Вредно для несовершеннолетних (ЛП)

Многие ребята ощущают, что гомосексуальная идентичность описывает их не точнее, чем те названия, которые они унаследовали от изгнавших их общин. В одном исследовании учащихся классов с седьмого по двенадцатый в Миннеаполисе более 10 процентов сказали, что не уверены в своей сексуальной ориентации. «Я встречаю гораздо больше ребят, которые говорят о себе, что они би, или просто "сексуальные", не гомо или гетеро», - говорит Роб Йегер, этот пышущий энергией педагог по снижению рисков, работающий для организованного силами местного самоуправления Миннесотского проекта по СПИДу и член «Шлюх более безопасного секса», с которым я познакомила вас в одной из предыдущих глав. Кэри Паркер, девушка из «Района 202», называющая себя бисексуалкой, описала свою ориентацию таким образом: «Есть согласные и гласные - a, e, i, o, u и иногда y. Вот это как раз я: иногда y».

Опасности «открытия» и несклонность подростков присоединяться к той или иной сексуальной «команде» могут приводить в замешательство тех, кто пытается проводить среди них культурно-специфичное или общинно-ориентированное преподавание безопасного секса. Это особенно верно, когда взрослые, как например те, что в Миннеаполисе, происходят из основанной на сильной гейской идентичности политики, социальных кругов и даже «карьерных путей». Один из способов, которым, кажется, каждый попытался справиться с этой текучестью идентичности, - классифицировать оно как еще одну «идентичность». Во всё удлиняющейся цепочке ярлыков, навешиваемых на «нетрадиционных» подростков - ГЛБТН - «Н» расшифровывается не как «нетрадиционные», а как «неопределившиеся». В каком-то смысле, эта характеристика могла бы подойти почти к каждому подростку.

Конечно, сексуальность - не единственный способ, которым люди себя идентифицируют. Даже если их родители иногда могут смотреть на них, как на подкидышей, гомосексуальные дети не рождаются в некоей заморской независимой стране Гомосексуалии и не завозятся в итальяно-американский Саут-Сайд Бостона или мормонский Солт-Лейк-Сити Юты. И не все ребята отвергают свои религиозные или этнические общины происхождения, даже когда некоторые представители этих общин отвергают их. Лучшее преподавание безопасного секса учитывает сложное взаимодействие между идентичностями и лояльностями внутри любого конкретного человека или группы.

В афро-американской общине северного Миннеаполиса группа молодых мужчин и женщин, называющая себя Командой «Проверь себя», начала с того, что произвела на свет постер со слоганами «Проверь себя, прежде чем загубить себя», «Образуй свой ум, защити свое тело» и «Нет парашюта - нет прыжка», напечатанными поверх фотографии, изображающей компанию современно выглядящих чернокожих ребят. После того как постер завоевал приз на одном из конкурсов, им были выделены средства на установку шести биллбордов с тем же образом и посланием, а затем они принялись за работу «на районе», направляя энергию молодежных шаек на просвещение их сверстников в вопросах СПИДа и организуя источники бесплатных презервативов в каждом квартале. Позже аналогичный проект был предпринят и в одной из латиноамериканских общин города.

Одним из примеров наиболее умной и трогательной культурно-специфичной работы по ВИЧ/СПИДу, проводимой среди подростков Двойного города, является работа, задуманная и направляемая Миннесотской рабочей группой американских индейцев. Ее директор - Шэрон Дей, сорокашестилетняя индианка из племени оджибва, открытая лесбиянка, мать двоих детей и бабушка-опекун одного ребенка. «Нам нужно понять, что позволяет нам, коренным людям, выживать с начала времен», - сказала мне Дей голосом мягким и прочным на разрыв, как замша. Ее театральная работа началась с этого и смежных вопросов. «Если рождаемость является показателем частоты половых актов», - рассуждала она, высокая рождаемость коренных американцев (коренными американцами в США официально именуют индейцев - прим. перев.) «показывает, что мы не стали настолько подавленными, чтобы потерять эту способность - быть сексуальными. Почему так?» Западные психологические модели это не объясняют. Даже если родители - алкоголики или иным образом «дисфункциональны», индейские дети, такие, как она сама, выживают неповрежденными, собирая интимность и безопасность с расширенной семьи (т.е. с родственников, помимо родителей - прим. перев.) и более широкой общины. В своем руководстве молодежной театральной труппой в составе рабочей группы, путешествующей из одного общинного центра, школы, резервации в другую по всему штату со спектаклями, направленными на повышение сознательности в вопросах СПИДа, говорит Дей, «мы стараемся заново переживать те традиции и выражения, которые сохранили в нашем народе эмоциональное и сексуальное здоровье».

«Любовь моей бабушки», написанная Дей в соавторстве с молодыми актерами, - на треть семейная мыльная опера, на треть - индейский обряд поиска видений (преследует цель заручиться поддержкой духа-покровителя; обычно совершается индейскими юношами в период полового созревания - прим. перев.), на треть - агитпроп на тему безопасного секса. Спектакль начинается сценкой, в которой четыре мальчика бьют в один большой барабан и поют традиционные мужские песни своими высокими детскими голосами. Далее идут короткие реминисценции о бабушках, фотопортреты которых проецируются на большой экран. «Она хорошая повариха, ее волосы - сплошь черные, никакой седины, - говорит один мальчик. - Она бабушка что надо». Главная сюжетная линия - о гомосексуальном мальчике-студенте колледжа (его играет андрогинная четырнадцатилетняя девушка), который, вернувшись домой, сообщает своей семье, что ВИЧ-положителен. «Ах ты маленький педик!» - взрывается отец, грохая кулаком о кухонный стол. Напуганный и подавленный, юноша уходит. Но его поддерживает, и в конце концов восстанавливает, безоговорочная любовь его бабушки и сон-видение о бегстве от опасности. В финальной сценке группа скандирует его видение - «Я был на краю пропасти, у обрыва каньона. / Я заглянул за грань. / Это уже не так страшно для меня» - и просит зрительный зал молиться о больных. Семья, духовность, община, говорит Дей: «Вот что дает коренным людям возможность выживать, будь они гомосексуальные или гетеросексуальные».

В силу тех же причин Дей знает, что, насколько сексуальное образование должно фокусироваться на специфических культурных верованиях и практиках, настолько же оно должно быть всеохватным, чтобы в нем находилось место для тех юных, кто пал жертвами этих самых верований и практик. Стивену Грейаму, гомосексуальному мальчику, отвергнутому его пастором, например, повезло найти другую афро-американскую церковь, вероучение и богослужение которой напоминали те, что были у его старой конгрегации, с той важной разницей, что эта приняла его целиком, вместе со всей его сексуальностью и прочим. Другие гомосексуальные мальчики и девочки ощутили более радикальное отторжение со стороны своих единоверцев, вызванное антагонизмом к гомосексуальности, поэтому им пришлось найти другие источники для удовлетворения своих духовных нужд. В опросе «Района 202» 1997 года почти каждый респондент заполнил графу «религиозная принадлежность». Но чаще, чем другие религии, они вписывали в нее «Язычник» (имеется в виду американское движение «неоязычества» - прим. перев.).

Не рассовывайте людей по «клеткам»: логическая ошибка «групп риска»

Идентичности множественны. Их грани иногда гармонируют; в других случаях они диссонируют. В профилактике СПИДа главная задача и трудность - находить людей там, где они себя аффилируют, и обращаться к их чувству принадлежности, с тем чтобы внушать им и подкреплять ценности и привычки безопасного секса. Но конструирование категорий также может таить в себе опасности. На самом деле, ошибкой (некоторые говорят «фатальной ошибкой») профилактики СПИДа на протяжении последних двух десятилетий была ее стратегия навешивания ярлыков на группы людей - не как на потенциально мощных союзников в борьбе против болезни, но как на скопления взаимно антагонистических вирусоносных «распространителей вреда», или «групп риска».