Операция "Преториус"

Тем временем командир диверсионной тройки вернулся к подопечным.

- Шеф, -сказал ему Квирин, - тут Бургер говорит, что вы с каким-то американским моряком под ручку прогуливались… О чем вы с ним говорили? Ребята волнуются.

- Чепуха, - усмехнулся Даш. - Делайте свое дело и берегите нервы. Что? Вы еще два ящика не закопали? И чертов баул? Ну-ка, живо взяли все и за мной!

Диверсанты потащили ящики дальше в дюны. Бургер, тяжело и громко вздыхая, волочил "баул" по песку, оставляя за собой хорошо различимый след. Наконец тайник был выкопан, под песком вместе со взрывоопасными ящиками скрылся и "баул", в котором, кроме прочего, были спрятаны и четыре комплекта формы служащих вермахта.

Некоторые разгадки

Сюрреалистическая реакция командира диверсантов Георга Даша во время встречи с американским пограничником объясняется прежде всего тем, что, в отличие от своих подчиненных Даш довольно поздно обратился к нацистским "ценностям". Будучи старше других по возрасту, он позднее всех вступил в партию. В 1922 году, очутившись в Нью-Йорке, он мыл посуду в ресторане, работал официантом. В 1926 году полиция дважды задерживала Даша по подозрению в притонодержательстве и нарушении "сухого закона". Работая в гостинице, он познакомился с одной американкой и стал ее мужем. Затем, оставив Нью-Йорк, он переехал в Чикаго, где был поставщиком католической миссии при церкви Страждущей Богоматери. Однако должность церковного интенданта, видимо, не пришлась иммигранту по вкусу и он вернулся к любимому поприщу ресторанного официанта. Хотя в 1939 году он по всем статьям мог претендовать на американское гражданство, но, пройдя все процедуры, по неизвестным причинам так и не появился в суде для принесения присяги.

Восемнадцатилетняя американская эпопея закончилась для Даша в 1941 году, когда он по зову "третьего рейха" вернулся в Берлин, где бюрократы в первую очередь попросили указать в анкете причину возвращения на родину. Даш ответил лаконично: "Хочу принять участие в политической жизни". Столь странный (если не сказать больше) ответ привел к тому, что Даша вызвали в гестапо, где он на собеседовании заявил, что не имел в виду ничего плохого: "Даже если мне придется подметать улицы метлой, я буду наводить чистоту со всей душой, потому что даже этой работой смогу участвовать в политическом процессе". Такая формулировка, видимо, понравилась сердцеведам из гестапо и Даша оставили в покое. В июне 1941 года Даш предстал пред светлыми очами Вальтера Каппе, который уже приступил к созданию своей суперсети шпионажа, террора и диверсий.

Каппе часами расспрашивал Даша о его 18-летней американской одиссее, а затем в свою очередь поинтересовался о цели его переезда в Германию. "Я хочу вступить в рейхсвер и честной военной службой помочь родине в борьбе с врагами!" - заявил Даш. Вальтер Каппе остался доволен таким ответом и заметил, что способности Даша могут быть задействованы более эффективно. Этот оптимистический намек не повис в воздухе. Через некоторое время Капе устроил Даша в службу радиоперехвата в секретный центр, где шел мониторинг передач на 53 языках народов мира. После сбора и обработки новостей со всего мира они из центра по телетайпу передавались всем членам нацистского правительства.

В ноябре того же года Даш вновь предстал перед шефом и услышал вопрос: " Хотите ли вы вернуться в США и помочь в реализации плана, который разрабатывается уже долгое время?" Так Даш впервые услышал о существовании "Преториуса" и резонно поинтересовался, насколько законны и оправданы такие действия в отношении нейтрального государства. Каппе подтвердил, что Германия поддерживает мирные отношения с Америкой, но США давно уже стали "косвенным врагом", поскольку поддерживают морально и материально злейших врагов "третьего рейха". "Именно поэтому, - резюмировал Каппе, - настало время обрушиться на американцев. Мы хотим атаковать американскую промышленность с помощью диверсий на производстве".

К середине января 1942 года Даш стал полноправным членом группы, готовившей первый диверсионный десант через океан. 1 марта Даш в рапорте на имя руководителя секретного отдела абвера сообщил о результатах изучения личных дел кандидатов в террористы. Даш, по его словам, отсеял "придурков" и тех кандидатов, которые, по его мнению, мечтали только о том, как бы сбежать из "третьего рейха". Сделав акцент на личные достоинства, идеологическую преданность и опыт проживания в США, Даш представил начальству список наиболее перспективных диверсантов. В результате в этой "великолепной семерке" оказался еще один весьма любопытный персонаж.

Эрнст Георг Бургер родился в 1906 году и вступил в НСДАП в семнадцатилетнем возрасте. В 1927 году он почему-то эмигрировал в США, где работал механиком в Милуоки и Детройте. В феврале 1933 он собрал необходимые документы и получил американское гражданство. С началом "великой депрессии" Бургер, оставшись без работы, вернулся на историческую родину. В Германии он повторно вступил в нацистскую партию и даже стал адъютантом Эрнста Рема, имперского министра и начальника штурмовых отрядов. Бургер продолжил учебу, поступив в Берлинский университет, а затем сделал весьма неординарный шаг, когда написал для одной газеты статью с критикой в адрес всемогущего гестапо. Эта дерзость обернулась для штурмовика-идеалиста заключением в концентрационный лагерь на 17 месяцев. После освобождения он пошел в армию и стал охранником в лагере для пленных югославов и англичан. Поразительно, что человек с такими пестрыми анкетными данными мог оказаться среди курсантов диверсионной школы, а затем на подводной лодке отправился с другими террористами в США, где на ночном пляже сразу же сделал все, чтобы с помощью разбросанных в дюнах улик с треском провалить всю миссию.

Сомнения и измены

Группа диверсантов ползком, перебежками, на четвереньках осторожно удалялась от места десантирования. Преодолев полмили, они залегли в дюнах, передохнули и через час, продолжив движение, вышли к шоссе. Когда вдалеке появлялся автомобиль, шпионы стремглав ныряли в кусты. Они все еще никак не могли избавиться от нервного напряжения. Генрих Хайнк, трясясь всем телом, то и дело повторял зловещим шепотом: "Ребята, нас окружили!" Наконец, набравшись храбрости, немцы двинулись к крошечному полустанку в Амагансетте, где ровно в шесть тридцать утра Даш сунул в окошечко кассы деньги и попросил продать ему четыре билета до Манхэттена. Когда кассир с любопытством оглядел фигуру Даша, мокрого до нитки, перепачканного грязью и следами от зеленой травы, командир шпионов хриплым голосом произнес в целях конспирации: "Что-то у вас здесь рыбалка совсем ни к чёрту…"

Пока диверсанты ехали на пригородном поезде в Манхэттен, береговая охрана, поднятая по тревоге взволнованным Джоном Калленом, сформировала группу захвата и отправилась к месту злополучного десанта. Самое удивительное, что к этому моменту подводная лодка, доставившая шпионов в Америку, еще не успела покинуть территориальные воды США. Совсем недавно Джон Каллен, делясь впечатлениями о той тревожной ночи, рассказал о потрясающих подробностях: "Я увидел огни подводной лодки. В воздухе чувствовался запах дизельного топлива. Я твердо знал, что это была вражеская подлодка, и поэтому мы известили штаб береговой охраны в Напеге. Подлодка села на мель на песчаной банке. Когда она включала двигатель, я чувствовал как дрожит от вибрации земля у меня под ногами. Мы все еще не могли понять - хотят ли немцы уплыть восвояси или они только что прибыли".

Когда стало светлее, пограничники нашли сигаретную упаковку и плавки немецкого производства. Пройдя по следу, оставленному "баулом", они оказались в дюнах. Там один береговой охранник, зондируя песок палкой, наткнулся на что-то твердое. Взявшись за лопаты, пограничники вскоре извлекли на свет божий четыре ящика с взрывчаткой. Другие члены группы, ориентируясь по отпечаткам ног на влажном песке, обнаружили закопанную военную немецкую форму, а также фуражку со свастикой на околыше.