Русские масоны. От Романовых до Березовского

В 1824 г. он подал в Министерство внутренних дел записку о тайных организациях и неких иллюминатских обществах «Бас-сус» и «Иоахим», а также о способах «заражения» немецкой философией всех наук, даже тех, которые с ней никакой связи не имели. В дополнение он утверждал, будто закрытие тайных обществ двумя годами ранее не возымело желанных последствий, ибо главари продолжали орудовать окольными путями. Конкретные факты в доносе, конечно, отсутствовали, и он не получил хода. Через шесть лет отставник решил возвратиться к любимой тематике и в письме на имя царя Николая I от 3 февраля 1831 г. глубокомысленно изрекал: «Сей предмет так непрост, обширен и сложен, что без пособий (библиотеку свою я уже давно продал) весьма трудно было не только изложить, но даже и свести все мои о нем сведения». Заговор он видел лишь со стороны и не мог наблюдать за ним так пристально, как прежде, «всех ведомостей читать мне не было возможно», не говоря уже о приобретении новых книг. Словом, доносчик не располагал собственными данными и должен был опираться на существующую литералуру, очевидно, антимасонскую и иностранную.

На самом деле далее перелагалась с комментариями известная книжка аббата Баррюэля об инспирации Французской революции масонами и иллюминатами в обличии якобинцев. К ордену иллюминатов он одним росчерком нера отнес почти всех российских «вольных каменщиков» с конца XVIII в., причем ничего конкретного не сообщил об их деятельности. Чувствуя слабость и беспочвенность обвинений, Магницкий другое письмо монарху всецело посвятил России, масонство которой отождествил с ил-люминатством, подразделяемым на политическое, духовное, академическое и народное. Но и подобные утверждения не. прибавили ничего нового к сведениям, давно имевшимся в распоряжении правительства. Em откровения снова были оставлены без последствий⁹. К тому же власти уже мало интересовались иллюминатами, их главным противником все более становилась разночинная интеллигенция.

Тем временем антимасонская волна накатилась и на США, где рьяные приверженцы католицизма обратились к старым папским энцикликам против «вольных каменщиков», обвиняя их прежде всего во вражде к христианству, намерении захватить власть и даже в прислужничестве неизвестным иностранным дер жавам. Кампания началась в Нью-Йорке и перекинулась в 1826 г. на другие штаты. Героем сделали мелкого издателя из г. Батавия У. Моргана, адепта местной ложи, которого отказались посвятить в высокую степень «королевской арки». Тут произошло нечто из ряда вон выходящее: типография незадачливого адепта сгорела, он нонал в долговую тюрьму, откуда его при невыясненных обстоятельствах похитили и увезли в неизвестном направлении ка кие- го лица. Человек сгинул навсегда, масонов обвинили в содеянном. Появилась даже новая партия, окрещенная в народе ан тимасонской, куда вошли и крупные политические фигуры вроде бывшего президента США Дж. Адамса, будущего президента М. Филмора, Т. Уида и др. Им даже удалось выдвинуть на очередных президентских выборах собственного, кандидата, который, разумеется, провалился. Все же в законодательном порядке партия реализовала требование о предоставлении Великими Ложами своих документов специальному чиновнику для контроля и ряд похожих решений, впоследствии отмененных¹. В бурной истории Ордена это остается одним из случаев относительно широкого выступления против масонов.

Эстафету обличения «всемирного заговора» против алтарей и трона подхватил у Магницкого генерал-майор Андрей Б. Голицын, который по дороге к месту службы в Тифлис в 1831 г. сочинил военному министру Чернышеву «секретное» письмо о злоумышленном заговоре против «престола, самодержавия и славы России», корни которого уходят за рубеж, к иллюминатам во главе с Вейсгауптом. Под их влиянием оказались, дескать, многие Здешние иностранцы, вкупе с влиятельными, русскими сановниками. Автор не скрывал и собственного членства в масонстве в 1812 г., но с единственной целью познать «все ужасы иллюми-натства». Николай I наложил мудрую резолюцию: «У меня есть донос на всю Россию кн. А.Б. Голицына; он ужаснул меня. Нет пощады никому». Император все-таки решил негласно проверить кляузу с помощью преданных лиц из ближайшего окружения, главным образом Чернышева. От генерала потребовали уточнить сведения о злоумышленниках, и тсуг заявил об измене известного реформалора Сперанского, а равно и собственного родственника, всецело преданного монарху А.Н. Голицына. Расследование установило полную абсурдность доноса офицера, которого выслали сначала в Прибалтику, затем в свои деревни с предписанием находиться там безвыездно. А тот не унимался, продолжая досаждать монарху очередными доносами. Через пять лет самодержец разрешил опальному въезд в Москву, но не в Петербург, ибо «не раз был им обманут»¹⁰. Тем самым Николай I принял верное решение в назидание пасквилянту и его присным.

Параллельно пытались раскрутит!» сюжет, позднее нареченный «жидомасонским заговором». В царскую канцелярию попала каким-то образом записка на французском языке, составленная ранее 1826 г. Она воспроизводила рассказ «одного военного пьемонтца», которому евреи якобы поведали откровенно о своих глобальных планах. Оказывается, ими порождены «франкмасоны, иллюминаты и вообще все секты антихристианские» с единственной целью ликвидировать святую веру. Ближайшая задача иудеев — завоевать гражданские права, приумножить свои богатства, дабы позднее «уничтожить все остальные церкви и стать хозяевами мира». Им уже будто бы удалось привлечь на свою сторону только в итальянских государствах свыше 800 духовных лиц, включая епископов и даже кардиналов. Через несколько лет пьемонтец прочитал книгу Баррюэля, был удивлен «большим сходством между ее содержанием и своими познаниями», что побудило отправить тому в Париж письмо с сообщением «узнанного от евреев». Однако тот публиковать его не стал из опасений страшной мести, отправив копии кардиналу Фешу и некоему Де-марэ, который признал такие сведения «вполне правдоподобными». Подлинник доноса был переслан Баррюэлем даже папе римскому, не обнаружившему ничего предосудительного в личности пьемонтца¹¹.

При рассмотрении бумаги поражает отсутствие элементарной логики у составителя и сколько-нибудь правдоподобных данных. Непонятно, в частности, каким образом и ради чего евреи, представлявшие ничтожное меньшинство среди европейского населения, вознамеривались уничтожить все церкви и установить мировое господство. Еще более фантастической выглядела позиция части католических верхов, которые якобы уже отреклись от христианства и примкнули к иудаизму. Правда, кое-что проясняет ссылка на аббата Баррюэля, именитого борца против вселенского заговора. Не был ли он причастен к фабрикации очередной легенды для сведения правителей различных государств и религиозных авторитетов, чтобы подтолкнуть их на более активные выступления против масонского Ордена? Апокриф не сработал из-за отсутствия подходящих условий для его широкого распро^: странения. Все же первый шаг к развязыванию новой кампании был сделан.

Разумеется, евреи не оставались безучастными перед активизацией антисемитских вылазок. Имея сильные позиции и относительное преобладание в финансовых и торгово-промышленных сферах, они стремились щювести своих сторонников в состав правящих элит при одновременном усилении духовного сплочения единоверцев рядом организационных мероприятий. В этом плане своего рода первенцем было создание в США в 1843 г. благотворительной организации «Бнай-Брит» (Сыны Завета) с филиалами в других странах, действующими до сих пор. Она строилась по масонскому образцу в виде лож, члены их называли себя братьями без связей с Орденом «вольных каменщиков».

В одной библиотеке автор обнаружил старинную карманную книжицу под заглавием «Независимый орден «Бнай-Брит». Лондонская ложа. Проект устава, принятого в 1843 г.». В преамбуле его миссия формулировалась как «объединение евреев в деле обеспечения их высших интересов и интересов человечества, в развитии, подъеме, защите умственных и моральных качеств нашей расы осуществлением самых чистых принципов филантропии, гордости и патриотизма, поддержки наук и искусств, облегчений участи бедных и нуждающихся посещением и помощью больным, оказания содействия преследуемым жертвам, помогая и защищая вдов и сирот во имя человеколюбия». Ставилась цель защиты религиозного и духовного наследия членов посредством образовательных и культурных акций, в том числе среди молодежи, оказание противодействия открытому или прикрытому антисемитизму. Прокламируемые гуманитарно-философские положения касались лишь подданных Великобритании. В тексте отсутствовали даже ссылки на иудаизм и тем паче масонство¹. При ознакомлении с обширной документацией Ордена «вольных ка-мещников» следов взаимодействия с «Бнай-Брит» нами не обнаружено. Приписывание подобному обществу тайных подрывных замыслов нельзя считать оправданным. Доказательных фактов этого никто не предъявлял.