Феномен человека

принципиальной новизны имеет общественно-производительную (социально-трудовую) активность. В

современной литературе социально-экономическим аспектам труда посвящены многочисленные разработки.

Однако они касаются преимущественно исторической, философской специфики, экономических механизмов

и, с другой стороны, психологических аспектов трудовой деятельности человека как личности.

Коллективный процесс и эффект труда анализируется на основе социально-кооперативного, экономического,

потребительского подхода, много внимания уделяется продуктам труда, потребностям, распределению благ.

Интересны исследования социально-исторических, культурологических и историко-этнических

особенностей трудовых процессов, а также работы по психофизиологии труда.

Обращаясь в литературе к наиболее древним периодам эволюции человека, мы находим самые общие

формулировки о том, что «труд создал человека». При этом анализируется орудийный материал, технология

труда, обучение, экологическая специфика трудовых процессов в разных природных климато-

географических условиях, в разное историческое время. Чаще всего в понятие «труд» вкладывается сам

непосредственный процесс производства (изготовление орудий труда, быта, эффективность трудовой

активности), в книгах, атласах, музеях можно видеть исторические сравнительные ряды постепенного

усовершенствования орудийного материала, бытовых, жилищных предметов, сооружений и т. д.

Несомненно, что такое представление о труде надо и дальше углублять. Прежде всего, следуя идеям

С. А. Подолинского, подчеркнем важность деятельности первобытного сообщества. Сколько такое

сообщество должно было тратить живой энергии на выживание и сохранение (продолжение рода) и сколько

калорий возвращало себе для обеспечения жизнедеятельности (речь идет о величинах калорийности с

учетом жизненно необходимых элементов пищи): согревания, охраны, обороны, миграционных

перемещений и пр.? Другими словами, речь идет о самом общем балансе траты живого труда (в

калориях), возврате из природы энергетического (пищевого и др. природного) материала для того,

чтобы первобытная человеко-стая могла существовать и при этом освобождать доли времени своей активной

деятельности для возможной поисковой активности и усовершенствования элементов жизнедеятельности.

Именно такой подход и есть важная позиция в понимании зарождения, появления первых шагов социально-

трудовой деятельности гоминид.

Уже в стайной организации животных появляется неоднородность ролей членов стаи, разделение

функций членов стаи женского и мужского пола. Эта иерархия с распределением функций (размножения,

охоты, охраны, воспитания молоди, поисков мест охоты, выпаса, безопасности и др.) есть основа

жизнеустойчивости стаи. Все это описано в экологической, биологической, этологической литературе. Иную

интерпретацию эти явления получают в социобиологии. Она выделяет такую организацию, как первооснову

эволюции, включая и естественный отбор, и поведенческие реакции в общесоциальной эффективности

животного сообщества (теории культургенов, вклада в обобщенный геном сообщества и т.д.).

Сформулированные выше положения должны получить дальнейшую разработку, поскольку они

позволяют выявить первичное кооперативное биосоциальное звено в антропогенезе. Сочетание этого

33

подхода с известными уже другими историческими материалами может иметь важное значение в

расширении работ по механизмам эволюции человека. Такое направление было обосновано и создано

отечественными учеными: С. А. Подолинским, В. И. Вернадским, Э. Бауэром, В. М. Бехтеревым, А. А.

Богдановым и другими. Наша задача сейчас — реализовать это перспективное новое научное направление.

Таковым можно считать применение биофизических и эволюционно-биологических исследований

социопалеопсихологии в антрогенезе.

Для этой работы необходимо использовать уже имеющийся мифологический, фольклорный материал.

Возможно, что на раннем этапе антропогенеза психологическое единство человеко-стаи и

психофизиологическая разновидность (гетерогенность), т. е. психофизиологические, конституциональные

особенности индивидов, в большей степени являлись следствием «сцементированного» социально-

природного «организма» (популяции).

В таком «организме» человеко-стаи, видимо, были реализованы еще не известные нам социально-

психологические механизмы регуляции первобытных сообществ. Именно такие сообщества явились новыми

естественно-природными образованиями, новыми «организмами» эволюции. Они стали реальной

предпосылкой для антропогенного исторического взрыва. Он был вызван зарождением нового социально-

природного «инструмента» взрыва: «организм — сообщество» как человеко-стая. Механизмом выживания и

взрывной эволюции этого «организма» (на основе всех прошлых биологических образований) стал новый

кооперативный биотермодинамический негэнтропийный механизм — единый коллективный интеллект.

Появился новый вид деятельности, включающий в себя все звенья организации стаи: опыт, рефлексию,

память, опережающее мышление, наконец, свойство эвристичности. Это свойство и было важнейшей

функцией единого социального «организма». На его основе формировалась и система хранения, передачи и

накопления биосоциальной информации.

Выше мы писали, что в этом взрыве исторически произошла инверсия двух форм живого вещества:

полевая форма стала основой новых возможностей белково-нуклеинового субстрата жизни, мозга приматов,

межличностных отношений нового единого организма. Эта новая деятельность включала, интегрировала в

себе элементы негэнтропийной активности из информации, опережающего предвидения, поиска, открытия

механизмов трансляции информации, самовоспроизводства, но главное изменение — приспособление

внешней среды для извлечения из нее новой энергии и увеличения организованности сообщества.

Эти, пока еще малоизвестные, механизмы антропогенеза необходимо тщательно изучать.

Биотермодинамический подход может помочь найти новые методические и системно-математические пути

их открытия. Очевидно, что древнейшие свойства человека были погружены, «растворены» в последующих,

уже социально-экономических, политических, религиозных движущих механизмах истории. Вот почему для

фундаментального понимания сущности человека недостает знания именно этих древних закономерностей.

Без них мы не сможем понять в полной мере феномен человека и осуществить управление нашим

человеческим будущим.

Очевидно, что рассмотренные выше проблемы лишь отчасти соответствуют традиционно

сложившимся направлениям исследований с их дисциплинарным характером. Развитие исследований с

позиций космической антропоэкологии требует соответствующей организации. В этой связи следует

приветствовать создание Всесоюзного межведомственного центра наук о человеке (председатель —

академик И. Т. Фролов) и Института человека (директор — член-корреспондент АПН СССР В. П. Зипченко).

Эти академические учреждения были утверждены Президиумом АН СССР в начале 1989 г. Видимо,

необходима организация филиала Института человека и на восточных территориях страны с центром в

Новосибирске.

Консолидация усилий представителей различных наук, в частности, позволит начать более глубокое

изучение уникальных памятников, свидетельств эволюции древнего человека, сформулировать проблемы

северо-азиатского очага антропогенеза. Если сочетать опережающие исследования с известными уже

представлениями о механизмах адаптации аборигенного и пришлого современного населения на этих

территориях, то в исследованиях антропологов откроются новые пути к достижению научного синтеза.