Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне

В обычном деле я стараюсь избегать повторяющихся показаний на суде, зная, насколько они раздражают присяжных. Однако мотив Мэнсона — Helter Skelter — был настолько причудливым, что у меня имелись все причины опасаться: никакой присяжный не поверил бы одному-единственному свидетелю.

Разговор имел место в феврале 1969 года, в доме на Грэшем-стрит, сказал Постон.

Теперь у нас имелось свидетельство тому, что еще за полгода до убийств Тейт — Лабианка Чарльз Мэнсон в подробностях описал “Семье”, как именно произойдут убийства, вплоть до надписи “PIGS” собственной кровью жертв.

Кроме того, теперь мы могли привязать Мэнсона к каждой из кровавых надписей, найденных в домах Тейт и Лабианка.

“Но это будет лишь начало”, — заявил Мэнсон Уоткинсу. Среди белых убийства вызовут сильнейший приступ массовой паранойи: “Их охватит такой страх, что они отправятся в гетто и примутся стрелять в чернокожих, словно сумасшедшие”. Но убьют лишь тех, кто “изначально был заодно с белыми”.

“Настоящая черная раса” — которую Мэнсон попеременно обозначал как “Черных мусульман” и “Черных пантер” — “никак не будет затронута”. Они спрячутся, выжидая.

После кровопролития “Черные мусульмане” “выйдут на улицы и воззовут к белым, говоря: “Посмотрите, что вы сделали с нашим народом”. И это расколет белых ровно пополам, — рассказывал Уоткинс. — Либералы-хиппи останутся по одну сторону, а все твердолобые консерваторы — по другую…” И это будет похоже на войну штатов, брат пойдет на брата, белые станут убивать белых. А потом, когда белые наполовину перебьют друг дружку, “Черные мусульмане” выйдут из укрытия и уничтожат их всех”.

Всех, кроме Чарли и его “Семьи”, которые найдут убежище в кладезе бездны, спрятанном где-то в Долине Смерти.

Затем колесо кармы повернется: “черные окажутся наверху”. И “примутся за уборку, совсем как обычно… Черные выметут прочь весь сор, они подчистят все, что белый человек успел превратить в мусорную кучу, заново отстроят города. Но черные не будут знать, что им делать со всем этим. Самим им не справиться".

По словам Мэнсона в пересказе Уоткинса, чернокожие столкнутся тогда с одной проблемой. Ведь они умеют делать лишь то, чему их научили белые. Черные не смогут управлять этим миром без подсказки со стороны белых.

Уоткинс: “Черный придет тогда к Чарли и скажет, знаете ли: “Я выполнил работу. Я поубивал их всех и, понимаешь, я устал убивать. Все кончено”.

И тогда Чарли погладит его по курчавой голове, пнет его в зад и прикажет ему идти собирать хлопок, быть хорошим ниггером, и с тех пор все мы заживем счастливо…” Выросшая до 144 тысяч человек, как предсказано в Библии, “Семья” — чистая раса белых хозяев — выберется на поверхность планеты из своей бездонной дыры. И “тогда мир будет принадлежать нам. Не останется больше никого, только мы и наши черные слуги”.

И тогда, в соответствии с евангелием от Чарли — как он рассказывал своему апостолу Полу Уокинсу, — он сам (Чарли Мэнсон, пятый Ангел, “Джей-Си”) будет править миром.

Пол Уоткинс, Брукс Постон и Грегг Джекобсон не просто сделали понятным сам мотив Мэнсона, Helter Skelter; Уоткинс дал мне недостающее звено. В больном, искаженном, беспорядочно загроможденном сознании Чарльза Мэнсона не оставалось места для сомнений: именно он и никто другой пожнет плоды “чернобелой” войны и убийств, которые развяжут ее.

Однажды, во время приема кислоты в доме по Грэшем-стрит,

Мэнсон уверял Уотсона и остальных, будто чернокожие лишены смекалки: “Все, что знает черный, ему показал или рассказал белый", так что №кому-то придется показать ему, как это сделать".

“Что сделать?” — переспросил я у Уоткинса.

О.: “Как начать Helter Skelter. Как исполнить предначертанное".

Уоткинс: “Чарли сказал, что единственная причина, по которой это еще не произошло, — то, что белые скармливают черным своих дочурок в Хейт-Эшбери. Чарли сказал, если его музыка будет издана и все хиппи (он называл их “люди любви”) покинут Хейт-Эшбери, тогда черные отправятся прямиком в Бель-Эйр и не оставят там камня на камне”.

Чернокожих временно “отвлекли” белокожие девочки, объявил Мэнсон. Но когда он удалит сам отвлекающий фактор — когда выйдет его альбом и все “люди любви” последуют за Чарли, словно за гаммельнским крысоловом, в пустыню, — тогда черные найдут другой способ вымещать разочарование и обратят свой праведный гнев на истеблишмент.

Но уломать Терри Мельчера так и не удалось. Альбом не вышел в свет. Где-то в конце февраля 1969 года Мэнсон послал Брукса и Хуаниту на ранчо Баркера. Остаток “Семьи” вернулся на ранчо Спана и принялся готовить Helter Skelter. “Начались реальные приготовления, реальные попытки собрать все воедино, чтобы перебраться в пустыню”, — сказал Грегг. Джекобсон, посетивший ранчо в этот период, был поражен наступившей переменой. Ранее Мэнсон проповедовал уникальность “Семьи”, ее самодостаточность; теперь же он заискивал перед аутсайдерами, бандами мотоциклистов. Прежде Мэнсон презирал материальную сторону жизни; теперь он накапливал автомобили, оружие, деньги. “Меня это поразило, поскольку прямо противоречило всему, что Чарли делал раньше, всему, о чем мы с ним говорили”, — признался Грегг; именно тогда Джекобсон начал разочаровываться в Мэнсоне, чтобы в итоге окончательно порвать с ним.

Новый Мэнсон, Мэнсон-материалист, изобрел несколько поразительных схем зарабатывания денег. Например, кто-то заметил в его присутствии, что девушки “Семьи” могли бы зарабатывать по 300–500 долларов в неделю каждая, работая танцовщицами в стриптиз-клубах. Идея приглянулась Мэнсону: если десяток его подопечных притаскивал бы ему по три тысячи долларов в неделю и больше, то он мог бы покупать джипы, вездеходы, даже пулеметы! Не откладывая, он послал Бобби Бью-солейла и Билла Вэнса обсудить условия сделки на бульвар Сан-сет, в Агентство Жерара.

Правда, тут была одна проблема. При всем своем могуществе Мэнсон никак не мог превратить равнину в горы. За исключением Сэди и еще нескольких, девушки Чарли попросту не обладали внушительными бюстами. Отчего-то Мэнсон привлекал по большей части плоскогрудых девиц.

Еще в доме на Грэшем-стрит Мэнсон сказал Уоткинсу, что этим летом произойдут кошмарные убийства. Теперь лето почти наступило, но чернокожие не подавали никаких признаков готовности исполнить собственное предназначение. Однажды, в конце мая или в начале июня 1969 года, Мэнсон отвел Уоткинса в сторонку, к старому трейлеру Спана, чтобы сообщить: “Все, что знает и умеет черный, — это то, чему его научил белый. — И добавил: — Мне самому придется показать ему, как это делается”.

Цитируя Уоткинса: “Услыхав это, я навоображал себе нечто ужасное”. Несколькими днями позднее Уоткинс смылся на ранчо Баркера, опасаясь, что, останься он еще ненадолго, те ужасные картины, которые ему рисовало воображение, превратятся в не менее ужасную реальность.

Уже настал сентябрь 1969 года, когда Мэнсон сам вернулся на ранчо Баркера и обнаружил измену Уоткинса и Постона: те уже успели заметно высвободиться из-под его влияния. Рассказав Уоткинсу о том, как они “разрубили Коротышку на девять кусков”, Мэнсон ни словом не упомянул об убийствах Тейт — Лабианка. Впрочем, обсуждая с Уоткинсом Helter Skelter, Мэнсон обронил: “Мне пришлось показать черным, что надо делать”, — но не стал уточнять, как ему это удалось.

Сотрудники ДПЛА беседовали с Греггом Джекобсоном в конце ноября 1969 года. Когда он попытался рассказать им о “запредельной” философии Мэнсона, кто-то из следователей ответил Греггу: “Да ну, Чарли сумасшедший; его болтовня нас не интересует”. В течение следующего месяца двое следователей ездили в Шошон и говорили там с Крокеттом и Постоном; ДПЛА также связывался и с Уоткинсом. Всех троих спрашивали, не известно ли им чего-либо об убийствах Тейт — Лабианка. Все трое заявили, что ничего не знают — и это в их понимании была чистая правда, поскольку прежде ни один из троих не догадался связать воедино Мэнсона и эти убийства. После беседы с Постоном и Крокеттом один из следователей обронил: “Похоже, мы съездили напрасно”.