Первое дело при Красном

Русские наградные документы позволяют восстановить некоторые детали этого боя. Генерал Оленин «в городе Красном удерживал долгое время неприятеля». Командир егерской бригады Воейков «в защите города Красного сделал благоразумные распоряжения и в короткое время укрепил оный разными способами, защищая его с отличною храбростию против превосходных сил неприятельских». Командир 41-го егерского подполковник Шейн «находясь в авангарде, командовал баталионом в самом городе Красном, удерживая правый фланг, неустрашимо удерживал стремящегося неприятеля и обращал в бегство». Майор Слонимский 1-й «удерживал в городе Красном неприятельских стрелков». Майор М.Л. Редриков «опрокинул на него наступавших стрелков». Майор Крамаревский «с двумя ротами находясь у прикрытия двух дорог от Лядов и Романова к Красному, с отменным мужеством удерживал неприятельских стрелков и фланкеров». Майор Томашевский 1-й, «прикрывал с полубаталионом Донскую конную артиллерию, неоднократно удерживал стремление на оную неприятельской конницы», а хорунжий Калашников «искусным стремлением и нанесением чрезвычайного вреда неприятелю не только что удерживал, но отражал с мужеством и храбростию со своими орудиями». Капитан Переслений «удерживал стрелками мост влево от дороги к местечку Лядам и, возбуждая смелость в нижних чинах, опрокидывал неприятеля штыками». Полковник Кологривов «занижал с 49-м егерским полком переднюю часть города и более трех часов с храбростию удерживал неприятеля». 50-го егерского полка майор Антонов «занимал с одним баталионом левую часть города, неустрашимо удерживал стремящегося неприятеля и два раза штыками обращал его назад». Майор Белявский «с двумя ротами благоразумным своим распоряжением отражал сильное нападение неприятеля в городе»; штабс-капитаны Шубин и Воронцов «с вверенными им ротами храбро отражали неприятеля при входе его в город Красный и, при нападении неприятельской кавалерии, двукратно обращали оную в бегство». {75}

Обер-офицер и штаб-офицер егерских полков. Раскрашенная литография Л. Киля. РГВИА

По словам Мюрата, генерал Груши «живо преследовал неприятеля вплоть до Красного, который я нашёл занятым пехотой. Маршал герцог Элъхингенский получил приказ поспешить с прибытием своей пехоты». Около 15 час. к городу подошла лёгкая кавалерия корпуса Нея. Согласно рапортам 1-го и 2-го вюртембергских шволежерских полков, 14-я бригада была выстроена в три эшелона; последний из них составлял 1-й полк, построенный в две линии. В ожидании подхода 10-й дивизии, эта кавалерия в течение некоторого времени подвергалась огню русской батареи, в результате чего, в частности, подполковник фон Расслер потерял лошадь. «Наша кавалерия не могла взять Красный без пехоты, — пишет Гриуа, — мы вели перестрелку с их аванпостами, когда прибыл король Неаполитанский с маршалом Неем. Они осмотрели позицию неприятеля». По словам Рёдера фон Бомсдорфа, «король Неаполитанский, который с момента соединения Груши и Нансу ти принял главное командование, образовал полукруг вокруг Красного и ожидал прибытия пехоты 3-го корпуса». Фляйшман вспоминал: «Около 4-х часов вечера мы услышали перестрелку; мы ускорили своё движение и достигли нашей бригады недалеко от Красного. В этом городке находилась колонна в 6000 русской пехоты, 2 кавалерийских полка и батарея в 12 орудий. Мы двинулись вправо от дороги и вступили в бой с русской батареей». {76}

Барабанщик и музыкант егерских полков. Раскрашенная литография Л. Киля. РГВИА

По словам Нея, император приказал ему «быстро двинуться к этому городу [Красному], где, согласно донесению, сделанному Его Величеству, неприятель имел один полк пехоты; голова моей колонны прибыла туда около трёх часов пополудни». Двигавшийся в авангарде 24-й полк лёгкой пехоты подошёл к городу в 15 час. «Как только, — вспоминал Гриуа, — голова колонны 3-го пехотного корпуса оказалась перед нами, маршал Ней, который им командовал, бросил несколько рот вольтижеров. Неприятель, после оживлённого сопротивления, был выбит с позиции и пришёл в беспорядок». Мюрат пишет: «10-й дивизии было поручено атаковать; позиция была захвачена шагом атаки (au pas de charge). Никогда я не видел пехоты, проявляющей столько отваги и решимости». Находившийся во главе атакующих Ней сообщил, что «24-й полк лёгкой пехоты, поддержанный остальными войсками 10-й дивизии, атаковал неприятеля с восхитительной смелостью, и Красный был взят штурмом безо всяких затруднений. Неприятель, силою около 6000 пехотинцев, 1200 коней и десяти орудий, не теряя самообладания, разместил свои эшелоны позади города; но пехота так смело атаковала его, что он был вынужден отступить, что было произведено в хорошем порядке, под прикрытием своей артиллерии, которая действовала хорошо».

Гаевский пишет, что штурм города начался в 15 часов: «Тут рванулись четыре батальона с музыкой во главе, мы построились, музыка подвела войско под выстрелы орудий, барабанщики ударили на штурм, по всей линии раздался крик: “Да здравствует император и вперёд!”, начался оживлённый огонь из ружей. Не прошло и четверти часа, а город был в наших руках». Адъютант генерала А. Ла Уссэ капитан А.П. Шерон вспоминал: «Двадцать четвёртый [полк] лёгкой пехоты атаковал. Русские энергично защищались и были вынуждены уступить эту позицию этому храброму полку, который потерял много людей». По словам Рёдера фон Бомсдорфа, 24-й полк проник в город на штыках «после двухчасовой борьбы». За эту атаку шеф батальона А.Н. Верден, раненый в бою, был 2 сентября награждён рыцарским крестом ордена Почётного легиона. {77} Капитан 18-го полка линейной пехоты Г. Бонне писал, что «прибыв в Красный, 10-я дивизия зарядила свои ружья и с другой стороны города начала сражаться. В течение получаса русские держались стойко, стреляли орудия, ружейная стрельба была оживлённой, мы бежали, чтобы быть в числе приглашённых, но неприятель был отброшен… Мы остановились на краю оврага, который русские хотели защищать. Развернулись, расположились лагерем, и это было наше жилище 14-го августа». Командир 25-й дивизии генерал Й.Г. Шелер сообщил, что «дивизия Ледрю находилась во главе. Она развернулась и сражалась с фронта, тогда как кавалерия пыталась охватить фланги… Наша дивизия находилась в резерве позади дивизии Ледрю, но она не сражалась, как и дивизия Разу, так как [дело] было скоро решено». {78} Следовательно, 11-я и 25-я пехотные дивизии подоспели лишь после взятия города.

П. Хесс. Сражение при Красном, 14 августа 1812 г.

41-й егерский полк. Слева направо: егеря, карабинер, прапорщик, унтер-офицер. Рисунок с натуры И.А. Кляйна

Обер-офицеры егерских полков, 1809–1811 гг. из “Историческое описание одежды и вооружения…”

Рядовой егерских полков, 1809–1812 гг. из “Историческое описание одежды и вооружения…”

41-го егерского полка майор Слонимский 1-й, «когда при выходе на площадь неприятельская колонна разделилась и следовала баталиону в левой фланг, то он ударил в штыки и опрокинул оную». Майор Редриков, «когда колонна потеснила его сильными выстрелами, то он отразил оную и не допустил ее баталион обойти». Штабс-капитан Тиновский «по появлении неприятельской колонны, на правый фланг баталиона командирован был с гренадерскою ротою на отражение оной, почему, остановясь в закрытом месте, допустил неприятеля поравняться с собою флангом, сделал залп и ударил в штыки и, таким образом опрокинув, гнал и истреблял на месте». Когда «неприятель в превосходных силах, сбивая наших стрелков, начал было уже переправляться через реку, протекавшую между городом и форштатом оного в намерении отрезать переправляющихся наших стрелков в правой стороне через оную же речку», то, «дабы воспрепятствовать вредному намерению неприятеля», поручик 41-го полка Подольский «был командирован с сильными стрелками, которым он подавая пример собою, с неустрашимою храбростью напал на неприятельских, переправившихся уже на нашу сторону, и хоть оные упорно сопротивлялись, но отважным нападением наших стрелков, одушевленных к оному поручиком Подольским, были опрокинуты и в замешательстве принуждены были спасаться бегством обратно через реку в брод с значительными для них потерями».