Как рождаются мифы XX века

которые при этом сразу получали объяснение от

сведущих людей, могут подтвердить, что страх действительно

проходит мгновенно. Конечно, сейчас такие наблюдения

сравнительно редки, ведь мы знаем об окружающем нас

мире многое, но все же они бывают. Например,

неподготовленные свидетели различных небесных явлений, часто

называемых «неопознанными летающими объектами»,

как правило, в момент наблюдения испытывают страх,

который может сразу же пройти, если тут же дать

объяснение происходящему. Примеры подобного рода

можно найти в мемуарной литературе. Испытали на себе

действие подобного объяснения и авторы этой книги.

При создании современных мифов и их восприятии

начинают действовать те же психические механизмы,

которые порождали мифы древности.

Многие исследователи отмечают, что для

современного человека характерно практически постоянное

состояние сенсорной, а точнее — информационной депри-

вации, то есть потребности в получении информации*

Человек, лишенный привычной дозы информации, может

испытывать стресс, депрессию. Казалось бы, какое это

имеет отношение к нашему бурному времени, когда

столько разговоров об информационном взрыве? Да,

взрыв есть. Однако он касается специальной и научной

информации: ученые, инженеры, специалисты порой не

справляются с потоком новой информации. Но вроде

бы и повседневной информации более чем достаточно:

газеты, журналы, телевидение, радио ежедневно

обрушивают на нас лавину новостей. Но в этой информации

мало необычного, и человеческое сознание адаптируется

к ней, перестает ее воспринимать. Человеку очень нужна

необычность, именно ее мы прежде всего выискиваем в

газетах, а ее не так уж много, особенно в те периоды,

когда в обществе мало что меняется. Поэтому любое

сообщение тем ценнее, чем больше в нем новой,

неожиданной информации, причем не только реально

содержащейся в сообщении, но и той, которую можно

домыслить, дофантазировать.

Сообщение об открытии первых астероидов, малых

планет, вызвало настоящую сенсацию. Затем открытия

посыпались как из рога изобилия и стали привлекать

внимание разве что экзотическими именами, которые

давали им порой первооткрыватели (есть, например,

астероид под названием «Витя»). Но вот появилась

информация о том, что один из астероидов, Икар,

приближается к нашей Земле, и сразу же малые планеты вновь

стали интересовать людей. Появились домыслы о том,

что Икар Оудет совсем рядом с Землей, а то и упадет на

нее, причинив страшные бедствия. А вслед за тем

начались рассуждения о древней катастрофе, которая

погубила когда-то высокую цивилизацию, существовавшую

на нашей планете. Когда были обнаружены спутники

пространства выяснилось, что спутники Марса —

образования естественные, а не искусственные... и они опять

стали интересны только узкому кругу специалистов.

Видимо, почти у всех людей есть некая

подсознательная потребность в чуде — явлении, выходящем за

пределы обычного, своеобразная «жажда чуда».

Проявляется она как тяга к сказке у детей, как

романтические представления и мечты у молодежи и как желание

увидеть реальную фантастику у взрослых. А отсюда

один шаг к тому, чтобы, переступив черту, отделяющую

реальное от желаемого, уверовать в тот или иной миф.

Установка на узнавание, иллюзия и галлюцинация

позволяют уверовавшему в миф не только просто

верить, но и собственными глазами увидеть, на своем

опыте убедиться, что объект его веры —- реальность, г

не вымысел.

«Стихийные видения возникают обычно в условиях

эмоционального подъема или сенсорного голода.

Характерно, что среди свидетелей, которые видели, как они

полагают, «летающие тарелки», больше всего

летчиков. Это люди, которым, с одной стороны, надлежит

управлять весьма непростой аппаратурой, с другой —

перед ними безбрежный океан космического пространства.

Эти слагаемые создают идеальную обстановку, при

которой спусковой механизм психологических процессов

действует безотказно, — пишет П. С. Гуревич в книге

«Возрожден ли мистицизм?», вышедшей в 1984 году в

издательстве «Политическая литература». — При

сенсорной изоляции, например, в обстоятельствах,

порождающих полное одиночество, в одиночной камере, в

бескрайней пустыне, в горах, в девственном лесу или в

космосе дискомфортное психологическое состояние

стремится к возмещению утраченного. Душевный голод тоже

требует насыщения и вызывает к жизни конкретные

картины. Это подтверждает практика религиозных аскетов

и анахоретов».

В некоторых случаях срабатывает и эффект ложного

воспоминания: человек может «вспомнить», что когда-то

уже видел инопланетянина, «снежного человека»,

морского змея или плезиозавра, хотя на самом деле этот

объект был даже не плодом его галлюцинации или

иллюзорного видения, вызванного соответствующей

установкой, а всего лишь плодом давнего воображения.

Несомненно, имеет место конфабуляция в рассказах

о встречах с пришельцами, «снежными людьми» и

неодинозаврами, полных фантастических деталей и

мельчайших подробностей увиденного.

И бесспорно, действует эффект первой информации.

Услыхав, что неопознанные летающие объекты — это

космические корабли пришельцев, и не зная об этих

объектах ничего другого, человек уже не может и не

хочет принимать иные, более правдоподобные,

объяснения. Увидев подпись: «Космонавт древности»,

поставленную под репродукцией наскального изображения или

под фотографией статуэтки догу, трудно переубедить

себя, что на самом деле это вовсе не космонавты с иной

звездной системы, а изображения древних божеств.

На восприимчивость к мифам отдельных индивидов

может влиять не только разница в знаниях, но и различие

психологических типов человека. Одни люди более

поддаются внушению, другие—менее, у одних может быть

установка на узнавание или ложное воспоминание, у

других —нет. Одни сильно подвержены действию

эффекта «первой информации», другие не подвержены

вообще. Существует много признаков, по которым

характеризуется тип личности. Для нас, пожалуй, наиболее

интересным будет преобладание у индивида одного из

двух типов мышления: словесно-логического или

наглядно-образного. И хотя соотношение типов мышления

ии у кого не бывает постоянным, есть люди, у которых

преобладание того или другого типа мышления —

обычное состояние. По этому признаку психологи делят

людей на «мыслителей» и «художников». У последних

воображение богаче, но не столь силен логический

контроль, как у «мыслителей». Это деление не имеет

отношения к профессии данного индивида, ибо «художник»

может оказаться ученым, а «мыслитель» — художником,

поэтом, музыкантом. Но можно смело утверждать, что

среди «художников» мифотворцев и верующих в мифы

наших дней гораздо больше, чем среди «мыслителей».

Вера в авторитет и внушаемость при создании и

распространении мифов действует в наше время

значительно слабее, чем в древности. Сказывается личная

разобщенность, отсутствие тесной группы, какой была

первобытная община, и непосредственного контакта с

«высоким авторитетом», чего не могут полностью заменить

телевидение, кино, лекции, книги и статьи. Правда, в

некоторых случаях вера в авторитет все же срабатывает.

Так, очень высоко доверие к наблюдениям астрономов,

летчиков, ночных часовых и дежурных, поскольку это

профессиональные наблюдатели. А ведь в среде именно