Волкогоновский Ленин (критический анализ книги Д. Волкогонова Ленин")

О. Лацис, выступая против попыток “демократов” счи­тать Ленина зачинщиком сталинщины, отвечал им в ян­варском номере “Коммуниста”, за 1990 год почему именно Владимир Ильич не может быть признан таковым: “Да по той же причине, по какой человек, стреляющий на поле боя, признается солдатом, а затеявший стрельбу среди мир­ного города — преступником... Нельзя говорить о насилии большевиков при Ленине в отрыве от того факта, что они взяли власть в стране, втянутой в самое массовое наси­лие — мировую войну”.

Анализ подглавки “Выстрелы Фани Каплан?” позволя­ют сделать следующие выводы. Волкогонов не привел ни одного факта из “архива КГБ”, который позволял бы ему подвергать ревизии дело Каплан и делать спекулятивные заключения о том, что советская власть не может сущест­вовать без насилия и террора. Попытки же бывшего за­местителя начальника ГлавПУРа Советских Вооруженных Сил выставлять большевиков зачинщиками террора в стра­не, а Ленина — творцом сталинщины и “главным архитек­тором” архипелага ГУЛАГ — это чудовищная ложь, на которую мог решиться только ренегат, освободивший себя от “химеры совести”.

Тщетные поиски "клубнички”

Слухи, сплетни, анекдоты и легенды, злые и добрые, складываются вокруг имени каждого великого человека. Не мог стать исключением и Владимир Ильич, несмотря на то, что он вел, хотя и очень напряженный, деятельный, активный образ жизни, но скромный — по-существу, пу­ританский. Первая книга под завлекающим названием “Амурные секреты Ленина” вышла в Париже в 1933 году, но даже Н. Валентинов (встречавшийся в начале века в эмиграции с Владимиром Ильичем, но не принявший Ок­тябрьской революции и осевший на Западе) писал об этом так: “За книгу многие ухватились, поверив, что у Ленина были интимные отношения с некоей Елизаветой К. — да­мой “аристократического происхождения”. В доказатель­ство авторы приводили якобы письма Ленина к этой К. Даже самый поверхностный анализ названного произве­дения немедленно обнаруживает, что оно плод тенденци­озной и очень неловкой выдумки”.

Волкогонову знакомы эти строки из сборника “Встречи с Лениным” Н. Валентинов.а, но в сюжете “Инесса Арманд”, помещенном во 2-м томе своей книги “Ленин”, он, упомя­нув о Крупской и Арманд, как женщинах, к которым Вла­димир Ильич питал безграничную дружбу и абсолютное доверие, тут же запятнал репутацию великого человека: “Но были и другие, оставившие, видимо (?!), лишь мимо­летный след в душе вождя: подруга Крупской, к которой он сватался в Петербурге, пианистка К., заворожившая его “Аппасионатой”, французская “незнакомка”, сохранив­шая его письма”.

Я уже писал о том, что Владимир Ильич никогда не сватался к подруге Крупской (А. Якубовой) и доказал, что Волкогонов не имел никаких данных для подобного утвер­ждения. Н. Валентинов же опровергал сплетню о связи с “К”, а пресловутых лейинскЙх писем к французской “не­знакомке” так никто и не Ййдел до сих пор.

Что касается Инессы Федоровны Арманд, то после то­го, как в 1952 году французский публицист А. Боди, ссыла­ясь якобы на слова А. М. Коллонтай, пустил слух в печати, что у Владимира Ильича была “секретная любовь” к Инес­се, эта тема неоднократно обыгрывалась литераторами-антикоммунистами. Тот же Н. Валентинов, никогда не видев­ший Ленина вместе с Арманд, с ехидцей писал, что “Ленин был глубоко увлечен, скажем — влюблен, в Инессу Ар­манд... Влюблен, разумеется, по-своему, т. е., вероятно, по­целуй между разговором о предательстве меньшевиков и резолюцией, клеймящей капиталистических акул и импе­риализм”. Ну а новоявленный враг вождя Волкогонов с удо­вольствием смакует эту сплетню, тщится выискать “клуб­ничку” за строками переписки между Владимиром Ильичем и Инессой Федоровной и словно сожалеет, что самому не довелось что-то подглядеть через замочную скважину...

Впрочем, после появления в мартовской книжке “Рус­ской мысли” ( б. журнала “Коммунист”) за 1992 год боль­шого письма И. Арманд к Ленину (относящегося к 1913 го­ду), из которого стало видно, что начиная с 1910 года она была влюблена во Владимира Ильича, Волкогонов полю­бил заглядывать в публикации кандидата исторических наук

А. Латышева, оперативно сочинившего статьи на тему “Воз­любленная Ленина”, напечатанные в “Демократической га­зете” (1992, 4 апреля), “Досье” (1992, август) и “Российской газете” (1993, 9 декабря; 1994, 18 и 20 января). ,,Латышев — опытный историк, в свое время состояв­ший членом научного совета Центрального музея В. И. Ле­нина. Но после августовского “путча” 1991 года он превра­тился в “демократа”, сочинителя небылиц про “амораль­ного” Ленина. И тем не менее, несмотря на все ухищрения, ему так и не удалось доказать, что И. Арманд была люби­мой женщиной Владимира Ильича. Сознавая это, он уны­ло констатировал: “Не найдены письма Ленина к Арманд  периода их близких отношений , которые по-видимому име­ли место короткое время осенью 1913 года. Очевидно, эти письма безвозвратно потеряны”.

Дмитрий Антонович не только широко использует ста­тьи А. Латышева в книге “Ленин”, но и переписывает из них абзацы, причем ни разу не ссылаясь на автора (фами­лии Латышева нет даже в “Указателе имен”), то есть со­вершает плагиат. Латышев же, как ни странно, безропотно согласился на этот интеллектуальный грабеж и удовле­творился тем, что генерал поставил в своей книге его фа­милию как рецензента. Но обязанности такового если он и выполнял, то весьма странно.

В результате анализа документов, Латышев пришел к выводу, что близкие отношения между Владимиром Иль- ичем и Инессой Федоровной “по-видимому, имели место короткое время осенью 1913 года” (не разделяя мнения Латышева, подразумевающего под “близкими отношения­ми” нечто большее, чем теплые дружеские отношения ме­жду единомышленниками и товарищами по партии, я вме­сте с тем согласен с тем, что они имели место “короткое время осенью 1913 года”).

Волкогонов же, беспардонно раздвинув неудобные для сво­ей концепции латышевские временные рамки “близких от­ношений” между Лениным и Арманд (“короткое время осе­нью 1913 года”), выдвигает против Владимира Ильича, отли­чавшегося, по его же, Волкогонова, словам “от многих своих товарищей пуританской сдержанностью”, обличительный те­зис: “И если бы не знакомство в начале 1910 года и его связь на протяжении десяти лет с одной, яркой во многих отноше­ниях, женщиной-революционеркой, то вождь русской рево­люции мог бы считаться просто образцовым мужем”.

Не встретив должных возражений со стороны рецен­зента Латышева или по-барски проигнорировав его суж­дения, автор книги развивает свое надуманное “открытие” о десятилетней связи и хоть чем-нибудь тужится его под­крепить. Не привлекая каких-либо источников, он, как о чем-то установленном документально, пишет: “После зна­комства с Арманд Ленин постоянно в контакте с этой жен­щиной. Она переезжает вслед за семьей Ульяновых, все­гда живет поблизости, часто встречается с Лениным и Крупской, становится близким для них человеком. Инесса становится как бы неотьемлимым элементом семейных от­ношений. Ленин с Крупской в Париже — она там; Ульяно­вы в Польше — здесь же “русская француженка”, конеч­но, она поблизости от них в Швейцарии” (с. 302).

Для того, чтобы читателю можно было самому судить о том, кого навязывают Ленину в “возлюбленные” и, глав­ное, изобличить волкогоновские домыслы о 10-летней свя­зи Владимира Ильича с Инессой Федоровной, вкратце очер­чу основные вехи ее биографии и характер ее отношений с Ульяновыми.

Родилась она в 1874 году в Париже в актерской семье. Отец умер рано, оставив мать с тремя девочками. Стар­шую из них, Инессу, взяли на воспитание жившие в Моск­ве бабушка и тетка :— учительница музыки. Благодаря им, юная парижанка овладела в совершенстве русским и анг­лийским языками, игрой на рояле, увлекалась художест­венной литературой, историей и в 17 лет сдала экзамен на звание домашней учительницы.

Внешне привлекательная, остроумная, хорошо образо­ванная, превосходная музыкантша, Инесса пленила сына фабриканта Арманда — Александра, образованного и че­стного человека, и стала его женой. Все сулило ей обеспе­ченную жизнь.