Переписка Н. В. Гоголя. В двух томах
Переписка Н. В. Гоголя. В двух томах читать книгу онлайн
В первый том включена переписка Гоголя с друзьями его юности – А. С. Данилевским и Н. Я. Прокоповичем, С Пушкиным, Жуковским, Погодиным и др.
Второй том содержит переписку Гоголя с великим русским критиком В. Белинским, с писателем С Аксаковым, поэтом Языковым, художником А. Ивановым и др.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Погодин М. П. – Гоголю, ноябрь – декабрь (?) 1841
Ноябрь – декабрь (?) 1841 г. Москва [ 823]
Я устроиваю теперь вторую книжку[ 824]. Будет ли от тебя что для нее?
Гоголь – Погодину М. П., ноябрь – декабрь (?) 1841
Ноябрь – декабрь (?) 1841 г. Москва [ 825]
Ничего.
Погодин М. П. – Гоголю, январь – первая половина февраля 1842
Январь – первая половина февраля 1842 г. Москва [ 826]
Прочти, пожалуйста, этот лист о Риме[ 827] – нет ли чего поправить.
Гоголь – Погодину М. П., январь – первая половина февраля 1842
Январь – первая половина февраля 1842 г. Москва [ 828]
Все так, и прекрасно, живо и верно. Это лучшая статья из того, что я читал из твоих путешествий.
Погодин М. П. – Гоголю, март – начало апреля 1842
Март – начало апреля 1842 г. Москва [ 829]
Вот то-то же. Ты ставишь меня перед купцом целый месяц или два в самое гадкое положение, человеком несостоятельным.
А мне случилось позабыть однажды о напечат<ании> твоей статьи[ 830], то ты так рассердился, как будто бы лишили тебя полжизни, по крайней мере в твоем голосе я услышал и в твоих глазах это я увидел! Гордость сидит в тебе бесконечная!
Гоголь – Погодину М. П., март – начало апреля 1842
Март – начало апреля 1842 г. Москва [ 831]
Бог с тобою и твоей гордостью. Не беспокой меня в теченье двух неделей по крайней мере. Дай отдохновенье душе моей!
Гоголь – Погодину М. П., вторая половина апреля (до 28-го) 1842
Вторая половина апреля (до 28-го) 1842 г. Москва [ 832]
Посылаю послание Языкова[ 833].
А насчет «Мертвых душ»: ты бессовестен, неумолим, жесток, неблагоразумен[ 834]. Если тебе ничто и мои слезы, и мое душевное терзанье, и мои убеждения, которых ты и не можешь и не в силах понять, то исполни по крайней мере ради самого Христа, распятого за нас, мою просьбу: имей веру, которой ты и не в силах и не можешь иметь ко мне, имей ее хоть на пять-шесть месяцев. Боже! Я думал уже, что я буду спокоен хотя до моего выезда. Но у тебя все порыв! Ты великодушен на первую минуту и чрез три минуты потом готов повторить прежнюю песню. Если б у меня было какое-нибудь имущество, я бы сей же час отдал бы все свое имущество с тем только, чтобы не помещать до времени моих произведений.
Гоголь – Погодину М. П., 30 апреля 1842
30 апреля 1842 г. Москва [ 835]
Я до сих пор не получил из Петербурга «Копейкина». Печатанье чрез это остановилось. Все почти уже готово. Какой медлительный Никитенко, просто нет мочи[ 836]. Ну хоть бы дал знать одной строчкой. Пожалуйста, добейся толку. Еще: постарайся быть к 9 мая здесь[ 837]. Этот день для меня слишком дорог, и я бы хотел тебя видеть в этот день здесь. Прощай! Обнимаю тебя.
Гоголь – Погодиной М. П., 4 июня 1842
4 июня 1842 г. Петербург[ 838] [ 839]
1842. СПб. 4 июня.
Пишу письмо к вам, ибо Михала Петровича, вероятно, уже нет в Москве[ 840]. Обнимаю вас заочно. Не стану говорить о том, что я еще сильнее и глубже люблю друзей моих по мере того, как отдаляюсь от них. Вы должны это чувствовать и верить словам моим. Сердце женщины меньше подвержено недоверчивости и сомнениям, как мужчины. Передайте мое душевное и сердечное объятие Михалу Петровичу в первом письме и скажите ему, что кто один раз вошел в мою душу, даже хотя бы он меньше его на то имел право, тот уже останется вечно там, и нет человеческих сил, властных его оттуда исторгнуть. Прощайте. Передайте поклон маменькам вашим и перецелуйте ваших малюток.
Ваш Гоголь.
Я выезжаю отсюда завтра.
Погодин М. П. – Гоголю, 12 сентября 1843
12 сентября 1843 г. Москва [ 841]
Наконец нашел я в себе силу увидеть тебя, заговорить с тобою, написать к тебе письмо. Раны сердца моего зажили или по крайней мере затянулись… Ну что, каков ты? где ты? что ты? куда? Я чувствую себя теперь довольно хорошо, пил опять мариенбадскую воду[ 842], а теперь на простой. Но зима была тяжелая: часто показывалась кровь из горла и голова беспрестанно тяжела.
Не случилось ли чего особенного в душе у тебя около 3/15 сент<ября>? Ты знаешь, что я немножко по Глинкиной части[ 843] и верю миру невидимому с его силами. Около 3<-го> числа я как будто примирился с тобою, а до тех пор я не мог подумать о тебе без треволнения! Когда ты затворил дверь, я перекрестился и вздохнул свободно, как будто гора свалилась у меня тогда с плеч; все, что узнавал я после, – прибавило мне еще больше муки, и ты являлся, кроме святых и высоких минут своих, отвратительным существом…
Посетив мать твою в прошлом году[ 844], я почувствовал, что в глубине сердца моего таилась еще искра любви к тебе, но она лежала слишком глубоко. Наконец я стал позабывать тебя, успокоивался… и теперь все как рукой снято. Ну, слава богу! Я готов опять и ругать и любить тебя.
Твой Погодин.
1843 сент. 12/24. Москва
