Жорж Бернанос, певец отчаяния и надежды

И сразу возникает вопрос: под влиянием каких импульсов пришел Бернанос к созданию такого великолепного народного характера, черпающего силу в глубине отчаяния? Ответ на вопрос дал сам писатель. Оказывается, у истоков книги - события, связанные с гражданской войной в Испании. На острове Майорка Бернанос стал свидетелем террора, развязанного мятежными генералами.

"Я начал писать "Новую историю Мушетты",- рассказал в 1937 году Бернанос, - наблюдая, как везли под конвоем в грузовиках людей, сложивших руки на коленях, с запыленными лицами, но державшихся прямо, совершенно прямо, высоко подняв голову, с тем достоинством, которое испанцы сохраняют при самых жестоких обстоятельствах. Их должны были расстрелять завтра утром... Я не могу даже выразить, какое восхищение вызвало у меня мужество и достоинство, с которым они шли на смерть.

Разумеется, я не принял необдуманного решения написать об этом повесть. Не говорил себе: я передам увиденное мною в истории девочки, преследуемой несчастьем и несправедливостью. Верно одно: не увидь я всего этого, я не написал бы "Новую историю Мушетты".

Повесть о Мушетте - одно из последних художественных произведений Бернаноса. Он не считал возможным писать далее романы. Над Францией нависла угроза войны.

Публицистическая книга Бернаноса "Большие кладбища под луной" (1938) прямой отклик на национально-освободительную войну испанского народа. Произошло нечто парадоксальное, но для Бернаноса закономерное: человек, мечтавший об идеальной королевской власти, выступил против генералов, стремившихся - огнем и мечом - вернуть страну к монархическим порядкам. Ревностный христианин, он безоговорочно осудил испанское духовенство, которое в большинстве своем оказалось на стороне мятежников.

Важное значение правде о фашистском терроре, которую поведал Бернанос, придавал Жак Дюкло, сам участник испанских событий. В своей последней, посмертно вышедшей книге "Во что я верю" (1975) Дюкло, отметив "необычайную силу убежденности" Бернаноса и "страстный порыв, который его вдохновлял", пишет: "Ничто не опущено в картине франкистского террора, мастерски воссозданной Жоржем Бернаносом".

Гуманизм Бернаноса, его сочувствие людским страданиям, любовь к беднякам привели его в конце 30-х годов в антифашистский лагерь. Теперь вселенским воплощением зла для него стал фашизм. "Я, как сейчас, вижу лицо Бернаноса, - вспоминает Андре Мальро, - когда я ему сказал о лагерях массового уничтожения: "Сатана снова объявился на земле".

Бернанос находился в Бразилии, когда началась вторая мировая война. Писатель заявил о своем присоединении к генералу де Голлю, был беспощаден к коллаборационистам. В "Письме англичанам" (1942) он вновь и вновь заявляет о себе как о верном сыне Франции. Любимая героиня Бернаноса - Жанна д'Арк (любопытный штрих: жена писателя Жанна Тальбер д'Арк восходила к роду Орлеанской девы). Прислушаемся к голосу Бернаноса: "Свободные люди, умирающие в этот час, вы, кого мы не знаем даже по имени... вы, свободные люди, что уходите в свой последний путь, из тюрьмы к могиле, чувствуя, как стынет на плечах испарина предсмертной ночи; свободные люди, умирающие с вызовом на устах, и вы, что умираете со слезами на глазах; вы, с горечью вопрошающие себя, не напрасна ли ваша смерть, - последнего вздоха, который вырывается из вашей груди, изрешеченной пулями, не слышит никто, но это тихое дуновение есть дуновение Духа". Бернанос взывает к "духу мятежа", свои упования он возлагает на "грядущих повстанцев". И глубокое отчаяние постепенно уступает место вере в победу.

Разумеется, Бернанос рассуждает, как истый христианин- Но, будучи антифашистом, он не щадит церковную верхушку, ставшую на путь сотрудничества с нацистами. Столь же суров Бернанос и по отношению к крупной буржуазии, предавшей Францию. А надежды свои он, подобно другому знаменитому католику, Франсуа Мориаку, связывает с рабочим классом. Еще в канун войны в книге "Мы французы" Бернанос писал: "Я не испытываю ни малейшей неловкости, заявляя, что рабочий-коммунист, искренне убежденный в правоте своего дела, готовый ради него отдать всего себя без остатка, стоит гораздо ближе к царству божьему, чем буржуа, которые в прошлом столетии заставляли работать на своих заводах десятилетних детей по двенадцать часов в сутки".

Публицистические произведения Бернаноса печатались в подпольной прессе, разбрасывались листовками над оккупированной Францией с самолетов. Творчество Бернаноса военных лет, подобно книгам Сент-Экзюпери, Жан-Ришар Блока и других писателей антифашистской эмиграции, вливается в общий поток литературы Сопротивления

В июле 1945 года Бернанос получает телеграмму от генерала де Голля "Ваше место среди нас". Он возвращается во Францию. До конца своих дней он остается верен гуманистическим идеалам, старым привязанностям. Его любимый автор по-прежнему Шарль Пеги. Но теперь это имя связывается у Бернаноса с именем Ромена Роллана, автора книги о Шарле Пеги. Эту книгу Бернанос расценивал очень высоко.

Пример Бернаноса говорит о многом перед лицом фашистского варварства, под влиянием антифашистского подъема 30-х годов и движения Сопротивления писатель оказался в одном лагере с демократическими силами Франции. Патриотизм был сильнее политических предубеждений и религиозных предрассудков. Такими шедеврами, как "Дневник сельского священника" и "Новая история Мушетты", Бернанос заявил о себе как о мастере реалистического искусства.

Ф. НАРКИРЬЕР.