ТАЙЦЗИЦЮАНЬ:Классические тексты Принципы Мастерство

Типичное в своем роде суждение о взаимной обусловленности покоя и движения принадлежит авторитетнейшему ученому средневекового Китая Чжу Си (XII в.). Оно гласит: «Покой – это корень движения, его вскармливающий. Движение же дает претвориться покою». Старые учителя тайцзицюань оставили более обстоятельное разъяснение:

«Движение и покой не имеют предела, Инь и Ян не имеют начала… Когда тайцзицюань исполняется правильно, срединное сердце совершенно невозмутимо, обнимает изначальное и удерживает единое, и тогда нет мгновения, когда бы оно не было покойно. Когда оно достигает покоя, духовная просветленность не имеет предела и вспыхивает при каждом контакте, и это значит, что нет мгновения, когда бы оно не находилось в движении. В движении есть воля к покою, в покое пребывает импульс движения. Движение и покой являются корнем друг для друга…»¹.

Для даосской традиции, начиная с ее древнейших канонов, характерна идея своего рода динамического равновесия мирового процесса в единстве всех его сторон. Соответственно, подлинный покой, по мысли даосских философов, сокрыт в самой гуще мирового движения, тогда как видимая и тем более нарочитая неподвижность вовсе не равнозначна истинному покою хотя бы потому, что она искусственно отделяет человека от мирового движения и разрывает его естественные связи с миром. Тайцзицюань служит отличной иллюстрацией этого даосского принципа: в нем все движения сходятся в «одно движение» или даже, точнее, в один непрерывный и нескончаемый поток – истинный прообраз Великого Пути, который есть «одно (т.е. сплошное) превращение» всего сущего, воплощающее полное отсутствие усилий и невозмутимый покой. «В движении ищи покой»,- гласит завет Ян Чэнфу. И далее знаменитый мастер добавляет:

«Хотя ты двигаешься, ты как будто пребываешь в покое. Поэтому чем медленнее мы исполняем комплекс нормативных движений, тем лучше. Когда мы двигаемся медленно, дыхание глубокое и продолжительное, ци опускается в Киноварное поле, и кровеносные сосуды не испытывают напряжения. Учащиеся должны со всем тщанием в это вникнуть»².

¹ Цит. по: Ван Чжиюань. Ян-ши тайцзицюань цюаньши. Лилунь пянь, с. 41.

² Цит. по: Чэнь Вэймин. Тайцзицюань шу, с. 7-8.

В таком случае покой соответствует высшей точке активности или бодрствования духа, ведь речь идет об открытости сознания бездне жизненных метаморфоз, внимании к пределу опыта, границе своего существования, что дает все новые стимулы для активизации духа. Недаром в «Дао-Дэ цзин» вершиной духовного просветления названо «тщательное удержание покоя».

Теперь нетрудно понять, почему мастера тайцзицюань настаивают на том, что у того, кто хранит в себе покой, движения сами собой будут безупречны и эффективны. Подвижник Дао должен искать покой, а движения к покою приложатся. Отсюда принятое в тайцзицюань правило «тройного отсутствия движений» (санъ бу дун): во-первых, нельзя иметь намерение двигаться; во-вторых, нельзя произвольно начинать двигаться; в-третьих, нельзя быть суетливым в движениях, разрывая их внутреннюю преемственность, каковая и представляет собою подлинный покой.

Легко видеть, что покой в практике имеет, подобно понятию мягкости, как бы два уровня: есть покой, противостоящий движению и вовлеченный в ритм движения и покоя, и есть еще абсолютный покой, своего рода сверхпокой, соответствующий высшей точке расслабления, оставленности не только всего и вся, но и самого стремления оставить.

В позднейшей даосской традиции движение связывается со всеми видами тренировки, т. е. целенаправленной деятельностью, а покой – с удержанием полноты и целости жизни; он служит, говоря языком китайской традиции, «вскармливанию жизни». Китайские авторы часто трактуют его просто как «отсутствие мыслей». Но если говорить по существу, то покой здесь равнозначен безупречному «соответствию переменам», которое каждое мгновение «возвращает к корню». Тем самым покой дарует способность «проницать перемены» и как бы предвидеть грядущее именно потому, что естественный ход событий предполагает постоянное возвращение вещей к «корню» (полноте) своего бытия.

Взращивая покой в своем сердце, подвижник Дао предоставляет всему свободу быть, позволяет всему случаться сообразно «таковости» своего бытия и тем самым не просто предвидит развитие событий, но и непроизвольно «выправляет» его, возвращая ситуацию к благотворной «срединности». Ниже мы увидим, что это положение имеет вполне конкретный смысл применительно к практике тайцзицюань.

Итак, благодаря покою сердца мудрый, по слову Лао-цзы, «изготавливается прежде других». Таким образом, покой в китайском понимании обеспечивает стратегическое преимущество во всех делах. Вот почему покою в традиции тайцзицюань принадлежит безусловный приоритет. «Покоем контролируй движение», гласит классическая формула тайцзицюань.

Двуединству движения и покоя в тайцзицюань соответствует очень важная оппозиция «силы обстоятельств» или «потенциала ситуации» (ши) и жизненного «импульса» (цзи). Первое является одним из самых оригинальных понятий китайской стратегии и обозначает некую общую текущую тенденцию, некий общий результат действия наличных сил. «Импульс» указывает на подспудные, еще почти неощутимые ростки или даже «семена» событий. «Обретение импульса и силы обстоятельств» (дэ цзи дэ ши) - один из главных принципов тайцзицюань, причем первое соответствует покою, а второе – движению, но одно присутствует в другом: импульс предвосхищает и в известном смысле предопределяет силу обстоятельств, а сила обстоятельств содержит в себе импульс. Способность «постичь импульс и силу обстоятельств» как раз делает возможным столь любимое китайскими стратегами и мастерами тайцзицюань умение одерживать победу без явной конфронтации.

Пустота и наполненность

Еще одной и, может быть, самой важной парой понятий в тайцзицюань является оппозиция «пустоты», или, точнее, «опустошенности» (сюй), и «наполненности» (ши). Она тоже подчиняется закону преемственности полярных величин согласно китайской теории Инь и Ян: «пустота» и «наполненность» должны быть, согласно классической сентенции, «четко разделены» в каждом конкретном месте пространства и моменте времени, но они друг друга обусловливают и даже проницают, составляя цельность круговорота Великого Предела. Подобно силам Инь и Ян, пустота и наполненность размеренно возрастают и убывают сообразно общему ритму жизни. Ян Чэнфу объясняет смысл разделения пустотного и наполненнго в тайцзицюань в следующих словах:

«Первый принцип тайцзицюань – разделение пустого и наполненного. Если вес всего тела находится на правой ноге, то правая нога является наполненной, а левая нога – пустой. А если вес тела приходится на левую ногу, то левая нога является наполненной, а правая – пустой. Когда пустое и наполненное разделены, движения легки и одухотворены, в них нет ни малейшего усилия. Если же такого разделения нет, то шаги становятся тяжелыми и неуклюжими, и в походке не будет устойчивости»¹.

Итак, в практике тайцзицюань четкое разделение пустоты и наполненности надежно защищает от порока «двойного веса» (шуан чжун), т. е., по сути, заблокированности вращения вокруг своего центра, а вместе с тем всей внутренней динамики. Тем самым артикуляция пустых

¹ Цит. по: Чэнь Вэймин. Тайцзицюань шу, с. 5.

и наполненных мест в теле обеспечивает «одухотворенную подвижность» и создает то самое пространство внутреннего круговорота «сре-динности», которое совершенно необходимо для применения внутренней силы. В сущности именно она делает возможным непрерывность движений, отчего движения и покой в тайцзицюань оказываются собранными воедино в спонтанно-сознательном динамизме освобожденной жизни.