Новая формула Путина. Основы этической политики
Новая формула Путина. Основы этической политики читать книгу онлайн
В своей новой книге Александр Дугин — известный философ, политолог и социолог, лидер евразийского движения в России — рассуждает о политике Путина в связи с событиями на Украине. С одной стороны, считает автор, эта политика реализма, можно даже говорить о «новой формуле» Путина в решении сложных геополитических задач, которые стоят перед Россией. С другой стороны, «новая формула» путинской политики не должна мешать поддержке русского населения на Украине.
Поддержка русских где бы то ни было обязана стать приоритетом российского государства, пишет А. Дугин. Таким образом, главная проблема, стоящая перед Владимиром Путиным: сумеет ли он сочетать это приоритетное направление с взвешенным подходом к украинским событиям?.. Отдельное внимание автор уделяет российской «пятой колонне» и её деятельности в связи с конфликтом на Украине.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Это 90-е годы — те «лихие 90-е годы», которые ознаменовались победой внешней системы управления — сети влияния западников.
Отсюда: фонды, гранты, система образования элитных детей, особенно за границей, проникновение сюда множества западных организаций, которые просто, по сути дела, входили в экономическое управление, в политические, образовательные процессы — и устанавливали здесь внешнее управление.
Внешнее управление в 90-е годы сопровождалось сокращением наших территорий — резким и наглядным. И параллельно — повышением зависимости народа не от верховной власти, а от средней олигархической власти и понижением статуса высшего правителя (президента), который, в свою очередь, становился заложником олигархии.
Все элементы «смутного времени», развала, и с геополитической точки зрения, и с социологической точки зрения, и с цивилизационной точки зрения были налицо:
• внешнее управление,
• сокращение территории,
• переход власти от авторитарно-народной модели, классической для евразийства и «сухопутной» истории, к олигархической и западнической (атлантистской).
В 90-е годы квинтэссенцией этих процессов становится Первая чеченская кампания. Следующим логическим шагом в развернувшемся геополитическом процессе должно стать разрушение России. Параллельно с этим в Сербии, которая является европейским аналогом России с геополитической точки зрения, происходят сходные процессы. Югославия разрушается. Сербия, которая больше всего напоминает Россию по своим параметрам, становится изгоем. Запад поддерживает всех противников Сербии (сербов), кем бы они ни были: вначале словенцев, потом хорватов, потом македонцев, боснийцев и албанцев, наконец, уже в самой Сербии. То, что происходит в Косовом поле, — как сербская Чечня, когда мусульманское меньшинство бросает вызов Сербии для того, чтобы осуществить выход из нее. И эти процессы идут практически параллельно в России и Сербии, с точки зрения продолжения атлантистской агрессии. Идет бурным ходом демонтаж России, демонтаж Сербии в рамках геополитики — победы талассократии над теллурократией, установления однополярного момента.
Я говорил, что Ельцин, который на самом деле был символом атлантистского периода, делает один странный ход. Ход номер один (с геополитической точки зрения), имеющий для нас принципиальное значение: он не сдает сразу Чечню, как от него требует олигархия.
Олигархия просто ставит ему ультиматум: «Ельцин, либо ты отдаешь Чечню Дудаеву, либо мы тебя начинаем сбрасывать».
Ельцин при этом (действие один) говорит: «Нет. Этого не дождетесь».
Что это такое? Первая нотка русского самодурства в голосе царя.
Он говорит: «Мало ли что вы хотите, друзья-олигархи. Все равно не отдам (Чечню)».
И здесь коса находит на камень. Все его окружение, даже близкие родственники, настаивает на этом, поскольку оно является частью олигархии: сетью внешних влияний. Так называемая «Ельцинская семья» служит не столько ему, сколько олигархическим кланам. Они настаивают на сдаче Чечни. А Ельцин настаивает на том, чтобы Чечню не сдавать, и демонстрирует «первую засечку» в геополитическом процессе развала.
То есть он говорит: «Вот, досюда мы дошли, а дальше мы в том направлении, в котором мы шли (в геополитическом направлении самоликвидации), идти не будем».
И штурм Грозного — провальный, страшный: множество жертв, мы уничтожаем собственный город, собственных людей, бомбим своих же россиян. Там не только чеченцы были, в Грозном было много русских — все они идут под нож. О зверствах самих чеченцев я не говорю, они были бесконечными: русских режут, насилуют, убивают, отбирают все подряд, что у них там было. Начинается страшная, кровавая чеченская кампания.
Но для нас принципиально, что Ельцин упирается и говорит: «Не отдам Чечню».
А на Чечню смотрят все остальные: Татарстан, все остальные республики Северного Кавказа, Ингушетия, Башкирия, Якутия — вообще все этнические республики. И, наблюдая за тем, что происходит в Чечне, все делают свои собственные выводы. Если Чечню Москва сдает, то Россию автоматически постигает та же участь, что и СССР: Российская Федерация разделится на независимые государства, которых будет столько, сколько там республик или областей, вначале этнических республик, а потом и областей. Будет независимой Орловщина, независимым Хабаровский край (Хабаровское царство (ханство) или Хабаровская демократическая республика). Уже создается Уральская республика Росселем (губернатором).
Все связано с Чечней. По мере того как Грозный переходит из рук федеральных властей под контроль сепаратистов и наоборот, на карте стоит вся территория России. Здесь нет никаких сомнений: невозможно отдать Чечню и не отдать Ингушетию, Дагестан и так далее. Но дальше невозможно отдать, например, Северный Кавказ и не отдавать Поволжья, невозможно отдать Поволжье и не отдавать всего остального.
То есть мы стоим накануне последнего аккорда ликвидации Хартленда (90-е годы). При этом действие происходит — все колеблется, все стоит на весах. Все зависит только от одного: от самодурства одной фигуры — Ельцина. Если Ельцин идет навстречу олигархам еще шаг — России конец, упирается — у России есть шанс. А что значит «у России есть шанс»? Это означает, что двухполюсная система сохраняет свою предпосылку к новому возрождению. Великая война континентов либо продолжается, либо заканчивается окончательно уже необратимой победой талассократии. Вот приблизительно какая драматическая ситуация складывается в 90-е годы. Об этом мало кто говорит, но на самом деле именно это и является в тот период содержанием геополитических, исторических, стратегических, экономических, культурных процессов в мире. Все зависит от того, удастся или не удастся удержать территориальную целостность России. Это принципиальный момент.
Теперь мы видим, как ведет себя Ельцин в Первой чеченской кампании: он очень нерешителен, постоянно колеблется. Он дает указание атаковать, потом отводит свои войска. Дает задание генералам и военачальникам наступать и одновременно закрывает глаза, что российские военачальники снабжают оружием боевиков. Распад и коррупция пронизывают все общество, в том числе армию. Боевикам оружие поставляют те же, кто против них воюет. Представляете, какой цинизм? И Ельцин это знает. Но до конца не становится ни на ту, ни на другую сторону. Баланс сохраняется.
В тот момент, когда ценой колоссальных усилий в 96-м году федеральные войска выбивают боевиков из Грозного, под давлением Березовского и олигархов Ельцин посылает генерала Лебедя (подкупленного им во время выборов тем, что он назначил его на пост председателя Совета безопасности Российской Федерации) на Хасавюртские переговоры для того, чтобы вернуть боевиков в Грозный. То есть на самом деле Ельцин «делает засечку», не сдает до конца, но он постоянно колеблется. И после кровавой бойни российских солдат и офицеров, которые гибли тысячами при штурме Грозного, после того, как мы все контролировали, он посылает туда Лебедя для того, чтобы заново пустить боевиков в Грозный. То есть сводит на «нет» все жертвы, все усилия, все тысячи и тысячи людей погибших, солдат, — одним махом, одной подписью отменяет.
После 96-го года Чечня, по сути дела, получает (как она считает) карт-бланш на то, что она выходит из состава Российской Федерации. Начинаются переговоры по оформлению этого процесса в юридическом ключе. Но до конца Ельцин все равно не доходит: не принимает ни Дудаева, ни Масхадова, не идет на то, чтобы окончательно принять решение (Дудаева к тому времени убивают) вопреки всему давлению мирового сообщества, которое требует от Ельцина выпустить Чечню (Ичкерию) из состава Российской Федерации.
Второй момент, «вторая засечка».
Ельцин назначает премьер-министром Примакова, который является представителем реализма в международных отношениях, является консерватором с точки зрения геополитики, и который проводит позицию, направленную на национальные интересы России. Очень показательно, что Примаков летит на переговоры в Вашингтон, узнает о начале бомбежек Белграда (в Сербии), разворачивается над Атлантикой и срывает важные международные переговоры. Этот символ реакции российской дипломатии примаковского толка на агрессию стран НАТО против дружественной нам Сербии очень важен. Козырев прилетел бы в Вашингтон, обнялся бы и поговорил бы о том, как быстрее сербов наказать за их неподчинение талассократическому центру. Примаков делает жест — это «вторая засечка». Его назначил на этот пост Ельцин. Соответственно, Ельцин знал, что он делает. Хотя он постоянно одергивает и унижает Примакова, тем не менее он его держит на посту премьер-министра — это серьезно. Уже начиная с того момента, как Примаков был министром иностранных дел, он начинает стратегию, которая направлена на укрепление позиции России.