Эверест, юго-западная стена

Тамм. Казбек! Ты на приёме?

Валиев. Да, приём.

Тамм. Попробуй ретранслировать последние указания Орловского.

Валиев пытался вызвать лагерь-5. Даже Иванов с западного гребня делал попытку помочь. Но 5-й молчал.

Тамм. Казбек, у вас аптечка при себе?

Валиев. Да, и здесь ещё аптечка четвёртого лагеря.

Тамм. Да, правильно. Значит, так, берите всё, что нужно, чтобы выполнить указания, которые давал Свет Петрович. Возьмите кислород — полную загрузку — и поднимайтесь двойкой в четвёртый лагерь. Обязательно все аптечки с собой и постоянно связывайтесь с нами. Возьмите запасное питание для их рации — оно в вашем лагере. Как понял?

Валиев. Вас понял.

Тамм. Только не перегружайтесь! Аптечка, кислород — и поднимайтесь.

Валиев. Вас понял. Выходим в четвёртый лагерь с аптечками и кислородом.

Тамм. И ещё — время от времени вызывайте пятый лагерь и говорите, что вы идёте им навстречу. Всё понятно?

В лагере-5 Бершов выполнил все указания Орловского. Мысловский и Балыбердин получили необходимые инъекции, таблетки и начали спускаться. Одновременно в лагерь-4, не дожидаясь своих напарников, вышли с дополнительными медикаментами Казбек Валиев и Хрищатый. Валера Хрищатый считался у нас опытным лекарем (он выполнял эту обязанность в группе алмаатинцев). Хотелось, чтобы он оценил состояние ребят. При этом, правда, сохранялся дневной разрыв между двойками группы Ильинского. Теперь, чтобы соединиться с товарищами, Хрищатый и Валиев должны будут ждать их в верхних лагерях и тратить драгоценный кислород.

Закончив переговоры с Валиевым, вызвал Иванова. Валя сообщил, что они вышли из лагеря-5 около шести часов утра. Двигаются уже по западному гребню. Продолжая связь, вновь прошу ответить лагерь-2.

Тамм. Эрик, как у тебя подопечные шерпы? Идут наверх?

Ильинский. Мы сейчас позавтракали. Собираемся идти. Но я теперь не знаю, как быть нам-то. В свете освобождения лагеря-три.

Тамм. Вам подниматься в третий, как предполагали. С полной загрузкой. Обязательно возьми запасное питание к рации. Вопрос, как быть с лагерем-три, решим, когда будет ясно, как вы поднимаетесь и как будут развиваться события. Как понял?

Ильинский. Понял вас, понял. А как это предположительно? То есть мы поднимемся и назад вернёмся?

Тамм. Может быть, и так, но, вероятнее, вы двое останетесь. В лагере-три можно и вшестером расположиться. Шерпы уйдут (если вообще дойдут). Вы двое останетесь, и ещё четверо спустятся.

Ильинский. А Казбек как?

Эрик хотел понять, соединится их группа сегодня или нет.

Тамм. Казбек останется в четвёртом. Сейчас важно было сохранить между двойками наверху минимальный интервал, чтобы подстраховка была действенной. И на этот раз шерпы не смогли подняться до лагеря-3 и ушли вниз.

Теперь оставалось ждать сведений от двойки Иванова с вершины. Эта двойка не вызывала сейчас опасений. Валя и Сергей Ефимов надёжные, опытные альпинисты, побывавшие в горах во многих переделках. Правда, здесь, во время первых выходов, я ожидал от них большего. Серёжа задержался с караваном, пришёл в базовый лагерь позже других (вместе с Е. Ильинским), немного переболел, и его трудности были понятны. А почему медленнее, чем хотелось, входил в работу Валя— неясно. Ему бы чуть побольше физической силы, чуть побольше азарта! Но теперь оба после хорошего отдыха внизу работают нормально, как и подобает корифеям.

Валя человек обстоятельный и колючий. Ко всему подходит серьёзно, его действия обдуманы и выверены. Вероятность сбоя в его работе мала. Серёжа не менее обстоятелен. Привык готовить восхождения своими руками, каких бы мелочей это ни касалось. В его внешности — высокий, худой и рыжеволосый, — несмотря на её несомненную привлекательность, нет ничего говорящего о мужестве, силе и воле этого человека. Но без этих качеств невозможно быть руководителем на таких маршрутах, которые пройдены им в наших горах. Наиболее характерная его чёрта — изобретательность, стремление к созиданию нового.

В 13.20 они были на вершине и вызвали базу.

Тамм. Валя, Валя, как слышишь?

Иванов. Отлично.

Тамм. Поздравляю вас, поздравляю. Сколько у тебя кислорода осталось?

Иванов. По целому баллону.

Тамм. Когда думаете начать спуск?

Иванов. Отснимем панораму и пойдём. Мы вышли на вершину минут пять, десять назад. Из лагеря вышли поздно. У нас всё время развязывались кошки, поэтому шли медленно. Как поняли?

Тамм. Понял тебя, понял, Валя. Больше не задерживаю. Жду вас на связи днём и обязательно в восемнадцать часов. Потом Ю. Кононов попросил Иванова сказать несколько слов для печати. И тут, неожиданно для всех нас и, наверное, для себя. Валя сказал замечательные слова:

“С этой самой высокой трибуны мира мы хотели бы поздравить весь коллектив нашей экспедиции с большим успехом, с огромной проделанной работой. Такие маршруты ходятся нечасто и посильны только действительно хорошим спортсменам. Я хочу поздравить всех наших альпинистов всего Советского Союза, которые долгие годы упорно ждали этого успеха в Гималаях. Я хочу поздравить всех наших радиослушателей, всех, кто хотел нам успеха, помогал в проведении и подготовке этого огромного мероприятия. Всем им огромное спасибо! И ещё я хочу подчеркнуть, что это восхождение мы посвящаем шестидесятилетию образования нашего великого государства”.

Сказать такие слова, стоя изнурённым на высоте 8848 метров, можно только, если они идут от сердца, если сами рождаются. В них выражено всё, что чувствовали, даже не всегда сознавая это, все, кто был на стене Эвереста и в базовом лагере.

Они спустились в лагерь-5 к 18.00. Шли долго: у Серёжи сломалась кошка, и пришлось двигаться с попеременной страховкой. Шли и удивлялись: как могли здесь спускаться ночью, без кошек Эдик и Володя? Крутые плиты занесены снегом. Скользко, а слева и справа, далеко под ногами, ледники Непала и Тибета.

День кончался. Все группы заняли свои места: Иванов — Ефимов в лагере-5; Валиев — Хрищатый в лагере-4; Мысловский — Балыбердин, Бершов — Туркевич, Ильинский — Чепчев в лагере-3; тропка Хомутова в лагере-1. Завтра рано утром всё вновь должно прийти в движение. А пока, кажется, предстоит спокойная ночь и можно коротать вечер в “кают-компании” за “Эрудитом”.

6 мая выдалось спокойным (это не относится к погоде). Первая четвёрка восходителей и Валя Иванов спустились ночевать на ледник, в лагерь-1. Серея: а Ефимов остался во втором, на высоте 7350, с поднявшейся сюда группой Хомутова. Серёжа не хотел быстро терять высоту — привыкал к большим давлениям (это на семи-то тысячах!). Казбек и Валера Хрищатый вышли на старт — лагерь-5. Ждать свою вторую двойку им теперь не имело смысла: в лагерях-4 и 5 тратить для этого кислород нельзя. Назавтра они готовились к штурму.

Немного настораживала только двойка Ильинский— Чепчев. Сегодня они поздно вышли наверх из лагеря-3. Очень поздно. Некоторую задержку можно объяснить большой толчеёй в двух не очень удобно поставленных палатках лагеря-3: там ночевало сразу шесть человек! Высота 7850 метров, а надо и приготовить завтрак, и надеть все доспехи, и сложиться. Быстро это не сделать, когда негде повернуться да, кроме того, каждый привязан коротким репшнуром к общей страховочной верёвке, чтобы ненароком не улететь. Из этой двойки первым вверх по перилам ушёл Эрик Ильинский. Во время дневной связи он сообщил, что остановился и ждёт Чепчева: “Я где-то на шестой верёвке, но меня беспокоит, что я не вижу Серёжи сзади себя. Мы договорились, что он выйдет попозже — на полчаса, час. Я иду уже два с половиной часа, и разрыв уже большой”. Потом Эрик сказал, что чуть раньше разминулся с Ивановым и Ефимовым, которые ушли вниз, в лагерь-3. Я сразу же начал их вызывать. Иванов ответил: “Мы находимся уже в лагере-2. Чепчев очень долго собирался. Такое впечатление даже было, что у него горняшка. Он вышел примерно полчаса назад, может быть, меньше”.

Ильинский (он слышал Иванова) прокомментировал это так: “Меня это волнует. Я сам доберусь до лагеря уже затемно, а он и не знаю когда”. Через некоторое время он добавил: “Я его дождусь, увижу внизу. Если он плохо себя чувствует, то пойдёт вниз. А мне как быть в этой ситуации?” Мы условились о дополнительной связи в 16.00.