Земля в огне

И пророчества друзей сбылись. Однажды в госпиталь приехал командир корпуса и был крайне удивлен, когда узнал от раненых, что комбата мотострелков, о подвиге которого он хорошо помнил, не наградили. Комкор пообещал ходатаям выполнить их просьбу: похлопотать перед начальством за Андреева.

Вручение награды ускорил случай. Буквально через несколько дней после посещения госпиталя командиром корпуса у раненых побывал К. К. Рокоссовский, который до этого времени объехал и другие фронтовые госпитали и большой группе солдат и офицеров вручил правительственные награды. Дождался своей награды и В. А. Андреев. Только она оказалась особенной. Старший лейтенант был награжден орденом Суворова III степени. В ту пору о нем далеко не все слышали и почти никто его не видел. Этот орден вместе с орденами Кутузова и Александра Невского был учрежден летом 1942 года, в самый разгар оборонительного сражения на подступах к Сталинграду. Это были первые так называемые полководческие ордена. Позднее были учреждены ордена Богдана Хмельницкого, Ушакова, Нахимова и высший военный орден "Победа"{84}.

После ухода из госпиталя К. К. Рокоссовского раненые обступили смущенного старшего лейтенанта и долго с интересом рассматривали лучистый пятиконечный орден, где в круглом медальоне поблескивал гордый профиль Александра Суворова. Собравшиеся припоминали все, что они когда-либо читали и слышали о походах великого русского полководца, о подвигах его чудо-богатырей, которым "мало трех! Давай им шесть! Давай им десять на одного, всех побьют, повалят, в полон возьмут!".

Наверное, никогда раньше наша героическая история не работала так интенсивно, целеустремленно на современность, как это было в годы Великой Отечественной войны. В ту пору в народе и армии с какой-то особой любовью воскрешалась память о прославленных полководцах нашей земли, о многих поколениях воинов, отстоявших ее честь, о людях, без оглядки принявших смерть за ее свободу и независимость. "Честная смерть лучше плохой жизни", - говорили герои прошлого.

Однако вернемся к событиям, развернувшимся 31 декабря 1943 года в районе Житомира. Как уже отмечалось, находившаяся здесь вражеская группировка в этот день была обойдена с севера и запада войсками 60-й армии, а с юга - 3-й гвардейской танковой и главными силами 18-й армий. Одновременно с северо-востока и востока наступали войска 1-й гвардейской армии и 22-й стрелковый корпус 18-й армии.

Над противником, находившимся в Житомире, нависла угроза окружения. Чтобы спасти свое положение и вывести войска из города, гитлеровцы в канун Нового года перешли в контратаку против войск 18-й и 3-й гвардейской танковой армий, стремясь любой ценой отбросить их на восток. Одновременно противник предпринял попытки отвести свои войска из Житомира и соединиться со своей бердичевской группировкой.

При отражении вражеских атак в районе Житомира большая заслуга принадлежит нашим противотанковым артиллеристам. Они не раз выручали и пехоту, и подвижные войска. И тут мне хочется рассказать об этих отважных на примере одного из тысяч умелых и мужественных бойцов - командира орудия Павла Дмитриевича Азарова.

Бои под Житомиром и Шепетовкой стали для него этапом на пути к почетному званию полного кавалера ордена Славы. Первый боевой опыт он получил еще в Курской битве, в которой участвовал, находясь в 7-й отдельной гвардейской истребительной противотанковой артиллерийской бригаде. Уже в тех боях на огненной дуге отличился Павел Азаров, подбив два танка. Его орудие, поврежденное вражеским снарядом, ныне можно увидеть на обочине проселочной дороги под Обоянью. Как символ бессмертия советских артиллеристов стоит оно на граните рядом с памятником погибшим героям-артиллеристам.

После Курска были бои за Харьков, битва за Днепр, и везде противотанковая пушка Азарова была в боевом деле, и с каждым разом на ее стволе появлялись все новые и новые звездочки, умножая счет поверженных вражеских целей. Так было и под Житомиром.

В одной из вражеских контратак орудийный расчет Азарова подбил четыре танка, но в ходе боя из балки вынырнул тяжелый танк "тигр". Завязалась огневая дуэль. Противотанковая пушка была повреждена. А бронированное чудовище уже у огневой позиции. В считанные секунды у сержанта возникло смелое решение: укрыть расчет в траншее, а танк поразить трофейными фаустпатронами. И вот раздались два выстрела - стреляли командир и заряжающий. "Тигр" воспламенился. Потом были бои под Шепетовкой, и первый из трех орденов Славы, которые украсили за годы войны гимнастерку П. Д. Азарова, засверкал на груди гвардии сержанта.

Героически сражались за Житомир воины армий А. А. Гречко и К. Н. Леселидзе. Весь день 31 декабря они вели напряженные бои за город. Решающую роль при взломе вражеской обороны и в уличных боях сыграли штурмовые отряды, созданные в 328-й и 350-й стрелковых дивизиях 1-й гвардейской армии, а также в 129-й гвардейской и 317-й стрелковых дивизиях 18-й армии. Очищая от врага квартал за кварталом, эти отряды продвинулись в центр Житомира, к Преображенскому кафедральному собору. Город горел. На Бердичевской улице - груды развалин. Фашисты разрушили десятки старинных зданий на Киевской, Михайловской улицах, надругались над памятником Ленину, взорвали памятник Щорсу, сожгли дом украинского писателя Михаила Коцюбинского.

Гитлеровцы цеплялись за каждый дом, но все их попытки остановить наступление наших войск оказались безуспешными. Вечером 31 декабря Житомир был полностью освобожден. Войскам, участвовавшим в его вызволении, приказом Верховного Главнокомандующего от 1 января 1944 года была объявлена благодарность, и в Москве прозвучал орудийный салют. 395-я Таманская дивизия, многие соединения 3-й гвардейской танковой армии, в том числе наша 91-я отдельная танковая Фастовская бригада, 12-я минометная Киевская бригада и 17-я артиллерийская Киевско-Житомирская дивизия были представлены к награждению орденом Красного Знамени.

1 января в Житомире горожане собрались на митинг. Они благодарили наших бойцов и командиров. Это были простые и взволнованные слова о пережитом и выстраданном. "...Никакие преследования и обман, никакие зверства, истязания и разбой не сделали из нас покорных немецких рабов, как того ждал кровавый Гитлер, - писали позже житомирцы нашим воинам. - Мы верили в нашу победу... Слава про житомирские полки и дивизии не померкнет в веках. 31 декабря 1943 г. вы вернули нам жизнь, счастье и свободу. Мы снова в семье великого советского народа. Вы успешно идете вперед, очищая нашу родную землю от немецко-фашистских захватчиков. Умножайте славу русского оружия, русского народа... Заверяем вас, что сделаем наш Житомир еще лучшим. В наикратчайший срок залечим раны, нанесенные немецко-фашистскими бандитами..."{85}

После освобождения Житомира наступление войск фронта развивалось успешно. 2 января 1944 года за подписью Жукова, Ватутина, Крайнюкова и Боголюбова на имя Сталина в Ставку были представлены предложения, уточняющие план дальнейшего ведения операции.

В качестве ближайшей задачи предусматривалось войскам правого крыла и центра выйти с 3 по 8 января на рубеж Ракитное, Новоград-Волынский, Хмельник, река Южный Буг до Иванов, после чего закрепиться, используя укрепленные районы Новоград-Волынский и Остропольский. 3-я гвардейская танковая армия после разгрома бердичевской группировки противника должна была выйти в район Хмельник, Калиновка, Иванополь и нанести удар на Жмеринку.

Войскам левого крыла фронта ставилась задача разгромить белоцерковскую группировку противника. При этом 1-я танковая армия до ликвидации бердичевской группировки и выхода 3-й гвардейской танковой армии в район западнее Бердичева должна была оставаться на казатинском направлении и содействовать 38-й армии. В дальнейшем предполагалось танковую армию М. Е. Катукова использовать для удара на Христиновку навстречу 2-му Украинскому фронту.

Выше я упомянул наши довоенные укрепрайоны, прикрывавшие с запада дальние подступы к Киеву и Днепру. В начале войны им суждено было стать местом ожесточенных боев, в которых советские войска проявили невиданное упорство и не в первый раз показали свою способность наносить ощутимые удары по врагу. Особенно отличились тогда наши танкисты. Мне не довелось быть ни участником, ни свидетелем этих боев, но в нашей 3-й гвардейской были ветераны, которые воевали в тех местах, и когда в ходе Житомирско-Бердичевской операции мы достигли рубежа старых укрепрайонов, то от бывалых командиров и бойцов мне часто приходилось слышать волнующие рассказы о первых схватках наших танковых частей и соединений. Теперь, спустя десятилетия, стали известны многие подробности тех событий. В связи с этим хотелось бы сделать небольшой экскурс в сорок первый год и напомнить читателю об одном из значительных боевых эпизодов, имевших место на киевском направлении.