Герои «безгеройного времени»

Бонд принадлежит к тому сорту мужчин, о котором втайне мечтает каждая девица, и он ведет жизнь, которую хотел бы вести каждый мужчина, если б смел... А разве любой из нас не предпочел бы отлично есть, останавливаться в отличных отелях и водить отличные машины?

Иэн Флеминг, «007 и я»

Агент 007 стартовал, когда в повестке дня еще стояла борьба с нацизмом. Но коль скоро обозначилась ситуация «холодной войны», в романах Флеминга «врагом номер один» стали русские.

Демонический Ле-Шифр плетет интриги против западной цивилизации.

Страшный доктор Но во всеоружии атомной техники отклоняет ракеты, запускаемые с мыса Канаверал.

Злокозненный Голдфипгер тщится ограбить национальную сокровищницу Штатов - форт Нокс.

Злонамеренный Хуго Драке хочет разрушить Лондон ядерным оружием.

Ужасный мистер Биг добывает зарытый пиратами золотой клад.

Все это так или иначе связано с таинственной организацией СМЕРШ.

И даже сам Бонд, как воплощение «британизма», становится однажды, наряду с казной и ракетами, объектом происков вражеской разведки.

Впрочем, когда Флемингу задали вопрос, как он относится к русским, он ответил, что терпимо; тем более что в климате «холодной войны» на данное число наметилось «потепление». Тогда-то вместо СМЕРШа преуспевающий уголовный писатель сочинил СПЕКТР - некое кошмарное гангстерское сообщество, на этот раз лишенное определенной государственной принадлежности.

Все это, по правде, больше демонстрирует колебания западного политического курса, нежели действительные «принципы» автора. «С цинизмом джентльмена, лишенного иллюзий, Флеминг хочет создать инструмент рассказа, который имел бы успех», - замечает по этому поводу итальянский социолог Умберто Эко. В рецептуре современного детектива атмосфера «холодной войны» учтена и заприходована как сенсация.

Впрочем, Флеминг не ограничивается политической злобой дня. Точно так же учтен и заприходован интерес к сенсации научной. Романы этого автора часто делают крен в сторону другого популярного жанра - фантастики. Остров доктора Но скорее может напомнить капитана Немо или инженера Гарина, нежели Мориэрти - вечного противника Шерлока Холмса.

Однако и эта возможность расшевелить читателя учтена и заприходована, так сказать, в коммерческих целях. На самом деле автора меньше всего интересуют фантастические возможности техники и те проблемы, которые они порождают и которые волнуют столь многих писателей Запада.

Что до пресловутой сексуальности Бонда («он Знает столько же приемов любви, сколько джиу-джитсу»), то она, на мой взгляд, сильно преувеличена рекламой. Для автора это, скорее, пикантная притрава действия, не более.

Западные исследователи Флеминга вывели своего рода «формулу» отношений Бонда с женщинами всех племен и народов, которых он встречает на своем пути:

1) Девица добра и прекрасна;

2) из-за жестоких испытаний в дни юности она стала несчастлива и фригидна (то есть сексуально невосприимчива);

3) это сделало ее пригодной для служебного использования злодеем;

4) благодаря встрече с Бондом она реализует свою человеческую ценность;

5) Бонд обладает ею, но в конце концов теряет ее...

И поскольку эротические отношения всегда кончаются реальной или символической смертью, Бонд volens-nolens постоянно возвращается в состояние холостого англосакса. «Чистота расы соблюдена», - не без иронии заключает Умберто Эко. Этот стереотип, эта формула столь же постоянна в мифе Бонда, сколь и остальные элементы его сюжетной структуры: Бонд - демонический злодей; или: встреча и первый выигрыш - поражение и пытки - окончательная победа героя.

Роман «Шпион, который меня любил» написан от лица героини - без всяких «идеологических нагрузок». Бонд между двумя операциями глобального значения по пути спасает униженную и одинокую девушку от двух вполне анонимных гангстеров. «Сексуальная» формула мифа предстает здесь >в своем чистом виде: не только без того, что именовалось любовью, но даже без увлечения. Влечение есть не более как сложение суммы обстоятельств: прежних любовных неудач героини, грозящей ей опасности, совместных приключений на грани гибели и знакомого нам героизма Бонда. Все происходит за одну ночь и наутро, выполнив свой долг защитника и любовника, он уезжает...

Таким образом, секс тоже учтен и заприходован, как допинг, как разрядка, как зримая награда. Не более.

Но в чем Флеминг действительно великий специалист, это в передаче всякого азарта - от картежного до спортивного. Вы найдете у него детальнейшее и квалифицированное описание гольфа, бриджа, баккара, рулетки, бобслея, слалома, подводного плавания и прочая и прочая.

Кажется, нет романа, где бы агент 007 не вступил в соревнование со своим демоническим противником на зеленом поле для гольфа, за зеленым сукном карточного стола, на снежной трассе или в подводном мире. Жестокая игра не на жизнь, а на смерть, где супермен Бонд в конце концов остается победителем, моделирует его отношения со злодеем-суперменом. Может быть, вообще игра, спорт, в котором Флеминг, как истый джентльмен, и сам достиг больших успехов, и послужили моделью его детективных романов...

И наконец, как ни одним из детективных авторов, учтен Флемингом чрезвычайно развившийся интерес ко всякого рода информации. Романы Флеминга не только украшены модными именами от Пикассо до Юрия Гагарина и модными проблемами, включая аллергию, гипнопедию, золотой запас, геральдику, мистический культ вуду - таинственную языческую секту Гаити - и многое другое, они содержат множество полезных описаний и фактических сведений, дающих пищу читательскому любопытству.

Кингсли Эмис даже назвал «эффектом Флеминга» эту способность придавать невероятному подобие правдоподобия с помощью технических подробностей и деталей повседневности.

Правда, английские критики не без юмора относятся к этому «псевдовсезнайству, придающему книгам о Бонде их псевдоправдивость». Даже Кингсли Эмис - поклонник Флеминга, - поддавшись всеобщему критическому азарту, ловит своего героя на ошибках и неточностях. Но так или иначе, для читателя романы Флеминга, кроме всего прочего, еще и познавательны.

Вы найдете у него рассказ об английских гербах и экскурс в историю Бонд-стрит. Сведения о форте Нокс - сокровищнице Штатов; способы похищения бриллиантов и вывоза старинного пиратского клада золотых монет. Закулисные махинации на скачках и в игорных притонах. Описания ужасных обрядов таинственных и могущественных сект, а также квалифицированные рассуждения о сравнительных качествах раз личных систем револьверов - от «беретты» до «вальтера» - и весьма авторитетную оценку различных марок машин. И подробное, обдуманное меню всех завтраков, обедов и ужинов, которые когда-либо поглотил Бонд в фешенебельных ресторанах всех частей света, а также упоминания их фирменных блюд. И дотошнейшие перечисления всех предметов мужского туалета, от трусиков до галстука, употребляемых Бондом, с педантическим указанием фирм.

«Он одевается на Сэвил-роу, я на Корк-стрит. Это несколько дешевле», - уточняет автор в интервью «007 и я». Все это стяжало Флемингу насмешки, но не помешало, как мы видели, Бонду стать законодателем моды даже для французов; и ныне пушкинские строки «как денди лондонский одет» остается лишь чуть-чуть перефразировать.

Таким образом, читательская идентификация приобретает здесь дополнительный соблазн: с Бондом он приобщается к сокровенным тайнам «шикарной жизни». Ибо вы найдете в романах Флеминга достойные старого Бедекера описания отелей, баров, пляжей и снежных трасс от Майами-бич до высокогорных швейцарских санаториев, куда заботливая судьба то и дело забрасывает Бонда в поисках противника. В этом отношении Флеминг доподлинно документален, и искатели «красивой жизни» могут пользоваться им почти как путеводителем и справочником.