Между Сциллой и Харибдой. Последний выбор Цивилизации

Не стоит думать, будто шведов радует подобное положение дел, предательство леволиберального правительства и предательское молчание прессы по этому поводу. Их это бесит. А их настроения леволиберальные журналисты и политики, отмахиваясь, называют фашистскими. Правда, не все. Изредка и среди журналистов встречается белая ворона, которая каркает «не в ногу». Так, например, шведская журналистка Ингрид Карлквист 9 июля 2012 года обратилась к общественности со следующими словами: «…Я родилась в Швеции в 1960 году, когда социал-демократы собирались править вечно, и… сейчас я живу в Абсурдистане – стране, которая имеет самый высокий показатель зарегистрированных изнасилований в мире, сотни так называемых “зон отторжения”, где люди живут за пределами шведского общества, и с газетами, которые скрывают все эти ужасные факты от людей». Но толку от этих писков и от этого подспудно накапливающегося недовольства пока ноль.

Карлквист озвучила следующие цифры: «…Мы имеем больше изнасилований, чем в любой другой стране Европейского Союза, по данным исследования, проведенного профессором Лиз Келли из Англии. Более 5000 изнасилований или покушений на изнасилование было зарегистрировано в 2008 году. В 2010 году другое исследование сообщает, что только одна страна в мире имеет больше изнасилований, чем в Швеции, и это Лесото в Южной Африке».

Тут справедливости ради нужно отметить, что огромный процент изнасилований связан не только и не столько с мусульманским фактором, сколько с тем, что власть в скандинавском обществе феминизирована, то есть проникнута леворадикальной феминистической идеологией. В Швеции наказывают не проститутку, а ее клиента, поскольку считается, что мужчина виновен в «эксплуатации», а проститутка априори является его жертвой, даже если сама так не считает. Но за нее все уже посчитали розовые леваки, которые лучше всех знают, как всем надо жить. По феминизированным шведским законам женщина может отозвать согласие на половой акт постфактум и подать в полицию заявление об изнасиловании. Самый известный подобный случай – с основателем разоблачительного сайта «Викиликс» Джулианом Ассанжем. Он переспал с двумя шведками, и те были вполне согласны на это. Но потом, посовещавшись и обменявшись впечатлениями, решили, что их ожидания не оправдались, и значит, Ассанж их изнасиловал.

Примечательна реакция одного из шведских адвокатов на эту историю: «Женщина не юрист, поэтому сама не может определить, было изнасилование или нет. Для правильной квалификации полового акта ей необходимо обратиться к адвокату». И это тоже следствие пролеваченности.

В 2010 году в лежащей чуть севернее Швеции Норвегии был опубликован доклад о статистике преступлений, из которого явствовало, что все случаи тяжких раскрытых полицией изнасилований совершены приезжими из слаборазвитых стран. Доклад вызвал бурю возмущения. Кто же возмущался и чем? Думаете, норвежская интеллигенция возмущалась поведением эмигрантов, которых норвежцы приютили в своей стране? Нет! Норвежская леволиберальная интеллигенция и прежде всего журналисты возмущались авторами доклада за то, что они открыли народу правду. Забавно, что при этом в прессе звучали даже следующие голоса: этот доклад льет воду на мельницу… Израиля! Известно ведь, что леваки всего мира в палестиноизраильском конфликте, как мы уже говорили, болеют за палестинцев, потому что они бедные и «угнетенные»… Но как все же публикация доклада пролила воду на израильскую мельницу, по мнению левых? А вот как: доклад доказывает, будто арабы дикие и, значит, получается, что Израиль прав, когда периодически их мочит. А разве Израиль может быть прав? Да никогда! Поэтому доклад надо было засекретить от общества!

Насчет Израиля и арабов мысль не без резона, однако. И если левым эта мысль не нравится, значит, что-то в ней есть, как вы думаете?…

Могут ли исламисты интегрироваться в такое общество-размазню? Нет. При столкновении жесткого и мягкого стачиваться будет мягкое. Собственно, это уже происходит. В 2001 году профессор социальной антропологии Уинни Викан заявила, что норвежки своими открытыми нравами сами провоцируют невинных мусульман на изнасилования, потому что те не привыкли к свободному поведению женщин. Поэтому норвежкам лучше перекрасить свои белые волосы в черный цвет и одевать одежды менее открытые и более напоминающие паранджу. А осенью 2011 года другой мультикультурный интеллигент – высокопоставленный юрист Тур Ландбах предложил ввести в Норвегии суды шариата. «Раз тысячи норвежцев живут по законам шариата, – сказал Ландбах, имея в виду ясно каких “норвежцев”, – нужно ввести законы шариата в норвежскую юридическую систему». И эту идею с восторгом поддержали леволиберальные газетчики, витающие в розовых облаках высоколобые гуманитарии, многие юристы.

Стачивается мягкая Норвегия. Стачивается…

Если принимающая сторона жестко не указывает пришельцам, как нужно здесь себя вести, они будут вести себя так, как привыкли, и даже еще разнузданнее. Именно поэтому в Дании исламский муфтий Копенгагена совершенно открыто объявил, что женщина, которая не носит хиджаб, «просит, чтобы ее изнасиловали». А в интервью норвежскому каналу NRK-1 одна из жертв изнасилования рассказала, что во время совершения преступления насильник-пакистанец объяснил ей, что вправе делать с ней, что хочет, и это право дает ему его вера. Это и есть мультикультурализм в его чистом, рафинированном виде.

Если вы полагаете, что в одной стране может быть множество культур, вы не должны потом удивляться, что ваших женщин насилуют, исходя из своих культурных особенностей. Вы же сами хотели мультикультурализма! Так получите его по самые помидоры!

Стоит ли после всего этого удивляться появлению Брейвика? Даже странно, где этот парень был раньше…

Мне как-то в Сети после истории с массовым брейвиковским расстрелом попался блог одного россиянина, живущего в Норвегии. Тот писал:

«С ужасом отмечаю следующую тенденцию. Из десятка норвежцев, с которыми я так или иначе общаюсь, с самого начала Брейвика поддержали два. Оба никогда не отличались ни склонностью к экстремизму, ни симпатиями к нацикам и известны мне как вполне цивильные и уравновешенные люди. Правда, одна норвежская знакомая, живя поблизости от мусульманского квартала, была вынуждена завести двух внушительных догов – думаю, не нужно разъяснять, почему. Этим я и могу объяснить ее первую реакцию после того, как стало известно, что террорист – этнический норвежец с умеренными правыми взглядами: “Наконец-то в стране нашелся человек, которого можно уважать”.

Другой норвежец заявил, что всю оставшуюся жизнь будет отмечать 22 июля как праздник, вывешивая у дома национальный флаг, и добавил: “В следующий раз доберемся до премьера…” Когда я попытался возразить, что, в общем-то, людей убивать нехорошо, а Брейвик своими действиями не только уподобил себя исламистским варварам, но и нанес чудовищный, почти непоправимый ущерб цивилизованной критике ислама и толерастии, получил еще более шокирующий ответ. Мол, погибшие – “не люди, а будущие члены Рабочей партии”.

Говорили это, повторюсь, не нацики-маргиналы, а вполне состоявшиеся, солидные люди. Ни в коем случае не разделяя эти мысли, не могу сказать, что подобная реакция стала для меня неожиданностью…

То, что произошло – квинтэссенция политики “толерантности” и “мультикультурализма”, основным проводником которой стала Рабочая партия… При всем омерзении, которое вызывает личность и поступок Андерса Беринга Брейвика, у меня язык не повернется осуждать норвежскую женщину, которая прониклась к нему теплыми чувствами, узнав о событиях на острове Утойя. Конечно, такая реакция пока что маргинальна и немногие выражают ее открыто.

Большинство норвежцев, с которыми мне довелось общаться в последние дни, осуждают Брейвика и сочувствуют его жертвам, однако оценки произошедшего меняются на глазах. Одна знакомая, живущая в пяти минутах ходьбы от канцелярии премьер-министра, поначалу написала, что готова “лично придушить” террориста: всю ночь она разыскивала подругу, работавшую в одном из зданий, рядом с которыми была заложена бомба. Дозвониться ей было невозможно, так как женщина с детства страдает глухотой; к счастью, ее скоро нашли. Теперь же, ознакомившись с видеообращением террориста, френдесса пишет, что клип был сделан “достойным человеком, который искренне переживает за страну”, только избрал он “не те методы”. Разумеется, превращать молодежный лагерь в место кровавой бойни чудовищно, но “Рабочая партия медленно убивает Норвегию” и “естественно, нашелся норвежец, которому это надоело”.