Операции английского флота в первую мировую войну

Успехи войск Союза преумножались, и следовало действовать.

13 ноября, когда генерал Бота нанес бунтовщикам решительный удар у Bantry и Honderkop, объявили амнистию всем, кто сдастся до 21 ноября. К этому времени Девет понес еще два серьезных поражения, и солдаты его отрядов в таком количестве начали переходить на сторону Союза, что было решено не откладывать наступление.

23 ноября правительство Союза уведомило адмирала Кинг-Холла о намерении отправить экспедицию в Уолфиш-Бей около 2 декабря. Адмирал, считаясь с тем обстоятельством, что опасность появления германской эскадры еще не миновала, так как местопребывание ее оставалось не выясненным, не мог обещать своего содействия и запросил Лондон.

Адмиралтейство, не имея точных сведений о движении Шпее и находясь под свежим впечатлением Коронельской неудачи, ответило категорическим приказанием держать эскадру соединенно.

Ввиду этого Кинг-Холл вызвал к себе Albion, стоявший на охране в Уолфиш-Бей, и собрал все суда в Саймонстаун и Табл-Бей. Два крейсера — Dartmouth и Weymouth уже прибыли из Ост-Индии, Minotaur подходил, и, конечно, адмирал мог бы отконвоировать экспедицию в Уолфиш-Бей. но там не имелось никаких береговых укреплений, и, следовательно, требовалась охрана. Руководствуясь же приказанием держать суда соединенно, надо было для такой охраны собрать в Уолфиш-Бей всю эскадру.

В последнем случае оставались беззащитными южная база — Людериц и коммуникационная линия от мыса Доброй Надежды протяжением в 750 миль.

Затруднения возникали из-за непременного желания действовать одновременно из двух баз, отстоящих друг от друга на 250 миль, причем от ближайшей базы до мыса Доброй Надежды, т. е. до главной базы, было 500 миль.

Риск уменьшался при условии оперирования из ближайшей базы — Людериц-Бей, и адмирал Кинг-Холл предлагал правительству Союза отконвоировать экспедицию туда, но в Уолфиш-Бей он мог идти лишь после прихода Defence, т. е. не ранее 14 декабря.

План операций, разработанный генералом Бота при непременном условии действий из двух баз, настолько зависел от помощи флота, что правительство Союза решило ждать две недели.

На станции мыса Доброй Надежды продолжали упорно держаться слухи о том, что Шпее пересекает Атлантический океан, но в скором времени их ошибочность выяснилась.

22 ноября наш генеральный консул в Вальпараисо донес, что у него имеются сообщения непосредственно из Mas-a-fuera, в которых точно указаны имена судов, стоявших там 15 ноября, причем он указывал, что, по-видимому, немцы устроили на острове угольный склад, который чилийское правительство в доказательство своего нейтралитета собирается уничтожить.

На следующий день сообщение генерального консула подтвердилось перехваченной немецкой телеграммой, не оставлявшей сомнений в том, что германский адмирал находится в заливе Сант-Квентин.

В соответствии с новыми сведениями инструкции адмиралу Стэрди были изменены.

24 ноября ему отправили приказание после соединения со Стоддартом следовать на Фолклендские острова, которыми пользоваться в качестве базы, а затем идти на осмотр Чилийского побережья, но «не показывать больших судов в проливах». В дальнейшем ему сообщалось, что Australia и англо-японская эскадра адмирала Патея прибудут на острова Галапагос, чтобы оттуда двинуться на юг 2 декабря, и что 1-й японский отряд Южного моря пойдет с Фиджи на Маркизовы острова [83].

Эти приказания Стэрди получил в Abrolhos Rocks, прибыв туда 26 ноября. Здесь стояли в ожидании его Carnarvon под флагом Стоддарта, Cornvall, Kent, Glasgow (прекрасно отремонтированный), Bristol и Orama. Defence также был здесь, ожидая Invincible, чтобы передать на него свое радиотелеграфное оборудование системы Poulsen.

Для лучшей радиосвязи и во избежание затруднений в передаче и приеме телеграмм, испытанных Краддоком на пути на остров Вознесения, крейсировал впоследствии столь прославившийся Vindictive, снабженный таким же радиооборудованием.

Первой заботой Стэрди стал выбор наиболее быстроходных угольщиков и отправка их вперед различными курсами на Фолклендские острова, после чего, закончив установку нового радиотелеграфа и приняв уголь, он отправился далее. Остальные пять угольщиков были отправились под конвоем Orama.

В день, когда Стэрди пришел в Abrolhos Rocks, Шпее вышел из Сант-Квентин-Бей также на Фолклендские острова. С ним, кроме двух больших крейсеров, были «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрнберг», вспомогательный же крейсер «Принц Эйтель Фридрих», подобно «Эмдену», отправили для самостоятельных операций. При эскадре находились угольщики «Зейдлиц», «Баден» и «Санта-Изабелла». Два других, «Мемфис» и «Люксор», выгрузив уголь, ушли и были интернированы: первый — в Коронеле, а второй — в Каллао в Перу.

Таким образом, в то время как Стэрди шел на юг, германская эскадра шла к мысу Горн. Погода была такова, что неприятель временами подвигался вперед со скоростью не более 5 узлов, угольщики потеряли друг друга из виду, и весь отряд не мог соблюдать никакого строя — шли по способности.

Стэрди оставил Abrolhos Rocks 28 ноября, т. е. два дня спустя после ухода Шпее на Фолклендские острова. К этому времени в Монтевидео прибыли экипажи потопленных «Кронпринцем Вильгельмом» парохода LaCorrentina и одного из французских барков, и выяснилось, что «Кронпринц» оперировал две недели назад на путях парусников, в 400 милях от Сантоса. Ввиду этого Стэрди решил произвести поиск в данном направлении.

Там он ничего не нашел, так как немецкий вспомогательный крейсер, захватив еще один французский парусник, направился в район, где раньше оперировал «Карлсруэ», — откуда только что ушли Bristol и Macedonia. В этот же вечер адмирал Стэрди получил сообщение от нашего поверенного в делах в Рио-де-Жанейро о том, что эскадра Шпее находится в 400 милях от Монтевидео. Это только подкрепило принятое им решение.

1 декабря присоединился Bristol, заходивший в Рио-де-Жанейро за сведениями разведки; он опроверг сообщение поверенного в делах, и адмирал опять повернул на Фолклендские острова.

Между тем 29 ноября Адмиралтейство получило известие из Iquique, крайней северной оконечности Чили, что накануне у входа в порт находилось не менее 3 крейсеров. Подобное известие указывало на вероятность намерений Шпее пройти Панамским каналом, и адмирал Хорнби получил приказание немедленно отправить PrincessRoyal на Ямайку. Командир крейсера, капитан 1-го ранга Де Брок, назначался старшим морским начальником в водах Ост-Индии и должен был поддерживать связь с адмиралом Патеем, установленную Berwick.

Адмирал Стэрди продолжал путь на Фолклендские острова, и 3 декабря к нему присоединилась Macedonia, заходившая в Сьерра-Леоне грузиться углем. Эскадра находилась у устья Ла-Платы, и курс на Фолклендские острова уклонял ее все дальше и дальше от берега, увеличивая шансы неприятеля ускользнуть.

25 ноября Canopus принял радио, из которого понял, что Шпее огибает мыс Горн, но Стэрди этого не знал. 4 декабря он получил сообщение генерального консула в Вальпараисо, которое вызвало в нем серьезное сомнение в правильности избранного им направления, так как в сообщении говорилось, что «Принц Эйтель» был замечен у входа в порт рано утром того же дня, и адмирал полагал, что поблизости должна быть и вся германская эскадра. Но Стэрди ошибался. Шпее, обогнув мыс Горн в ночь с 1 на 2 декабря, не пошел далее, а сделал еще одну остановку. Утром его легкие крейсеры захватили английский четырехмачтовый барк Drummuir в 30 милях от острова Staten с 2800 тонн антрацита и привели его в устье канала Beagle, где немецкая эскадра, став на якорь под островом, начала его выгружать. Работа заняла три дня, и эскадра вышла лишь 6 декабря, проложив на этот раз курс окончательно на Фолклендские острова. Только благодаря захвату парусника и последовавшей погрузке Шпее не пришел в Порт-Стэнли двумя сутками ранее адмирала Стэрди. Германский адмирал рассчитывал встретить там английскую эскадру, грузящую уголь, в составе Canopus, Carnarvon, возможно, Defence, Cornwall и Glasgow. Двое из пленных с «Гнейзенау» впоследствии показали, что Шпее получил эти сведения от голландского парохода. Он желал, если верить пленным, вынудить нашу эскадру к выходу в море, дать бой, разбить ее, а затем занять остров и разрушить радиостанцию. Вряд ли можно сомневаться, что, застав один только Canopus, он, надеясь на прекрасную стрельбу своей эскадры, не рискнул бы вступить с ним в бой. Имел ли бы он успех, сказать трудно, но во всяком случае командир Canopus вполне подготовил оборону острова.