Литвиненко. Расследование

53. 5 сентября 2014, я опубликовал список вопросов, которыми должно было заняться Расследование. Список приведен в Приложении 3.

Открытие Расследования и процессуальные слушания

54. На коротком слушании 31 июля 2014, официальном дне начала расследования, я сделал заявление с изложением истории событий, которые привели к возбждению расследованию. Я также изложил процедурные вопросы, которые будут рассматриваться в предстоящих предварительных слушаниях.

55. Открытые предварительные слушания происходили 5 сентября 2014, 16 октября 2014, 14 ноября 2014, 17 декабря 2014 и 20 января 2015 года.

56. Кроме того, подготовка для основных закрытых слушаний по существу требовала ряда проведения предварительных закрытых слушания.

Ключевые участники

57. 31 июля 2014 я затребовал ходатайства для статуса ключевого участника в соответствии с правилом 5 Правил расследования 2006.

58. 5 сентября 2014 я объявил, что ходатайства были получены от Марины и Анатолия Литвиненко, Службы столичной полиции (MPS), министра внутренних дел (как представителя государства и от нее лично), Службы ядерного оружия (AWE) и Скарамеллы.

59. В ходатайстве Скарамеллы было отказано, о чем было выпущено письменное решение, датированное 9 октября 2014.

60. Другие ходатайства я удовлетворил.

61. Адвокаты СК РФ, входившего в список заинтересованных лиц следствия, написали мне, что не будут посылать ходатайство для получения статуса ключевого участника в расследовании.

62. В марте 2015, после того, как основные слушания уже велись в течение значительного периода времени, Ковтун выразил желание принять участие в Расследовании, дав устные показания и, став ключевым участником. Я суммирую эти события ниже.

Ходатайства о финансировании

63. 31 июля 2014 я также затребовал ходатайства о финансировании в соответствии с Законом о расследованиях 2005. В разделе 40 Закона о расследованиях 2005, указано, что такое финансирование может быть сделано в пользу определенных лиц, связанных с расследованием, чтобы они моги получить юридическое представительство за казенный счет.

64. 5 сентября 2014, я обявил, что ходатайства о финансировании были получены от Марины Литвиненко и Анатолия Литвиненко, и от Скарамеллы.

65. Я удовлетворил ходатайства Марины Литвиненко и Анатолия Литвиненко в принципе, с тем, чтобы точный размер вознаграждения был обсужден в дальнейшем после дополнительных разбирательств.

66. Я отказал в ходатайстве Скарамелле, поскольку оно не попадало под критерии, указанные в разделе 40(3) Закона о расследованиях 2005.

67. Позже, в ходе основных слушаний, еще одно ходатайство о финансировании было получено от Скарамеллы, который путешествовал из Италии в Лондоне дважды для дачи показаний расследованию. Я удовлетворил это более позднее ходатайство.

68. Я также получил и удовлетворил ходатайства от ряда других свидетелей для возмещения расходов и судебных издержек.

Закрытые доказательства — ограничительные уведомления

69. 31 июля 2014 года я объяснил, что наиболее важной особенностью расследования, и причина, по которой я о его возбуждении, было то, что оно позволило бы мне рассмотреть закрытые доказательства и проводить закрытые слушания, из которых общественность, большинство из ключевых участников и пресса будет исключена. Провести такие слушания в рамках предварительного дознания было никак не возможно. Причиной, по которой я считал, что большое значение имела бы возможность провести по крайней мере некоторые закрытые слушания, было то, что правительство обладало некоторыми документами, имевшими отношение к смерти Литвиненко, но такой чувствительной природы, что они не могли быть использованы в открытом судебном заседании. Если бы дело оставалось в рамках дознания, эти документы должны были бы быть исключены из моих запросов, в соответствии с моими решениями о НОИ и решениями судейской коллегии.

70. Чувствительность правительственных свидетельств неизбежно привела бы к тому, что по крайней мере некоторые из моих окончательных докладов также оставались бы тайной. Но я всегда ясно давал понять, что намерен обнародовать мой окончательный вывод по вопросу ответственности Российского государства, вместе с как можно большим количеством моих рассуждений в этой связи.

71. Я объявил, что 7 июля 2014 года, министр внутренних дел сделал ограничительное уведомление в соответствии с разделом 19 Закона о расследованиях 2005 года, требующее, чтобы указанный чувствительный материал рассматривался только на закрытом заседании, и что министр внутренних дел и в дальнейшем может делать ограничительные уведомления.

72. Второе ограничительное уведомление было сделано министром внутренних дел 4 ноября 2014 года. В первое и второе уведомление были внесены изменения 21 января 2015 года. Дальнейшие ограничительные уведомления были сделаны правительством 9 марта 2015 года и 29 июня 2015 года.

Анонимность — ограничительные распоряжения

73. В ходе дознания были сделаны ходатайства об распоряжении сохранения анонимности в отношении ряда предлагаемых свидетелей, чьи доказательства одны были быть приведены, хотя и не обязательно в устной форме.

74. 29 января 2013 года я дал указания о создании ходатайств в отношении анонимности.

75. 27 февраля 2013 Служба столичной полиции подала прошение об анонимности трех свидетелей, известных как D1, D2 and C1.

76. 14 марта 2013 года я провел слушание, на котором были рассмотрены эти прошения. По причинам, включающим необходимость представителей СМИ получить более подробную информацию, прежде чем они могли бы с пользой делать представления по вопросам ходатайств, эти ходатайства были отложены.

77. 11 июня 2013 года я провел дополнительные слушания для рассмотрения этих заявок на сохранение анонимности и заявки на анонимность, сделанной AWE в отношении свидетеля, известного как A3.

78. 11 июля 2013 года я удовлетворил ходатайство в отношении A3, но отказал ходатайствам в отношении D1, D2 и C1. Поскольку ходатайства были частично основаны на материале, который не мог быть обнародован, письменное решение имело закрытое дополнение в отношении этого дела.

79. 4 октября 2013 года я провел дальнейшее слушание для рассмотрения ходатайств об анонимности в отношении свидетелей, известных как С2, С3, D3, D6 и D7, вместе с оставшимся вопросом в отношении D1, D2 и C1 о том, следует ли раскрыть содержание закрытого дополнения относящегося к ним.

80. 26 ноября 2013 года я удовлетворил ходатайство в отношении D3. Поскольку свидетели С2, С3, D6 и D7 сформировали часть группы, которая также включала D3, и идентификация любого члена этой группы, кроме D3, скорее всего, привела бы к идентификации D3, я также удовлетворил ходатайство в их отношении, хотя индивидуальные обстоятельства дела ходатайств в отношении них не привели бы к предоставлению им анонимности.

81. В тот же день я также постановил, что никакая часть содержания закрытого добавления по отношению к D1, D2 и C1 не должна быть обнародована в то время.

82. 5 сентября 2014 на первом предварительном заседании после открытия Расследования, все ключевые участники и СМИ согласились, в целях Расследования я должен принять распоряжения об анонимности уже сделанные мной во время дознания. Соответственно, 9 октября 2014 года было издано ограничивающее распоряжение повторяющее распоряжения об анонимности, сделанные во время дознания.

83. 14 ноября 2014 еще одно распоряжение об ограничении было сделано, предоставляющее анонимность в отношении свидетеля, известного как A1.