Тактика авиации

Итак, вот основные указания.

— Выделение самолетов для сопровождения пехоты в бою свести к минимуму, к самым редким случаям; в основном применять эти самолеты лишь в наступлении на остановившегося противника.

— Установление связи с пехотой с помощью самолета командования практиковать почаще, во всех формах маневренного боя, стремясь, однако, к одновременному решению и других задач (например, задач разведки в интересах командира дивизии), и тем самым экономить силы авиации.

В отступление от принятого в уставе порядка мы, покончив с обсуждением вопроса о взаимодействия с пехотой, переходим к вопросу взаимодействия с артиллерией (а не с конницей). Мы делаем это сознательно, желая подчеркнуть, что имеется определенная тесная связь во взаимодействии авиации с этими двумя родами войск.

В самом деле, когда мы предписываем взаимодействие с пехотой, можно наперед сказать, что предварительно нужно предписать взаимодействие с артиллерией. Нужды артиллерии в этой области всегда на первом плане и во всяком случае впереди нужд пехоты. Наиболее серьезные действия пехоты зависят от еще более серьезных действий артиллерии, которая прямо или косвенно ее поддерживает, поэтому действия пехоты будут успешны лишь тогда, когда артиллерия будет иметь возможность работать успешно. Придавая авиацию непосредственно артиллерии, мы тем самым, следовательно, поддерживаем действия пехоты.

Несколько иначе обстоит дело в коннице, действия которой обыкновенно поддерживаются лишь собственной, органически ей приданной артиллерией, т. е. артиллерией, сравнительно немногочисленной.

Действия конной артиллерии, во время боя кавалерии в конном строю сильно отличаются от действий артиллерии крупного пехотного соединения и, вообще говоря, не требуют помощи со стороны авиации.

Поэтому, касаясь вопроса о взаимодействии с артиллерией, мы имеем в виду исключительно взаимодействие с артиллерией крупного соединения (дивизии, оперативной группы).

Если говорить об исторических фактах, то мы их находим в изобилии. Условия мировой войны (в особенности на западе), введение в бой большого количества артиллерии, постоянное стремление к тому, чтобы застигнуть врага огнем врасплох, — все это создавало необходимость использования авиации в интересах артиллерии. Поэтому как только фронт стабилизировался, обе стороны используют для взаимодействия с артиллерией авиацию с ее скромными в то время возможностями. Средства связи были крайне просты: они сводились к полотнищам (для связи земли с самолетом), к ракетам и эволюциям самолета (для связи самолета с землей).

Все это кустарничество длится вплоть до января 1915 г., когда и артиллерия, и авиация получают средство быстрого и прямого сообщения, т. е. радио. Дальнейшая работа строится уже лишь на совершенствовании форм взаимодействия. Радио создало на долгие годы возможность взаимодействия авиации с артиллерией и, что еще важнее, возвело для будущего чуть ли не в принцип, что использование артиллерии во всей широте, а в особенности артиллерии дальнобойной, возможно только при взаимодействии с авиацией.

Это положение переходит через все периоды мировой войны 1914―1918 гг. как на стороне стран Согласия, так и на стороне центральных держав. Ввиду значения этого взаимодействия не боялись, даже при тогдашних скудных еще средствах, итти достаточно далеко, поскольку в авиации вскоре начала развиваться специализация. Специализация повлекла за собой создание особых организационных форм: создавались самостоятельные мелкие авиационные части для взаимодействия с артиллерией, с тем чтобы по получении материальной части развертывать из них самостоятельные отдельные артиллерийские эскадры.

Что касается объема работы по «взаимодействию» в тогдашних условиях, то он был весьма широк. Помимо взаимодействия в тесном смысле слова, авиация осуществляла еще помощь артиллерии.

По своему характеру бои на Западном фронте были весьма своеобразны. Непрерывные линии окопов, надлежащим образом укрепленных, снабженных соответствующей живой силой и огневой поддержкой, уничтожили «фланги». Нужно было искусственно создавать эти фланги, прорывая бетонированную линию окопов. Система окопов оказалась гибкой, весьма гибкой: она гнулась, но не ломалась. Флангов опять не оказывалось, а потому ничего другого не оставалось, как искать решения вопроса в наиболее трудной, наиболее тяжелой и наиболее дорогой форме фронтального удара.

Для того чтобы такие удары были удачны, их нужно было не только точно выполнять, но прежде всего тщательно подготавливать. Нужно было знать о противнике все, т. е. все данные о его оборонительных сооружениях, о его артиллерийских позициях, о размещении пулеметных точек, о связи, о складах боеприпасов, о способах и путях снабжения и т. д. Лишь при наличии этих внимательно изученных данных можно было осуществлять распределение задач для действий по передвижениям и сооружениям противника (с помощью огня того или иного артиллерийского подразделения).

Оказалось, однако, что получение этих данных о поле боя — дело нелегкое. Имеющиеся в распоряжении борющихся сторон огромные технические средства сделали возможным применение тщательной маскировки, возведение мнимых сооружений для обмана противника и распыления его огневого удара и т. д. На помощь приходит решающий фактор: аэрофотография, которая уже в то время стоит на весьма высоком уровне.

В постоянной, подготовленной обороне фотография незаменима. Фотографирование местности через определенные промежутки времени дает возможность, путем сравнения снимков, заметить весе изменения, произведенные противником на этой местности. Поэтому, если было желательно хорошо замаскировать те или иные объекты, необходимо было их скрыть, оградить от фотографирования. Если это укрытие хоть немного отличается от окружающей обстановки, маскировка бьет мимо цели.

Когда объекты устанавливались, их распределяли согласно «компетенции» артиллерии, а именно: часть этих целей, в зависимости от их характера и удаленная, получала легкая артиллерия; другие цели, требовавшие, например, навесной артиллерии (убежища, пулеметные гнезда), получали гаубицы; на долю тяжелой дальнобойной или тяжелой артиллерии большой мощности приходились опять-таки другие цели. Но на этом подготовка не кончалась: необходимо было принимать меры к облегчению совместной работы пехоты и артиллерии. На основании данных аэрофотосъемки исправлялись имевшиеся карты. На основании этих данных составлялись планы поля предстоящего боя в 1:25 000 или даже в 1:10000. Благодаря этому все участники боя получали самые точные и самые новые данные о местности.

Фотосъемка не ограничивалась этим. Войска получали также перспективные снимки неприятельского расположения, исполненные с высоты 50—200 м. Эти снимки давали рельеф местности и значительно облегчали взаимодействие пехоты с артиллерией, о чем я уже упоминал в связи с вопросом о взаимодействии с пехотой.

От авиации требовалось, наконец, чтобы она проверяла состояние маскировки собственной артиллерии: эта задача выполнялась не только визуально, но и с помощью фотосъемки.

Такова помощь, которую оказывала авиация артиллерии во время кропотливой и длительной подготовки к наступлениям крупного масштаба того времени. Остается еще упомянуть о том, что задачи в области аэрофотосъемки выполнялись авиационными частями корпусов и армии. Артиллерийские эскадры в подготовительный период выполняли задачи другого рода.

Поскольку часть целей обнаруживалась и передавалась тем или иным артиллерийским частям в период подготовки, нужно было еще производить пристрелку, что относилось к специальным задачам «артиллерийских» эскадр. Необходимо отметить, что предварительная пристрелка не была принципом, применявшимся безусловно, так как стремились к сохранению тайны. Поэтому если пристрелка производилась, то чуть ли не в «предпоследнюю минуту».

После периода подготовки к наступлению начинается бой.