Созидательный реванш (Сборник интервью)

— Вы можете выделить личности, которые появились в «нулевые» на авансцене общественной жизни отчасти и во многом благодаря новой редакционной политике «ЛГ»?

— Безусловно, это уже ушедшие от нас Александр Зиновьев и Александр Панарин. Это Александр Ципко, Сергей Кара-Мурза, Сергей Кургинян, Владимир Шульгин, Дмитрий Каралис, Валерий Соловей, Игорь Фроянов, Юрий Болдырев, Анатолий Макаров, Николай Скатов, Олег Попцов, Анатолий Салуцкий… Список далеко не полный, но главное — это все самостоятельные, настоящие мыслители, которые начали полемизировать у нас еще с первой заметной дискуссии «Десять лет, которые потрясли…». А эта дискуссия высветила во всей неприглядности то, что общество идет, мягко говоря, не в том направлении, которое официально было провозглашено в период перестройки и которое по меньшей мере декларировалось властью как магистральное в самом начале девяностых. Как нетрудно догадаться, публикации вызвали резонанс, про рост подписки повторяться не буду. Но мы приобрели не только новых друзей, но и новых, скажем, недоброжелателей. Причем не только среди либералов, но и среди небольшой части «упертых» почвенников. Я это объясняю так — чем меньше у творческого человека таланта и больше идеологической спеси, тем он нетерпимее относится к людям, которые пытаются достичь компромисса.

— Вы можете вспомнить наиболее агрессивные выпады против линии газеты?

— Да, конечно. Например, Горбачев, о котором мы опубликовали ироничную статью, назвал «ЛГ» «черносотенной». «Московские новости», с которыми мы постоянно полемизируем, очень своеобразно поздравили меня с пятидесятилетием, опубликовав статью «Все осталось в „Юности“». Мол, Поляков как писатель кончился, да и редактор он никудышный. Любопытно, что это утверждалось на страницах газеты, после Третьякова растерявшей в отличие от нас своих читателей. Смешно — ведь это утверждают конкуренты, которые к середине двухтысячных годов свои некогда гремевшие «Московские новости» по тиражу низвели до уровня институтской многотиражки!

— Вам наверняка приходилось читать и другие комментарии, где проскальзывают упреки к вам и вашей команде, что у газеты стал явственен «некий перекос» в сторону отстаивания национально-государственных традиций, в то время как известные либеральные журналисты, такие, например, как Олег Мороз, из «ЛГ» ушли.

— «Крен в почвенничество» действительно имел место. Но он был необходим после десятилетнего абсолютно хамского либерального крена, когда имя, скажем, Распутина не упоминалось ни разу, зато Бродского можно было ведрами вычерпывать. А о Юрии Кузнецове, Рубцове, Тряпкине — ни слова. И мы это делали, невзирая на негодования в лагере наших оппонентов, например, после нашей публикации к стопятидесятилетию русского философа и публициста Михаила Осиповича Меньшикова. А ведь он пострадал, кстати, после октября семнадцатого за свои убеждения: четырнадцатого сентября тысяча девятьсот восемнадцатого года был арестован сотрудниками ВЧК и расстрелян на берегу Валдайского озера. На глазах своих шестерых детей. Мы одни из немногих, кто широко отметил юбилей Лескова. Вообще, писатели, страдавшие или страдающие «русскостью», находятся в некой информационной блокаде, которую мы пытаемся прорвать. Кое-кому это не нравится…

— Но сейчас «ЛГ» как бы компенсировала тот дефицит объективности и правды, и вам стали предлагать, как и прежде, свои произведения живые классики…

— Совершенно верно. И Евтушенко, и Вознесенский, и Рейн, и Кушнер снова стали печататься у нас после небольшого перерыва. После решительного «контркрена» мы стараемся давать, как говорят менеджеры, всю линейку современной литературы.

— Как вы в качестве главного редактора смотрите на качество и количество расследовательских материалов в газете? Не считаете ли вы, что их уровень упал — в сравнении с теми временами, когда у вас работали Юрий Щекочихин, Анатолий Рубинов?

— Упал. Да, и это — объективная реальность. Когда газетой руководил известный писатель и великий редактор Александр Борисович Чаковский, «Литературка» была всем, в том числе и криминальной газетой. Теперь эту нишу занимают специальные издания и конкурировать с ними бессмысленно. Ни к чему пытаться у себя делать филиал «Совершенно секретно». У нас нет для этого ни людей, ни средств (информация продается!), ни должных связей в правоохранительных органах. Тем не менее я считаю, уровень материалов на криминальные темы у нас по-прежнему высокий, завотделом общества и социальных проблем — Игорь Гамаюнов — еще из той «Литературки», поддерживает традицию.

— Неужели соблазна хоть в чем-то возродить прежнюю «Литгазету» не было?

— Прежнюю — нет. А вот возродить легендарные рубрики — да. В том числе — «Если бы директором был я». Только мы ее немного осовременили, и у нас она звучала «Если бы президентом был я». И знаете, что из этого вышло? Да ничего! Кроме двух-трех шизофреников, на это никто не откликнулся. Почему? Да потому что социальная активность и мечтательность народа были чудовищно обмануты, унижены в девяностые годы, — когда люди искренне рвались в лучшее, верили в перемены, а им наступили ботинком «реформ» на горло. И теперь они уже не верят никому и ничему, а газета тут скорее всего лишь грустный свидетель происходящего.

— Одно из первых ваших появлений в эфире связано с детской редакцией Всесоюзного радио, и было это еще в тысяча девятьсот восемьдесят втором году, — вы консультировали начинающих поэтов в передаче «Поэтический клуб „Березка“» в программе для старшеклассников «Ровесники», и интересно, что вам удавалось совмещать роли радиоведущего и поэта. Сегодня вы ведете «Контекст» в прайм-тайм, в воскресный день. Как телеканал «Культура» нашел телеведущего Полякова?

— Главную роль в моем «назначении» ведущим «Контекста» сыграла, без сомнения, газета. Видимо, когда обсуждалось, кого же пригласить на такую передачу, то, наверное, подумали: попробуем «нелиберала». Ну, это же невозможно, когда большинство говорящих голов в эфире набиты либеральным мусором, как голова Страшилы опилками! Возможно, обратили внимание на полифоничность и широту ЛГ, чего на ТВ маловато. Я всегда говорил, что телевидение должно быть равноудалено и равноприближено ко всем направлениям общественной мысли… Десять лет назад надо мной посмеивались, а теперь вот заинтересовались… Надолго ли?

«Я не модный драматург»

— Юрий Михайлович, в наш город вас привели «Одноклассники»?

— Да. Конечно, немножко странновато, что мне пришлось в Питер ехать на «Одноклассников», которых привезли из Еревана, а не поставили в каком-то из ваших театров. Но мои театральные взаимоотношения с Петербургом как-то не заладились. Сначала вроде складывалось все хорошо. Году в восемьдесят шестом в ТЮЗе поставили инсценировку моей повести «Работа над ошибками». Получился очень хороший спектакль, он пользовался большим успехом. В восемьдесят седьмом в Александринке приступили к постановке «ЧП районного масштаба». Игорь Олегович Горбачев заказал мне оригинальную инсценировку, прошла генеральная репетиция, по городу были расклеены афиши, а премьера так и не состоялась.

— Причину объяснили?

— Формально, да: на «Ленфильме» режиссер Сергей Снежкин как раз снимал «ЧП районного масштаба». Мол, на один Ленинград два «ЧП» многовато. Потом был долгий перерыв. И только недавно поставили «Небо падших» в Театре на Васильевском. По-моему, довольно симпатично получилось.

— Странно. Братьев Пресняковых ставят, Дурненкова ставят — Полякова нет. Вроде бы: проверенный автор, не надо рисковать: пойдет зритель — не пойдет…