолжила она, - и это было так глупо. Зачем сопротивляться и зажиматься, когда ты все равно выполнишь приказ, только перед этим тебя изобьют до полусмерти? Я еще раз говорю, невысоклик, не сопротивляйся, а слушайся, тогда ты будешь цел и невредим.

Бильбо ей не ответил, пытаясь освободить руки. Он пытался сделать это даже тогда, когда пришел Мшита и завязал ему глаза.

В горе было страшно. Из подземных глубин шли сильные, мощные потоки воздуха, и Бильбо боялся, что его сдует в пропасть. С дурацкой повязкой на глазах он не мог ничего рассмотреть, но это было и к лучшему: когда Мшита толкнул его на пол - Бильбо не видел ни гномьего короля, ничего. Просто, подавив брезгливость усилием воли, сделал то, что велено, не думая о том, что делает. И кое-как отмучавшись с позорной речью, обрадовался даже, что все закончилось.