Напрасная жестокость

То обстоятельство, что некоторые люди по своим религиозным убеждениям отказываются от военной службы уже после того, как в течение известного времени исправно исполняли ее требования, — никак не должно служить к более жестокому обращению с ними, чем с отказывающимися при самом призыве.

Все равно, отказывается ли солдат от продолжения военной службы вследствие того, что раньше, служа, он из малодушия кривил душою, или же вследствие того, что он впервые признал греховность для себя военной службы, — в обоих случаях он находится совершенно в таком же душевном состоянии, как и новобранец, отказывающийся поступить на военную службу потому, что совесть ему ее запрещает. Особенность этого общего им душевного состояния заключается в том, что они не то, что н е х о т я т, но психически н е м о г у т добровольно и по совести исполнять требования военной службы. И потому как тот, так и другой заслуживают со стороны правительства совершенно одинакового отношения.

- - — - - — - - — -

Будучи сам глубоко убежден в несовместимости убийства с христианством, я не только не могу считать нравственно законными какие бы то ни было, хотя бы и самые смягченные, преследования или наказания, направленные против людей, отказывающихся от военной службы, но считаю такие преследования и наказания великим грехом. И потому, если читатель чем либо участвует в преследовании этих людей, виновных только в том, что они, следуя учению Христа, всем желают добра и никого не хотят убивать, то я прежде всего обращаюсь к нему, не как к официальному правительственному лицу, но как брат к брату, обращаюсь к его сердцу, к его душе, умоляя его, во имя всего, что есть в нем Божеского, воздержаться от этого страшного греха.

Если же читатель, стоя на другой точки зрения, не видит греховности военной службы, или, несмотря на греховность ее, признает ее все-таки необходимой, то я обращаюсь к его рассудку и гуманности, указывая на то, что, даже с точки зрения правительственных интересов, меры, употребляемые против отказывающихся от военной службы, не только не достигают желаемых результатов, но неизменно производят обратное действие. Если такой читатель по своим убеждениям или своему отношению к государству признает необходимым преследовать, как преступников, людей за то, что они хотят быть добрыми и не делать другим, чего себе не желают, то он все-таки не может не согласиться с тем, что на таких людей, из за любви к ближнему готовых принять страшные мучения и даже смерть, следует налагать нижайшую степень кары, какая только совместима с государственными интересами.

И потому все лица, которые, несмотря на очевидную как нравственную незаконность, так и практическую бесполезность применяемых в настоящее время к таким людям жестоких наказаний, делают распоряжения о наложении их, или принимают участие в исполнении их, — берут на себя тяжелую нравственную ответственность, ровно как и те, кто, будучи в состоянии своим словом хоть сколько нибудь повлиять на смягчение такого порядка вещей, — не делают этого.

Избави вас Бог, читатель, от такой ответственности.

С.-Петербург.

20 Марта 1896 года.

Примечание.

В 1896 эта статья году была прочитана царю, Николаю II. После этого отказывающихся от службы в армии стали ссылать на 18 лет в Якутскую губернию, что для них стало более мягким наказанием по сравнению с отправкой в дисциплинарный батальон на неопределенный срок. Такое положение продержалось до 1904 года, до начала русско-японской войны.