Фашизофрения

Разве правозащитники призывали народ в 1980–1990-е годы разрушать СССР для того, чтобы через 20 лет ввести новую 58-ю статью, карающую уже не за контрреволюционную, а за антиукраинскую деятельность?

Получается, что так. Именно поэтому сегодня «правозащитники» — слово ругательное.

«Неважно, на каком языке говорит гражданин Украины…»

Сейчас стало важно. Потому что иначе мова помре. Что люди помирают — пустяки. Население Украины за годы независимости уменьшилось более чем на 6 миллионов, и это далеко не только потому, что «не хотят рожать», как нам стали объяснять националисты.

В 1991 году модной была речевка: «Нас 52 миллиона!». Многие повторяли, потому что никто не думал, что уже очень скоро нас станет меньше, потом все меньше и меньше. Никто не думал, ни один ученый до Обретения Независимости не предупреждал о том, что население может начать сокращаться. Не было в «тоталитарном совке» таких тендеций, и рожать почему-то «хотели», и умирали примерно вдвое меньше. После Обретения Независимости причины сокращения населения «вдруг» появились. Теперь националисты говорят, что «после» — не значит «вследствие».

Вспоминается гимн, который, по преданию, пели перед последним разделом Речи Посполитой:

«Еще польска не згинела, але згинуть мусыть.

Те, що москаль не дорушив — те немчин дорушить…»

Что же мы получили с независимостью, кроме выброшенных западноевропейцами иномарок и роста смертности, кроме китайского ширпотреба и эпидемии туберкулеза, кроме свободы частного предпринимательства и беспризорных детей-токсикоманов?

Можно много рассказывать и о возрождении на Украине культа прислужников Третьего рейха, о миллиардерах и коррупции, о бесправии и социальной апатии подавляющего большинства населения, уже почти официально, устами президентов и премьер-министров называемых «маленькими украинцами» и «биомассой». Но об этом и так достаточно рассказывают. Мы же вспомним только два случая, произошедших в один день и промелькнувших в потоках новостей почти незамеченными.

Это также и к вопросу о том, кто, что и как строит на Украине.

«Мастика-убийца. Под Киевом на одной из дач от отравления парами этого вещества умерли трое рабочих, — такое броское сообщение выдали в эфир журналисты программы „Подробности“ (телеканал „Интер“). — Двое парней из Винницкой области выполняли в подвале внутренние ремонтные работы с использованием битумно-полимерной мастики. Через сутки после того, как рабочих оставил прораб, их нашли мертвыми вместе со сторожем».

Потом в кадре появился местный житель, то ли действительно случайный человек, то ли как-то стимулированный хозяином стройки. Он очень толсто намекнул, что погибшие сами виноваты. Мол, известно, что работы такого рода — самые грязные, потому нанимают на них алкоголиков. «Эти ребята были все время подшофе».И респираторы у них вроде бы были, но «так как организм алкоголика ослаблен, этот респиратор не помог».

Интересно, охранника на свою дачу хозяин подыскивал тоже из тех, что попьянее? Или мастика была вроде отравляющего вещества? Или техника безопасности на «соответствующем» уровне? Как бы то ни было, вряд ли для хозяина это закончится чем-то худшим, чем потерей денег.

Второе сообщение — в тот же день, в той же программе, но уже из столицы:

«Из-за сильных дождей в Киеве на территории Александровской (Октябрьской) больницы произошел оползень в районе начатого строительства.

…Ливни, которые несколько дней назад прошли в Киеве, привели к оползню глинистой массы со склона. Это произошло в том месте, где „Житлобуд“ готовил площадку под строительство дома: там были срезаны деревья и снят слой грунта.

…Оползень разрушил опорную стену, которую в свое время установили застройщики, и ливневые потоки размыли стену 4-го отделения больницы. Пациентов из этого корпуса эвакуировали: частично выписали, а частично распределилипо другим отделениям.

…Застройщики не предлагали свою помощь в восстановлении корпуса, а территориально-медицинское объединение, которому подчинена больница, ничего пока не предпринимает».

А почему, собственно, застройщики должны предлагать свою помощь каким-то хворым? Частная собственность священна, на полученной под застройку земле они хозяйничают, руководствуясь не гуманностью, а эффективностью, понимаемой как возможность получить максимум прибыли при минимуме затрат. Если в любом месте выгодно срезать грунт и деревья, значит, это будет сделано, рано или поздно. Похоже, скоро наши города станут более похожими на европейские. Не по уровню благосостояния граждан, а по отсутствию деревьев.

Некоторые интересуются, что было бы, еслитакое случилось в СССР. Отвечаю: в «застойном, прогнившем, тоталитарном, коммуняческом совке» такая дешевизна человеческой жизни была попросту немыслимой. Нет, конечно, во времена СССР несчастные случаи тоже были. И имелись и люди, и целые организации, которые работали и отвечализа то, чтобы ЧП не происходило. Потому и больницы в ямы не сползали, и автомобили под асфальт не проваливались, как в современном Киеве. Как говорил один американский писатель (Марио Пьюзо), с людьми, которые воспринимают несчастный случай как личное оскорбление, несчастные случаи не случаются.

В двух вышеописанных случаях, имевших место в независимой Украине, были приняты «все объективно возможные меры». То есть в первом случае — умерших похоронили, во втором — больных отправили по домам. Никто ни за что не ответил.

Голосовали за независимую Украину… но в составе СССР

А вот письмо от читателя, опубликованное украинской газетой «2000» в первый летний месяц 2008 года — тот самый месяц, когда произошли оба вышеприведенных ЧП. Пишет Михаил Борисов из Херсона:

«Я не только хорошо помню бесконечные бытовые дискуссии по поводу содержания вопроса (у меня в семье старшее поколение до сих пор уверено, что голосовало за сохранение Союза, ответив „да“), но и сам участвовал в проведении референдума, получив на службе „общественное поручение“ обойти с урной для голосования стариков, заявивших о том, что по состоянию здоровья они вынуждены голосовать на дому. В каждой квартире повторялась одна и та же история. Исполненный сознания гражданской ответственности, очередной пенсионер громко зачитывал вопрос, значившийся в бюллетене („Хотите ли вы, чтобы Украина стала независимым демократическим государством?“), добавлял вслух: „Но в составе СССР!“ — и торжественно ставил галочку напротив варианта „да“.

Мои робкие попытки указать на отсутствие в вопросе второй, подразумеваемой им части наталкивались на досадный, хоть и вполне справедливый ответ: „Вы не имеете права, молодой человек!“ Так нашими тогдашними идеологами люди были подготовлены к референдуму о независимости» ^{65} .

Михаил Борисов описывает ситуацию абсолютно адекватно. Ниже мы еще вернемся к теме голосования и агитации. Вопрос референдума 1 декабря 1991 года действительно напоминал собой матрешку: суть была укрыта несколькими слоями демагогии.

Сам вопрос звучал так: «Чи підтверджуєте Ви Акт проголошення незалежності України?» (Подтверждаете ли Вы Акт провозглашения независимости Украины?)

То есть в вопросе не было и намека на выход-невыход Украины из состава СССР, каковое право гарантировалось Конституцией СССР для всех союзных республик. Более того, вопрос сам по себе не нес никакого содержания, он только отсылал к Акту.

В Акте также ни слова не было о выходе из СССР. Был только отсыл — второй по счету — на этот раз к Декларации о государственном суверенитете Украины. И в этой декларации тоже не было ни слова о ВЫХОДЕ из СССР, наоборот, были положения вот какие: