ООН в Азии и Африке

По 180 дней служили все страны, кроме Китая и СССР (потом — России). Я там пробыл один год и десять 8 В каждом team-site был швейцарский медицинский грузовик высокой проходимости типа нашего ГАЗ-66 с кунгом, где медицинское оборудование вплоть до проведения операций. И я был ответственным за её техническое состояние и раз в 10 дней должен был заводить грузовик, проехать по пустыне, поставить на место (прим. авт).

месяцев. Выдерживали такую службу только мы и китайцы.

И для наблюдения за прекращением огня мы ежедневно выезжали к линии фронта. И делали больше 200-300 километров в день. У нас не было тогда GPS (спутниковой системы глобального позиционирования). А вы представьте, что это такое — по пустыне ехать без спутниковой связи, без карты. А карта, если она и есть, то показывает только пустыню и некоторые возвышенности.

И первые полгода всё шло на ощупь, всё шло по интуиции, часто блуждали.

Условия — палящее солнце. Нас научили полисарийцы — берберы, как завязывать чалму (тюрбан) из длинного (два метра) голубого куска ткани.

Закрывали всё тело. Перчатки, специальные тёмные очки — полоски, плотно прилегающие против палящего солнца и песка.

Не возможно было жить в палатке. У нам в Тифарийском Team-Site располагался полуразрушенный марокканской авиацией дом весь заминированный.

Тем не менее мы, русские офицеры посовещались и решили вычистить его от мин без сапёров. Я привязывал мину длинной верёвкой к джипу и выволакивал в одно место (в это время все ребята прятались), где их позднее подорвали вызванные сапёры.

И в доме были глинобитные стены и в них можно было от жары прятаться, хотя и без электричества, но можно жить.

Другая опасность — песчаные бури. Песчаная буря могла застать в любой момент, поскольку никакого прогноза погоды у нас не было. Не было даже радио (оно там не ловится), не было газет и журналов. У нас на джипах стояло радио — оно трещало, но не брало ничего.

Ближайшей цивилизацией был город Смара — расположенный в 250 километров от Ааюна до океана. Небольшой анклав — оазис в пустыне. А у берберов (ПОЛИСАРИО) населённые пункты вообще отсутствовали. Они же кочевники.

И приедешь на линию фронта — их позиции расположены за камнями.

И мы неоднократно попадали в песчаные бури и песок несёт сплошной стеной. Это трудно себе представить.

У меня есть фотография — мы в Нисане-Патроле, закрыли всё, что только можно, виден немного капот, а дальше — не видно вообще ничего — сплошная стена песка.

В этом случае — ешь сухой паёк, пьёшь воду, откидываешь спинку и пережидаешь.

Ещё одна опасность — скорпионы и змеи (рогатая змея). Если кусает скорпион — рука распухает. Везли в госпиталь в Эль-Аюн.

Со змеями мы приноровились — окапывали палатку и клали вокруг натуральную верёвку, иногда смоченную в керосине. И змеи через неё не переползали. И у нас жили две собаки, которые их облаивали. Как у нас лайка лает на зверя, а у них — на змею.

Приезжаешь на пост полисарийцев, они показывают — за ночь мы убили несколько змей.

Как везде бывают и случаи курьёзные и одно такое курьёзное происшествие случилось в западной Сахаре с русским офицером. Он был из морской пехоты откуда-то с Дальнего Востока, из Находки.

Я совершенно случайно был в нашем team-site и сидел на рации и слушал эфир и слышу разговор двух офицеров — англичанина и американца. Слушай, помнишь возле такого-то Team-site было дерево — известный ориентир. Так его сбили машиной.

Я встрял в этот разговор. Они меня сразу узнали по голосу. А это ты Алекс? Догадайся с трёх раз, кто мог это дерево сбить?

В каком Team-site? В таком-то.

Там у нас есть один морпех русский, наверное он и сбил.

Они посмеялись молодец, срезу догадался.

Это надо было уметь — найти в пустыне единичное дерево, которое для всех является маяком, ориентиром на местности, чтобы пьяным выехав из team-site поехать в ту сторону, в дерево врезаться, снести и разбить машину (Нисан-Патрол). Это уникальный случай — не смог объехать единственное дерево в том районе. Позднее этого морпеха за пьянство отослали обратно в Россию.

Другой случай — мы с Серёгой Голубевым (он тоже был из военного института с английским и португальским языком). И мы с ним в конце 1991 г. решили американцев немного разыграть.

Американцы говорили — нам очень интересно работать с офицерами из СССР. Мы отвечаем — нам тоже очень интересно, мы хотим набраться опыта против вас и затем забрать у вас Аляску обратно.

— Как так?

— Да вот так, мы специально приехали работать в миссию ООН посмотреть на что вы способны. Из вас никто не владеет русским языком, а мы владеем английским.

Мы говорим — нас в России уже подготовлено общественное мнение (тогда уже группа «Любэ» создала песню «Не валяй дурака, Америка!».

А нас сюда послали для того, чтобы посмотреть — насколько боеспособна американская армия.

Самое интересное, что эти два офицера срочно убыли в посольство США в Марокко. Они поехали докладывать ситуацию — вот так и так, россияне помимо того, что занимаются миротворчеством, они выясняют боеспособность американских военных — насколько они способны защищать Аляску.

Это была хохма, которую тем не менее американцы проглотили. Она прошла. Потом американцы в других team-site задавали наводящие вопросы, обращались к русским офицерам. Проверяли — достоверная эта информация или не достоверная.

Мы с Голубевым похохотали.

Везде в ооновских структурах состав такой, что там присутствуют представители различных спецслужб. Особенно этим грешил (и грешит) Китай.

Китайские военные — это тотальный сбор разведывательных данных. Буквально каждый из китайских военнослужащих ООН был обязан сделать что-нибудь полезное для отечественной спецслужбы.

У них приезжали полковники, которые надевали в ООН погоны капитанов и майоров и служили. Большинство из них принадлежали к военной разведке.

Сначала они отрицали, что служат в разведке, но потом признались когда я видел что они переводят на китайский все разведывательные сводки миссии ООН.

Я спросил — зачем ты эту галиматью переводишь? Тут о тыловом снабжении.

Нет, у нас есть Внутренняя Монголия, там есть подобные проблемы в пустыне с доставкой и мы должны знать, как они решаются в западной Сахаре.

Это, конечно, разумно. Они используют данный опыт.

К сожалению, наши дипломаты были не в курсе, что происходило в западной Сахаре. Я раз приехал в столицу Маррокко и меня пригласил посол на беседу. Я три часа рассказывал обстановку, потом он не выдержал, пригласил нашего военного атташе в звании полковника и строго сказал — послушай человека из миссии ООН. Ты мне в сводках давал одну информацию, а там всё совсем не так. И я вновь стал рассказывать об обстановке. Полковник сидел понурив голову и молча слушал. Он просто брал сведения из марокканских газет, а они сообщали не то, что происходило в западной Сахаре на самом деле[9].

Китайцы были очень ответственны, очень дисциплинированы и надо сказать, были хорошо подготовлены.

9 Другими словами многие в ГРУ (как в советские времена) черпали информацию в зарубежных газетах и журналах, не ведая, что она зачастую не верна (прим. ред.-сост.)

Могу сказать, что россияне зарекомендовали себя там очень хорошо в мою бытность. Потому, что мы приспособлены к тяжёлым условиям. И кто может решить бытовые вопросы — русский офицер. Он на все руки мастер — технику чинить. Я приспособил бурдюк и сделал душ. Приехал командующий — перуанец спрашивает — кто это сделал. Русский офицер. Я стриг коллег. Приезжал к нам командующий и спросил меня можешь меня постричь? Конечно говорю, садись, постригу.

Серёга Гирин сделал турник, поставил перекладину, стал заниматься.

Я бегал вечерами по пустыне по 10 километров и со мной бегал один человек — морпех из США.

По ночам в пустыне холодно (+15), а вечером — вполне приемлемая погода.

Командование миссии ООН относилось к русским офицерам очень здорово.