Сбрендили! Пляски в Кремле продолжаются

Вспомните… Бессмертный Собчак провернул переименование героического Ленинграда в Петербург, как при царях, и город вскоре из второй столицы державы превратился в первую столицу преступности. И на телевидении появился цикл прекрасных передач — «Криминальный Петербург». В советское время высший орган законодательной власти назывался Верховным Советом. Прочь! Стала, как при Николае, — Дума. И результат налицо: Россия вышла на первое место в мире по абсолютной величине убыли населения и количеству самоубийств.

Дальше. Государственным флагом СССР было красное полотнище, украшенное серпом, молотом и пятиконечной звездой. Такого красивого и овеянного славой флага не было ни у кого в мире. Выбросить! Взяли триколор фашистско-власовской армии из двух дивизий, разбитой в прах Красной Армией. Цвета — те же, что у Франции и у кого-то еще. И что? Сразу вышли на первое место в мире по числу разводов, внебрачных детей и детей, брошенных родителями.

Вместо Советов во всех областях насажали правительства и губернаторов. Теперь у нас около сотни правительств и столько же губернаторов, которым хорошо бы на инаугурации вместе с тяжелой цепью на шею давать и новые имена в гоголевско-щедринском духе царского времени: Сквозник-Дмухановский, Угрюм-Бурчеев и т. п. Каков итог? Первое место в мире по торговле людьми и по импорту китайских автомобилей.

Вот добрались и до милиции. Прекрасно! Только ведь полиция слово не русское, это немецкое Polizei, которое происходит от греческого. А наш Медведев— суперрусский экстрапатриот. И ведь был когда-то на Руси Разбойный приказ. По-моему, он был бы больше по душе суперпатриоту. Не восстановить ли это название? Как красиво звучало бы, например: воевода Нургалиев, глава Разбойного приказа. А тех, кто у него под началом, мы стали бы называть «ярыжки», «стрельцы», «объезжие головы»… Чуете, как русским духом от этих слов шибает?

Но если все-таки полиция, то пусть будет так. Но ведь и тут не так просто. Это тянет за собой длинный хвост несколько замшелых должностей и названий: полицмейстер, городовой, жандарм, исправник, урядник, пристав, квартальный надзиратель… Так что вместо начальников отделений милиции теперь будут жандармы, вместо участковых — околоточные, урядники. Надо будет давать и соответствующие новые имена. Медведев любит Чехова. Вот из Чехова и взять— унтер Пришибеев, околоточный Очумелов. Нургалиеву новое звание — шеф корпуса жандармов. Как знаменитый Александр Христофорович Бенкендорф (1783–1844). Глядишь, и родину нашу опять начнут ласково именовать жандармом Европы.

Надо будет учредить и газету, как это было при царе, — «Полицейские ведомости». На должность главного редактора, по-моему, очень подошел бы опытный журналист Веллер с языком, как пропеллер.

И останавливаться на этом, Дима, не следует. Уж если все, как при царе, то все. Обязательно надо восстановить, например, и черту оседлости, которую в 1917 году отменили безмозглые зверюги большевики. И в первую очередь следует отправить за нее трех еще живых наших премьеров во главе с Фрадковым (один, как известно, к сожалению, умер своей смертью) и трех вице-премьеров — Чубайса, Немцова и Явлинского. Ну, и, разумеется, всех этих, кому вы служите и кто служит вам, — Абрамовичей, Вексельбергов, Сванидзей и т. д. Ведь они вложили огромный вклад в дело завоевания Россией первого места в мире по числу миллиардеров на душу населения, по количеству авиакатастроф (в 13 раз больше среднемирового уровня) и по импорту мяса кенгуру из Австралии. А как хорошо было бы еще установить черту оседлости для непуганых идиотов и членов «Единой России». Ну, это только мечта… А там — опыт есть.

У вас, Дмитрий, в запасе еще два года. Успеете. Но медлить нельзя. Успехов, малыш!

ГОЛОВА, БУЛЫЖНИК И КОЧАН

Мы оказались гражданами небывалой в истории страны, руководители которой соревнуются (или лучше сказать в духе времени — конкурируют?) в том, кто ядовитей уязвит прошлое, кто глубже забьет клин в щель, разделяющую разные слои и поколения нынешнего общества.

Как только Владимир Путин в бытность президентом оказался с государственным визитом в Финляндии, так немедленно от имени страны (а как же? Президент!) возложил венок к памятнику дважды битого Красной Армией барона Маннергейма, гитлеровского прихвостня в войне против СССР. Вот это клин! Вот это оплеуха батюшке, солдату Великой Отечественной, и матушке-солдатке, и всему их поколению.

Сменивший его Дмитрий Медведев не пожелал отстать от учителя и даже превзошел его: венок положил не к памятнику в центре Хельсинки, как Путин, а не поленился добраться на трамвае до кладбища Хиетаниеми и возложил веночек прямо на ухоженную могилку битого барона. Говорят, отдельную персональную гвоздичку положила и его супруга, что тоже было втыком учителю.

Сколько советских солдат и офицеров погибло в боях с финнами, сколько ленинградцев умерло в дни блокады от голода и обстрелов именно по вине финнов, сказать трудно, но известно, что в плену у них погибли 18 318 наших воинов. Они похоронены в районе городка Миккиели, что километрах в двухстах к северу от Хельсинки. Говорят, Медведев собирался туда съездить, будто бы даже венок приготовил с лентой и надписью «От президента России, внука дедов-солдат». Но трамвай в Миккиели не ходит, надо ехать поездом или брать такси, а на это у президента не было денег, ехать же за государственный счет в пору кризиса он не мог себе позволить. Только из таких благородных патриотических соображений и не съездил, не возложил.

Прелестей финского плена хлебнул мой старший товарищ по работе в журнале «Дружба народов», да и не только— незабываемый советский поэт Ярослав Смеляков. У него есть строки:

Финляндия — страна не столь уж и значительная, но святыни у нее есть, в их числе — могила и памятник Маннергейма. А нашим-то президентам зачем чтить чужие и враждебные святыни? Или финские президенты, посещая Россию, — так сказать, баш на баш — возлагали венки к памятникам Суворова или Кутузова, Сталина или Жукова?

Дальше больше. 24 мая, в день равноапостольных святых Кирилла и Мефодия, Путин не принял участия в торжествах по случаю Дня славянской письменности на Васильевском спуске, а явился с возом венков в Донской монастырь и возложил их на могилы Антона Деникина, Ивана Ильина, Александра Солженицына и Ивана Шмелева.

Интересно, имеет ли Путин достаточно ясное представление о покойниках? Я, конечно, не сомневаюсь, что он читал и «Очерки русской смуты» Деникина (хотя бы один том из пяти), и «Лето Господне» Шмелева (хотя бы первые три страницы), и «Философию Гегеля…» Ильина (хотя бы одну главу) да, наконец, и полубессмертный «Архипелаг» (хотя бы один том из четырех). Но понял ли что-нибудь во всем этом? Сомнительно. Однако, возлагая веночки, он молвил: «Все они пламенно любили Россию. Истинные патриоты. Героические люди трагического времени!» (Телекамеры тр-тр-тр…) Ну, конечно, патриоты, как иначе! Это всем просто по званию полагалось: и генералу, и философу, и писателям…

Правда, пламенная любовь их порой имела странноватые нюансики. Тут начать следует с генерала Деникина, как фигуры наиболее известной. Возможно, его патриотизм Путин усмотрел в известном заявлении генерала вместе с «Верховным правителем России» Колчаком в июне

1919 года, где они отказались признать независимость Финляндии и послали ко всем чертям еще не битого Маннергейма, обещавшего за признание направить свои войска на помощь Юденичу для захвата Петрограда.

Между прочим, ведь Финляндия лет 700–800 была бессловесной окраиной Швеции. К слову сказать, сам Маннергейм не финн, а швед до 1917 года — швед русской службы. При Александре Первом Россия отвоевала эту забытую Богом окраину и предоставила ей широчайшую автономию в виде «великого княжества Финляндского» со своим сеймом и другими важными атрибутами государственности. В Хельсинки есть памятник царю Александру. Чтут— святыня. А в декабре 1917 года Советское правительство признало уже полную государственную независимость Финляндии, и Ленин, продолжая дело царя Александра, вручил в Петрограде первому финскому премьер-министру Перу Свинхувуду надлежащие документы. В Таммерфорсе, в доме, где в декабре 1905 года во время партийной конференции большевиков жил Ленин, до сих пор есть его музей. Чтут — святыня. Почему бы вам, наши драгостоящие отцы отечества, вместо могилы и памятника гитлеровскому прихвостню не посетить музей основателя нашего государства? Тем более что пребывание Медведева в Финляндии совпало с Международным днем музеев и вход-то бесплатный.