Литвиненко. Расследование

8.93 Я ознакомлен как со свидетельствами относительно происходившего во время визитов, так и по поводу подготовки к этим путешествиям, как то, данными о бронировании рейсов и отелей, для каждого из визитов.

8.94 Есть два момента, возникшие в результате рассмотрения этих свидетельств, которые достойны упоминания.

8.95 Во-первых, удивительно, что время первого визита как будто открыло для Ковтуна возможность путешествовать. Я уже коснулся этой темы в параграфе 6.64.

8.96 Луговой был старшим из двух мужчин с точки зрения их деловых отношений. Его виза была обновлена летом, и потому он был в состоянии въезжать в Великобританию, когда он хотел. Примечательно, поэтому, что заказы авиабилетов и номеров, которые оба были сделаны в первые дни после выдачи Ковтуну британской визы, выданной 5 октября 2006 года, по всей видимости, были «подвешены «до того моменты, пока стало известно, что Ковтун может ехать. Хотя Ковтун принимал участие в деловых встречах в ходе своих поездок в Лондон, ничто из информации, которой я располагаю об этих встречах, не позволяет предположить, что его присутствие имело какое-либо важное значение.

8.97 Я уже сделал вывод о том, что Луговой и Ковтун отравили Литвиненко с помощью полония-210 в ходе их встречи в зале заседаний Erinys 16 октября 2006 года, в ходе своей первой поездки. Информация о сроках бронирования, по крайней мере согласуется с этим выводом, и я считаю, что это добавляет ему некоторый вес. Это предполагает, что истинной целью поездки не было участие в серии деловых встреч, на которых Ковтун окажется не более чем немым наблюдателем, а, скорее, как я предполагаю, чтобы попытаться отравить Литвиненко — операция, в которой Ковтуну было предназначено играть ключевую роль.

8.98 Второй пункт касается времени принятие решения о том, что Ковтун должен присоединиться к третьей поездке в Лондон. К этому вопросу я обращался в параграфах 6.188–6.189 выше. В показаниях, которые он предоставил следствию, Ковтун заявил, что он даже не предполагал, что полетит в Лондон 1 ноября, чтобы присоединиться Луговому и другим вплоть до 30 октября (см. параграф 6.244 выше). Это не может быть правдой, поскольку бронирование рейса из Москвы в Лондон и обратно было сделано несколько днями ранее, 27 октября. Я убежден, что именно в это время было принято решение о том, что Ковтун должен поехать в Лондон.

8.99 Эта дата 27 октября приходится примерно на середину поездки, которую Луговой совершил в одиночку, когда останавливался в номере 848 в отеля Sheraton. У меня не остается сомнений, что Луговой имел с собой некоторое количество полония-210 в тот раз. Как я уже упоминал, судмедэкспертиза показала наличие первичного радиацинного заражения полонием и в мусорном ведре, и в ванной комнате в гостиничном номере 848, а также на двух полотенцах в прачечной отеля, которые, без сомнения, попали туда из номера 848. Одним из возможных объяснений для такого распространения следов полония может служить то, что Луговой пролил полоний-210 и вытер его полотенцами, или, возможно, просто вылил его в мусорное ведро. Нет никаких доказательств того, что была какая бы то ни было попытка отравить Литвиненко во время этой поездки, несмотря на то, что Луговой встречался с ним дважды в баре Palm Court в отеле Sheraton.

8.100 Я не вижу достаточных доказательств для того, чтобы делать какие-либо выводы. Однако могу предположить, что эти события в отеле Sheraton объясняют, почему 27 октября было принято решение, что Ковтун должен отправиться в Лондон 1 ноября. Кажется достаточно вероятным, что такое решение было принято, поскольку Луговому, в свете событий в отеле Sheraton, потребовалась помощь Ковтуна для очередной попытки отравить Литвиненко, и именно поэтому обратный рейс был забронирован для него на тот день.

8.101 Я не утверждаю, что эти данные относительно времени бронирования поездок непосредственно относятся к делу, однако кажется, что они дополняют общую картину. И в конечном итоге усиливают версию событий, при которой Луговой и Ковтун отравили Литвиненко.

Говорил ли Ковтун свидетелю D3, что планирует отравить Литвиненко?

8.102 Теперь я перехожу к той части корпуса данных, которая, с любой точки зрения, имеет большое значение. Я затрону свидетельства, касающиеся разговора Ковтуна с D3 в Гамбурге вечером 30 октября 2006 года, и его последующих попыток связаться с С2.

8.103 Я в какой-то мере изложил факты, относящиеся к этим вопросам, выше — см., в частности, параграфы 6.205–6.225 и 6.261–6.273.

8.104 Нет никаких сомнений в том, что Ковтун встречался с персоной D3 в Гамбурге, вечером. Нет сомнений также, что на следующий день, 31 октября 2006 года, Ковтун получил номер телефона C2, позвонив персоне D6, кто узнал номер от D7 после того, как тот поговорил с С2. Наконец, нет сомнений в том, что Ковтун позвонил С2 на следующий день, из Лондона, с телефона Лугового.

8.105 Есть два взаимосвязанных пункта, в отношении которых я должен сделать некоторые выводы. Первый: произнес ли D3 правду, передавая слова Ковтуна, якобы сказанные ему в тот вечер. В частности, говорил ли Ковтун D3, что располагает «очень дорогим ядом» и что он нуждается в услугах повара, «чтобы положить яд в пищу или питье для Литвиненко»? Во-вторых, зачем Ковтун позвонил С2 в Лондоне 1 ноября 2006 года?

8.106 Я пришел к выводу, что Ковтун говорил D3, что он ищет повара для помощи, и что его звонок С2 был его попыткой — неудачной, как выяснилось, — привести этот план в исполнение.

8.107 Первоначальная основа, на которой я выстраиваю этот вывод, — совершенно неубедительное объяснение, которое Ковтун дал факту звонка С2 1 ноября. Я проанализировал это объяснение наряду с его показаниями о своих беседах с С2 и доктором Шадриным (см. параграфы 6.261–6.273 выше). Я не предлагаю возвращаться сейчас к тому своему выводу, скажу только, что, не имея устного свидетельского показания Ковтуна, я в достаточной степени уверен, что его объяснение, которое он дал своим попыткам связаться с C2, так же как его показания относительно разговоров с С2 и доктором Шадриным, являются тотальной фабрикацией. Я уже использовал этот термин выше и повторю его здесь: история, которую предоставил Ковтун в качестве объяснения, соткана из лжи.

8.108 Должна быть причина, почему Ковтун сфабриковал эту сложную историю о своем желании нанять С2 для работы в ресторане в Москве, и о невозможности увидеться лично в Лондоне, поскольку доктор Шадрин сказал ему, что Стратфорд расположен в 3–4 часах езды от центра города. И эту причину не так трудно вывести путем дедукции. Я убежден, что Ковтун хотел заручиться помощью С2 в качестве сообщника в совместных с Луговым планах по отравлению Литвиненко. Я уверен, что Ковтун действительно говорил D3 в процессе их разговора в Гамбурге, что это было, почему он хотел вступить в контакт с С2 и что D3 сказал правду об этом разговоре. Вместе с тем я убежден, что Ковтун сфабриковал историю о желании нанять С2 — а также свои свидетельства о ненадежности D3, — для того, чтобы скрыть эту истину.

8.109 Есть три свидетельства, которые поддерживают подобные выводы.

8.110 Во-первых, существуют вещественные доказательства, о которых я говорил выше, демонстрирующие, что Луговой и Ковтун были вовлечены в ряд попыток отравить Литвиненко. Хвастовство Ковтуна относительно того, что он планирует отравить Литвиненко с «очень дорогим ядом», возможно, появилось D3 нелепым, но есть немало независимых свидетельств из других источников, которые указывают мне на то, что именно таков был его план.

8.111 Во-вторых, некоторую значимость здесь имеют мои выводы о том, что к моменту, когда Ковтун разговаривал с D3 30 октября, он и Луговой уже совершили одну или возможно две неудачные попытки убить Литвиненко. Предыдущие неудачи делают более вероятным то, что они могли попробовать разнообразить свои методы и искать сообщников.