Об Ахматовой

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель <Начало июля 1968 г., Верея>

Наташенька! Трудно себе представить, что у меня было последние недели. Я просто еще не могу опомниться. Сейчас я уже неделю в Верее.

Мой адрес: Верея, Нарофоминского р-на, 1-я Спартаковская, 20, Шевелевым, для меня…

Несколько раз я заходила в свой магазин1 за чулками, но, конечно, их в помине нет. Эти чулки (они называются «эластичные» и «безномерные», хотя у них есть номера) вообще только мелькают, особенно маленькие номера (бывают еще совсем дешевые, но они моментально становятся мешками). Вернувшись в Москву, буду заходить из булочной в магазин и, наверное, как-нибудь схвачу их.

Куда вы решили ехать? Заглянули бы в Верею. Ждала вас в Москве и очень огорчилась, что у вас там что-то отменили.

Привет Шуре.

Целую.

Н.М.Боюсь, что письмо не застанет вас…

1 Один из московских магазинов «Березка» находился на Профсоюзной улице, около метро «Академическая», т. е.относительно недалеко от квартиры Н.Я.

105

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель <Конец июля 1968 г., Верея>

Наташенька! Я думаю приехать числа пятого. Удобно ли это вам? Срочно напишите или лучше телеграфируйте. Приеду я так на неделю. Целую крепко.

Н.М.

106

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель 31 июля <1968 г., Верея>

31 июля

Дорогая Наташенька!

Я на два дня в Москве. Очень хочется вас видеть. Удастся ли вам приехать? Мы очень вас ждем.

С книгой в Ленинграде мало понятно. Была корректура, и всё остановилось. Может, Симонов (он сейчас председатель комиссии по наследству) позвонит Орлову и спросит, в чем дело.

Немножко работаю, но очень мало. Больше возня с хозяйством. Сил очень мало.

В Верее буду до сентября. Сама я здорова. Меня пугает Лена. Она нервна до предела, худа, бледна. Что с ней делать, не знаю. Женя – ничего.

Целую вас крепко.

Не забывайте.

Напоминаю адрес:

Верея, Моек [овская] обл. Нарофом[инский] р-н, Спартаковская, 20, Шевелевым.

Передайте от меня привет Виктору и Шуре.Встречали вы у меня когда-нибудь Любищева (биолога)? Он чудный старик (80 лет). Упал и сломал бедро. Уже работает, стоя на костылях у микроскопа.

Датируется по письму А.А.Любищева к Н.Я. от 20 июля 1968 г., где он «отчитывается» о своем выздоровлении и восстановлении работоспособности после перелома (сообщено Р.Г.Баранцевым).

107

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель<Около 10 сентября 1968 г., Москва>

Наташенька, милая! У меня ничего не происходит, и как будто я здорова, но чувствую себя мокрой курицей. Отчего, не знаю. Хорошо, что вы здесь побывали, это утешение…

С Симоновым буду разговаривать только в понедельник. Он улетел в Сухум. Все они летают, как птички.

Приходил Саша, но неудачно: Ира в эту минуту была в уборной, и я за эту же минуту выставила его. Он успел сказать, что кается и что готов на всё… Думаю, что толку всё равно не получится. Приходил и Дима. Этот всё же считает, что во всем виновата Ира. Он становится похожим на Таню. Надоели они мне все…

Вроде пробую работать, но почти ничего не выходит. Не знаю, как быть. Варлаам раздувает ноздри и говорит, что никакой комиссии не надо… Ему хорошо… И еще: существует специальная литература жен, писавших о своих мужьях. Этой литературе никто, как известно, не верит. Поэтому Варлаам советует немедленно перестать писать об Осе. Я даже затосковала: попасть в эти жены обидно, но это единственное, о чем мне хочется говорить и о чем мне есть что сказать. Беда… Посоветуйтесь про жен с Шурой, но пусть он помнит, что у всех жен были друзья, которые их хвалили. Пишите, Наташа… Н.М.

108

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель 17 сентября <1968 г., Москва>

17 сентября

Наташенька! От вас нет ни одного слова. Что случилось? Я очень беспокоюсь.

Я вернулась 7-го сентября. Сегодня возвращаются Женя и Лена. Лето было очень трудное. Зима, наверное, будет не легче.

Отзовитесь – грех вам!

Н.М.Были ли вы в Москве?

109

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель

[26 сентября 1968 г., Москва]

Наташенька! Ваши письма дошли, но, видимо, мои не дошли. Ведь ваше последнее – о книге – было чуть ли не в начале октября1. После этого молчание.

Я очень рада получить от вас весточку – очень беспокоилась и скучала. Когда же вы наконец выберетесь в Москву? У меня плохо с сердцем: стенокардия и плохие кардиограммы. Много лежу, устаю от всего.

Что еще? О чем-то думаю, чего-то грущу, что вполне естественно. В день, когда получила ваше письмо, уже написала Виктору, но не успела послать.

Целую вас крепко.

Н.М.

Привет Шуре и Виктору. Как дети Шуры? По-прежнему вы дружите с ними?

Как юнец Аркадий с его женой?Целую еще раз.

Конверт: «Воронеж, Никитинская, 38, кв. 29, Штемпель». Адрес отправителя: «Москва, М-447, Б. Черемушкинская, № 50, корп. 1, кв. 4, Мандельштам». Почтовые штемпели: «Москва 26.9.68», «Воронеж 29.9.68».

1 Описка Н.Я.: скорее всего, имеется в виду сентябрь.

110

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель 10 октября <1968 г., Москва>

10 октября

Наташенька! Куда мне уж ехать – как бы косточки собрать… Скоро мне 69 лет. Это не такой уж страшный возраст, но за очень многие годы мне надо зачитывать в стаж по два за один. И я оказываюсь патриархом.

Передайте мой сердечный привет Виктору. Вот уж ему не повезло… Как его дочь?.. И Таня большая?

Подумать только, что встречи с вами ждать до зимних каникул… Беда.

Женя – мой брат – очень слаб и плох. (Летом был ничего.) Неразумен… Сам себе вредит. Я тоже. Тысячи страхов и огорчений. Насел на меня архив ЦГАЛИ, чтобы я сдала Осю1. Интересно, какие у них камни за пазухой.

Жить очень трудно. Я всё же пробую работать. Идет вяло. Как-то руки опускаются от всей сложности жизни.

Книга О.М. (мерзкая из-за Харджиева) в Союзе писателей. Техника задержки: статья непонятна, надо другую. Все 12 лет из-за статьи…

Целую вас крепко.

Привет Шуре.Н.М.

1 В сентябре 1966 г. Н.Я. впервые посетила сотрудница ЦГАЛИ И.П. Сиротинская. В 1966–1967 гг., в обмен на фотокопии автографов О.М. хранившихся в ЦГАЛИ, Н.Я. передала в архив автографы стихотворений «Домби и сын» (1913), «Теннис» (1913), ряд черновиков «Египетской марки» и несколько фотографий О.М. (сообщено И.П. Сиротинской).

111

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель 15 февраля <1969 г., Москва>

15 февраля

Наташенька! От вас опять ничего нет, а я по вас очень скучаю. Женя у меня очень стареет и болеет. И Лена тоже, и я…

Зато без Саши жить стало лучше. Нет и Димы – и это тоже очень хорошо. Живу очень тихо и рада. Как вы?

Я работаю – очень много и очень медленно. Беда… Хочу кончить – лишь бы успеть.

Целую вас крепко и очень прошу – пишите.

Когда вы приедете? На этот раз ко мне, да?

Н.М.

112

Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель 11 апреля [1969 г., Москва]

11 апреля

Наташенька! Хоть бы вы приехали. Я вроде надорвалась, хотя выгляжу розой (на все свои без месяцев 70). Вся зима в болезни Жени и трудностях с Леной. Она падает с ног и плюс – истерика. Я работаю урывками, но всё же что-то делаю. Господи, хоть бы доделать.

Сможете вы приехать, чтобы скрыть от всех, «тенью»? Хорошо бы. Звонку вашему очень обрадовалась. Как же обрадуюсь вам! Сняла дачу в Переделкине. Очень мерзко, но другого выхода нет.

Что еще? Голова идет кругом. Мне сперли книгу Харджиева. Она мерзка. Помните, как он ругался в телефон1? Как я попалась с ним! Смешно, но все, что от Анны Андреевны, всегда плохи (либо сразу, либо погодя). Чем это объяснить?

Целую вас крепко.

Очень по вас скучаю. Привет Шуре и Виктору.Н.М.

Конверт: «Воронеж, Никитская, 38а, кв. 29.Штемпель Н.Е.» Адрес отправителя: «Мандельштам. Москва, М-447,Б.Черемушинская, 50, корп. 1, кв. 4». Почтовый штемпель: «Москва 11.4.69».