Одержимые блеском: о драгоценностях и о том, как желание обладать ими меняет мир

Почти все эти часы были одинаковыми в одном, очень важном отношении. У них была секундная стрелка, которая продвигалась вперед на одну секунду, а не просто плавно двигалась по кругу, как это требовалось раньше. Этот новый отсчет столь коротких промежутков времени позволял осуществлять точную синхронизацию между часами и действиями [302].

Хотя между 1914 и 1917 годом военные наручные часы наводнили военный рынок у союзников, немецкий департамент военного снабжения был более консервативным. Чиновники так и не признали пользу наручных часов, хотя именно это ведомство первым заказало военные наручные часы еще в 1880 году. В немецкие войска на протяжении всей войны продолжали поставлять устаревшие и неудобные карманные часы [303]. На этом этапе более традиционные круги все еще сомневались в том, что мужчинам пристало носить часы на запястье.

В последний год войны карманные часы (и Германия) проиграли сражение. Наручные часы перестали быть ювелирным украшением, стали сначала новинкой, а потом и необходимым военным инструментом. По мнению International Watch Magazine, «Первая мировая война показала необходимость наручных часов как элемента военного снаряжения» [304]. Часы были жизненной необходимостью, во всяком случае, согласно справочнику «Знания для войны: фронтовое руководство для каждого офицера». Книга была рассчитана на мужчин, отправлявшихся в окопы, и опубликована во время войны. В ней был приведен список из сорока необходимых предметов из стандартного офицерского набора. На первом месте в нем, опередив нож, аптечку и даже сапоги, стояли «наручные часы со светящимся циферблатом и с не разбивающимся стеклом». Часы были настолько важны, что стояли даже впереди револьвера [305].

Всегда потрясающие

Когда целое поколение мужчин вернулось домой с Великой войны, посттравматический синдром [306] оказался не единственным прощальным подарком, который они увезли с собой. Они могли оставить себе те самые военные часы, столь необходимые им во время военных действий в Европе. Популярность наручных часов среди военных, героев войны и всех благодарных гражданских лиц превратила их не просто в необходимый прибор, но и в новую эмблему мужественности, современности и статуса.

И американские, и европейские солдаты продолжали носить свои военные часы и после возвращения к гражданской жизни. Этот новый аксессуар уже не был уделом богатых. Мужчины были просто одержимы наручными часами. То, что когда-то было привлекающим внимание «запястником», за пять лет войны стало символом отваги и получило подходящее название «траншейных часов».

В 1917 году британский Horological Journal опубликовал статью, в которой говорилось, что «часы-запястники мало использовались сильным полом до войны, но теперь их можно увидеть на запястье почти каждого мужчины в форме и многих мужчин в гражданской одежде» [307]. За десять следующих лет соотношение наручных и карманных часов составило пятьдесят к одному. Не о чем стало спорить: наручные часы пришли, чтобы остаться. Профессор Болк был бы разочарован.

Популярность наручных часов стала свидетельством и огромных эмоциональных перемен. Двумя десятилетиями ранее мужчина скорее надел бы юбку, чем «запястник». После Первой мировой войны мужчин невозможно было застать без наручных часов. Модная женская безделушка превратилась сначала в мужское оружие, а потом в психологическую и социально-экономическую необходимость для мужчин. Часы стали гендерным символом статуса для мужчин всего мира.

Появились неофициальные правила, как носить наручные часы, как это уже бывало со многими ювелирными украшениями. За достаточно короткий срок наручные часы стали приемлемым аксессуаром для мужчин, но поначалу это было социальной привилегией, а не правом. Часы были нужны мужчинам как внешний признак мужественности, но при некоторых обстоятельствах было категорически запрещено надевать их, так как мужчина не заслужил права демонстрировать те качества, символом которых стали эти часы. В своей книге о часовой компании из Иллинойса (Illinois Watch Company) Фредрик Дж. Фридберг приводит историю одного такого неудачливого мужчины. Он пишет, что «после окончания Первой мировой войны один адвокат выступал в суде, когда судья Лэндис заметил, что адвокат носит наручные часы. Судья остановил адвоката на полуслове и спросил его, был ли он на войне. Когда адвокат ответил, что не был, судья Лэндис приказал ему снять часы и сурово сказал, что не ветераны не имеют права носить наручные часы» [308].

Вот это да!

Женщина выглядит смешно в фальшивых бриллиантах. Общество живет фальшивой рекламой и ненавидит ее. Особенно ненавистна фальшивая декларация статуса или достоинств, которыми человек на самом деле не обладает. Позеров общество почти всегда наказывает. Но в конце концов пуристы, стыдившие недостойных, надевших наручные часы, смягчились. К концу военного периода наручные часы стали для мужчин тем, чем для женщин всегда был жемчуг: символом пола и символом всех тех реальных и воображаемых черт, которые с ними ассоциируются.

Современные времена

Вдруг оказалось, что каждый мужчина обязан иметь наручные часы, будь то потертые военные часы настоящего (мнимого) ветерана или дорогие золотые часы, сообщавшие о богатстве и успехе владельца каждому, кто их видел. Благодаря науке ай-трекинга мы знаем, что подсознательно глаза смотрят на безделушки, а не на тело.

Поскольку спрос на наручные часы рос очень быстро, все часовые компании мира принялись работать с удвоенной силой. Во время Первой мировой войны миллионы наручных часов были отправлены в войска. Появились заказы для того, что скоро станет Второй мировой войной. Спрос среди гражданских зашкаливал. Поэтому часовая отрасль превратилась в промышленного Джаггернаута. На взлете производства часов появилось множество технических новаций, как в часовой отрасли, так и на первый взгляд в далеких от часов сферах.

Изготовители часовых корпусов нашли способ создать более надежную внешнюю оболочку для сложных механизмов, сделав корпуса непроницаемыми для воды и пыли. В 1926 году Rolex предложил модель Oyster («Устрица»), первые в мире абсолютно водонепроницаемые часы, за которыми очень быстро последовала модель Auto Rotor с механизмом автоподзавода (самозаводящиеся часы). Десятки других компаний предлагали противоударные модели, устойчивые к царапинам, долговечные, улучшали дизайн. Эти суперчасы создавались для удобства, чтобы часы воспринимались как часть руки.

Проблема хрупкого стекла была решена с помощью первого синтетического драгоценного камня. Это было синтетическое сапфировое стекло, сделавшее ненужной металлическую решетку или крышку для часов. Синтетическое стекло было создано в 1902 году французским химиком Огюстом Вернеем и во всех отношениях превосходило обычное стекло. Оно выдерживало намного более сильные удары и не разбивалось, его нельзя было поцарапать и можно было производить дешево и в больших количествах [309].

В следующие десятилетия произошло еще больше прорывов в часовой отрасли. Вскоре после дебюта модели Oyster Антуан ЛеКультр представил самый маленький механический часовой механизм в мире. Годом позже, в 1930‑м, Breitling Watch Company выиграла патент на первый секундомер с остановом. Затем Hamilton Watch Company выпустила первые успешные электрические часы, затем спустя несколько лет появились кварцевые модели от Seiko. К 1970 году Hamilton Watch Company предложила покупателям Pulsar, первые электронные наручные часы. Технология LED, использованная в ярко-красном цифровом экране этой модели, стала откровением в дизайне, а кварцевый механизм вместо металлических пружин и зубчатых колесиков оказался рывком вперед. В свое время таким же прорывом были балансирующая пружина и вал с зубчиками.