Проект 018. Жизнь!

Чтобы таких фокусов больше не было, нужно было реализовать принцип, впоследствии озвученный Бисмарком: «Меня не интересуют ваши намерения. Меня интересуют ваши возможности». Короля нужно лишить возможностей. Пока сохранялся институт абсолютизма, подписанные монархом бумажки гроша ломаного не стоили.

Демонтаж абсолютной монархии начинается с донесения до элиты огромных плюсов новой системы, построенной на новых принципах. Начинается закулисная пропаганда. До аристократов доносят мысль, что, получив свою долю власти, они получат не только доступ к ресурсу, но и личную безопасность. Король не сможет никого арестовать или казнить без согласия остальных членов парламента. А это уже совсем иной разговор.

Идея получает горячее одобрение элиты. Потому что нет в мире большей силы, чем борьба за высокие цели, несущая борцам личное благо. Борьба за высокую цель, где своего блага не видно, не даст такой энергии. Если борьба несет еще и ущемление личного блага, энергии будет совсем мало. Единичные фанатики зажгутся, но массовой эта борьба никогда не станет. Сокрушительный эффект возникает, где стояние за правду несет выгоду как в обозримом периоде, так и в будущем. Ничто не может противостоять такой силе.

Идея демонтировать абсолютную монархию и построить конституционную вливает в антикоролевскую фракцию свежую кровь. Распыление власти представляется как борьба за справедливость. Элита Англии видит в ограничении власти короля свою выгоду в скором будущем и огромную выгоду в отдаленном будущем. Она охотно принимает идею, что король не божество, как древнеримский император, и даже не первый среди равных, а один из равных.

Просто в силу исторических традиций он называется королем, но его возможности ничем не отличаются от возможностей остальных аристократов.

Король фиксирует проблему. Косвенные признаки указывают на источник опасности — на ростовщиков. Он начинает душить банкиров. Те в ответ изымают из оборота золото, требуя вернуть кредиты. Новых не выдают. В стране начинается экономический спад.

Никакая сила не может заставить банкиров выдавать кредиты, если они не хотят. К тому же банкиры заручились поддержкой элиты. Теперь в глазах аристократов они не просто жалкие корыстолюбцы, а борцы за построение более справедливого мира.

Король не очень понимает суть происходящего. Да и как тут понять, когда ему со всех сторон, в том числе от родственников, говорят, что он не прав, что совершает ошибку и пилит сук, на котором сидит. Король ослабляет гайки. Банкиры начинают давать кредиты. Экономика оживает. После каждого ослабления они захватывают новые позиции.

Банковский бизнес притягивает талантливых и энергичных людей. Сражаясь за свой интерес, они неизбежно лоббируют интересы ростовщиков. Переломить эту силу король не в силах по указанной выше причине — он не понимает природы экономики, не чувствует ее нерва. Ростовщики же чувствуют себя в этой ситуации как рыба в воде.

В сиюминутном смысле король сильнее банкиров. Он может ограбить или казнить любого. Но ограбить одновременно всех ростовщиков, как Филипп Красивый ограбил всех монахов-ростовщиков во Франции, — это Генриху в Англии сделать не по силам.

Одно дело обвинить понятных монахов в поклонении сатане, ограбить их на то, что они нажили, нарушая во славу божью запреты Бога на ростовщичество. Другое дело ограбить банкиров, акционерами которых в явной и тайной форме была элита Англии. Ограбить банкиров — значит ограбить элиту. Для короля такой грабеж самоубийство. Так что золото финансистов было абсолютно недоступно абсолютному монарху.

В стратегической перспективе власть не могла противостоять банкирам. Если смотреть в малом масштабе, кажется, что борьба идет с переменным успехом. Но при увеличении масштаба видна однозначная тенденция — петля на горле короля сжимается.

Король знает, как противостоять придворным интригам, заговорам и мятежам. Знает, как сражаться с традиционными врагами в чистом поле. Но не знает, как противостоять силе, преследующей цель, лежащую за рамками его видения. У короля нет опыта борьбы с врагом, который не претендует на трон, а преследует совершенно неведомые цели.

Если бы монарх и его советники ясно осознали характер угрозы, может быть, они нашли способ удавить ростовщиков. Но если смотреть в стратегической перспективе — это ничего не меняло. Просто времени на реализацию плана потребовалось бы больше.

После смерти Генриха на престол входит девятилетний мальчик, умирающий в 16 лет. Далее начинается череда правления женщин и лиц, не имеющих принципиального значения для проведения основной линии, и потому я не буду останавливаться на этом этапе, чтобы не перегружать текст информацией, не относящейся к делу, и перейду сразу к очередной ключевой фигуре — к Карлу 1.

К тому времени финансовые круги представляли собой очень значительную силу. Золото открывало ростовщикам любые двери как напрямую, так и через доверенных лиц. Создавая трудности в экономике и политике, они вынуждают короля делать неадекватные шаги. Например, повышать налоги, увеличивая этим напряжение системы.

Напряжение создает благоприятную почву для роста новых врагов и для укрепления старых. Король вынужден уступать перед усиливающейся оппозицией. Чем больше он уступает, тем больше оппозиция чувствует свою силу и больше от него требуют.

Аппетиты оппозиционеров растут как на дрожжах. Доходит до того, что парламент требует лишить короля права назначать министров. Загнанный монарх чувствует, как на его шее сжимается петля, и, не видя иного выхода, предпринимает отчаянную попытку — сам лично пытается арестовать лидеров инициативы.

Его порыв с треском и позором проваливается. Беспомощный и униженный король вынужден уехать на север Англии. В этом положении ему ничего не остается, кроме как собирать сторонников, формировать армию и силой возвращать себе власть.

ГЛАВА II

Атака

Оливер Кромвель, лидер королевской оппозиции, получает от банкиров золото, чтобы сформировать профессиональную армию. Так оппозиция получает военную силу. В случае победы лидер оппозиции обязуется перед банкирами: а) отменить запрет на проживание евреев в Англии; б) не ограничивать ростовщическую деятельность евреев.

Начинается гражданская война, известная как Английская буржуазная революция. Королевская оппозиция сталкивается с королевским ополчением и побеждает. Карл I попадает в плен. Кромвель становится военным диктатором — лорд-протектором.

Любопытно, на чем историки акцентируют внимание, объясняя победу Кромвеля. Они говорят, что секрет его победы в том, что он был храбрый человек, разбирался в лошадях, пики у его солдат были длиннее, чем у солдат короля, и прочее. Все, наверное, так и есть, но только про финансирование историки, как правило, не говорят ни слова… Это и понятно, подобные договоренности если и принято фиксировать, то вряд ли эти документы кому-то доступны. Так что оптимальный вариант — умопостигаемый путь.

Кромвель казнит плененного Карла. Далее выполняет взятые на себя обязательства — разрешает евреям свободно проживать в Англии и заниматься своим ремеслом. Банкиры предлагают Кромвелю обрести легитимность — короноваться.

Звучит красиво — новый тип власти, конституционную монархию, откроет новая династия. Основатель которой казнил короля. Это не только станет символом новой эпохи, но и узаконит в глазах мировой общественности достигнутые результаты.

Но вот беда, во-первых, Кромвель категорически отказывается короноваться. А во-вторых, он плюс к этому умирает. Его место занимает сын Ричард. О его личности не нужно много говорить. Достаточно сказать, что его прозвали «вялый член». Власть при таком наследнике полностью переходит к парламенту.

Возникает неустойчивая ситуация — положение не соответствует канонам эпохи. У каждой эпохи свое понимание, что есть правильное государственное устройство. Сейчас само собой разумеющимся кажется демократическое правление. При недемократической форме возникает напряжение, ослабляющее страну, и растет международное давление. Тогда самоочевидной казалась монархическая форма правления. Немонархическая модель в то время порождала внутреннее напряжение и увеличивала внешнее давление.