Русские масоны. От Романовых до Березовского

Переворот не вызвал поэтому крупных изменений в высших эшелонах власти. Смещены были лишь особо приближенные Негра III, главным образом из голштинцев. На своих местах остались канцлер М.И. Воронцов, генерал-прокурор А.И. Глебов, тайный советник А.О. Олсуфьев и др. Постепенно стал формироваться личный кабинет императрицу в составе наиболее доверенных лиц братьев Орловых и Чернышевых, Ададурова, Елагина. Лидеры аристократии были, однако, не вполне удовлетворены высокими милостями и щедрыми подачками, считая, что Екатерина их обошла, заняв без всяких прав престол. Учитывая известные ее наклонности, опасались бесстыдно циничного фаворитизма. Вельможная группировка состояла тогда из Паниных, Куракиных, Воронцовых, Г.И. Теплова, И.И. Неплюева, А.П. Мель-гунова, Н.В. Репнина, к которым примыкали кланы Меншико-вых, Румянцевых, Еропкиных и прочей знати. Представители среднего дворянства при дворе не составляли сколько-нибудь оформленной группы, ориентировались на ближайшее окружение императрицы, выступая за сохранение самодержавной власти без крупных реформ отлаженного бюрократического господства над страной.

Неудачей закончилась попытка вельмож создать по плану Н. Панина т.н. Императорский совет и перестроить Сенат. Хотя речь не шла об ограничении абсолютной власти монарха, только о придании ей зафиксированных в законе четких рамок во избежание произвола по отношению к дворянам временных фаворитов, Екатерина II по совету близких лиц во главе с Орловыми такой проект отклонила. Согласилась она лишь упорядочить функционирование Сената с разделением его на шесть департаментов. Впрочем, и меры развертывания наступления на аристократию устройством брака государыни с Г. Орловым были провалены объединенными усилиями Панина, Воронцовых и Разумовского. Екатерине не оставалось ничего другого, как поддерживать хрупкий баланс между противоборствующими сторонами. Она заменила стареющего Воронцова на посту кашрера Н. Паниным, ставим и главой Коллегии иностра1шых дел, что позволяло практически руководить внешней политикой России с одновременной опорой царицы на Орловых и их сторонников.

Первое время положение немки на престоле оставалось неустойчивым, побуждая ее для упрочения внутренних позиций твердо отстаивать интересы дворянства и содействовать крупному купечеству. Пошла она и на неординарную меру привлечения в страну в качестве колонистов своих соотечественников, которым отдавались лучшие земли и предоставлялись большие льготы. Тем самым была заложена своеобразная мина замедленного действия, поскольку пришлый элемент в массе своей не ассимилировался с местным населением, сохраняя протестантское вероисповедание, правы и обычаи, которые разными путями подпитывались из Берлина. Немецкие анклавы у нас существуют и теперь, что создает немало проблем для сегодняшних демократических властей.

Царица стремилась также проводить линию просвещенного абсолютизма с приспособлением западной идеологии к внутренним потребностям государства. Это сопровождалось политическим маневрированием, использованием либеральной фразеологии, перепиской с французскими и немецкими просветителями при допущении в периодической печати робкой критики существующих порядков и в известных пределах даже религиозного свободомыслия. Действовала «Уложенная комиссия» в составе выборных депутатов основных сословий. Для них императрица составила обширный «Наказ», сводящийся к общим расплывчатым пожеланиям в свете абстрактных поучений иностранных философов.

В правящих верхах соперничество двух основных «партий» то затухало, то вспыхивало с новой силой. В момент захвата престола матерью наследнику престола Павлу было почти восемь лет, обремененная важными делами, царица всецело доверила его воспитание лидерам аристократии во главе с Н. Паниным в чине обер-гофмейстера, которому помогали масоны Остервальд, Барятинский, Перфильев, преподавателями оказались близкие последним по духу Остен-Сакен, Порошин и Пастухов. Екатерина не вмешивалась в процесс обучения наследника, мало интересовалась его поведением, ограничиваясь периодическими запросами о здоровье. Павел рос почти без общения со сверстниками. Зато на обеды к нему регулярно приглашались вельможи, чаще других молодой племянник Паниных А.Б. Куракин. В числе гостей бывали Елагин и Сумароков. Цесаревича стремились воспитать добродетельным и гуманным человеком с рыцарскими наклонностями в понятиях знати, которая изображалась единственной верной опорой царского трона и отечества²⁷.

Важным подспорьем в своих замыслах вельможи считали масонство, готовясь к возможной передаче престола наследнику по достижении им совершеннолетия в 1772 г. Правда, оно представляло тогда довольно разобщенный в силу разных практикуемых систем конгломерат. В Петербурге по образцу средневекового ордена тамплиеров действовал капитул т.н. «строгого наблюдения» при участии адептов высоких степеней посвящения. Великим мастером являлся купец Людер, членами графы Я.А. Брюс, А.К. Разумовский и А.С. Строганов, князья Ю.В. Долгорукий, Г.П. Гагарин, А.Б. Куракин, М.М. Щербатов, И.В. Несвицкий, А.А. Ржевский, генералы И.Н. Болтин и П.М. Бороздин и другие. Почти все они принадлежали к группировке Паниных. Аналогичный капитул появился и в прибалтийских губерниях. Пять лож принадлежали к шведско-берлинской системе немецкого доктора Циннендорфа, известной под названием «слабого наблюдения», которая не отличалась сплоченностью и дисциплиной, в ритуалах не придавалось особого значения внешнему блеску высоких степеней. Такие братства распространял генерат-аудитор, немецкий барон на русской службе П.Б. Рейхель. Отдельные ложи действовали по обрядам семи степеней, изобретенных греком по происхождению генералом Мелиссино²⁸.

Большинство же орденских ассоциаций остановилось на английской системе с тремя иоанновскими степенями. Ими руководила открытая в 1770 г. Великая Провинциальная Ложа, имевшая связь с берлинской «Ройял Йорк», филиалом Великой Ложи Англии. Елагин в качестве главы масонского центра доя установления прямого контакта с Лондоном послал своего доверенного, драматурга В.И. Лукина. Ему удаюсь получить от англичан официальный патент, признающий Елагина руководителем послушания с обязательством представлять отчеты иностранной инстанции, назначать собрания, праздновать день Св. Иоанна Крестителя, а также присылать сбор в сумме 3 фунтов и 3 шиллингов после учреждения каждого нового братства. Известен диплом Елагина для ложи Девяти Муз в столице как провинциального великого мастера от «главной английской ложи». В 1774 г. Елагин отправил в Лондон списочный состав семи лож, находившихся под его управлением. Согласно документу, такой центр состоял, помимо главы, из его заместителя графа Р.И. Воронцова, князя Н.В. Несвицкого, генералов А.Л. Щербачева и С.В. Перфильева, В.И. Лукина и некоего Фрезе. В Петербурге они курировали ложи «Девяти Муз» (58 чел.), «Ураним» (35 чел.), «Беллоны» (23 чел.), «Клио» в Москве (50 чел.) и военно^походной ложи «Марса» в Яссах (22 чел.). Несколько позже к ним присоединилось международное по составу, с преобладанием англичан, братство «Совершенный Союз». Поскольку лож стало затем 14, их состав, видимо, не превышал 400 братьев, включая города Архангельск и Владимир. Руководящие посты занимали в основном выходцы из аристократии (сенаторы, генералы, полковники), единичные купцы и разночинцы. Из рядовых членов преобладали сдодние и мелкие чиновники, офицеры, писатели, актеры, музыканты. Было немало англичан, немцев, итальянцев²⁹. Об их специфической деятельности позволительно только догадываться.

По случаю достижения Павлом совершешюлетия и его предстоящего брака в сентябре 1773 г. с Вильгельминой, принцессой Гессен-Дармштадтской, аристократическая группировка, по ряду данных, лелеяла надежду низложить Екатерину и объявить императором ее сына. В этом участвовали, согласно позднейшему рассказу декабриста М.А. Фонвизина, племянника знаменитого писателя Д.И. Фонвизина, личного секретаря и доверенного лица

Н. Панина, брат последнего генерал Петр Панин, Е.Н. Репнин, Е.Р. Дашкова и др. Екатерина якобы прознала о заговоре и умело сорвала его. Павел во всем сознался и был прощен, всецело занявшись семейными делами³⁰. Панин сохранил пост канцлера и получил богатое материальное вознаграждение, но его уволили с досга при наследнике престола. Вновь сформированный штат великокняжеской четы возглавил генерал-аншеф Н И. Салтыков, не принадлежащий к группировке знати и масонству, всецело преданный государыне.