Беседы

— Если рассматривать оптимистический сценарий, то когда Вы предполагаете достичь этого состояния?

— Я боюсь назвать точную дату. Мы действовали постепенно: сначала привели в порядок парк и парковую скульптуру, потом перешли на более крупные объекты.

К концу 2007 г. будут полностью закончены и открыты для посетителей театр Гонзаго, центральная ось дворца и половина второго этажа с библиотекой.

— А там, где когда-то жил Троцкий, поставите табличку или будет музейная экспозиция? Это было бы очень интересно.

— Упоминание о Троцком в экспозиции, посвященной истории музея, обязательно будет. Кстати, в 1997 г. на первые наши музейные заработки мы отремонтировали зал в Конторском флигеле и сделали там выставку восковых фигур, изображающих сцену убийства Распутина. Народ валом валил!

— Это настоящий пиар! Ведь, как говорит Жириновский, «не важно, что обо мне говорят, важно, чтобы фамилию правильно произносили». В принципе, скандал всегда был способом привлечь внимание.

— Я понимаю, что пиар может быть и отрицательным, особенно когда понятие «музей» отождествляется с понятием «усадьба», а это, как я уже сказал, разные вещи. Музей-усадьба «Архангельское» занимает 62 га земли, и это — памятник, а усадьба «Архангельское» занимает 840 га земли, и эта земля — охранная зона памятника, у которой 51 собственник, в том числе частные лица — дачники.

— А сколько из этих 840 га Вы бы могли вернуть?

— Нам не нужно ничего возвращать, мы хотим одного: чтобы эти 840 га развивались согласно общей стратегии! Деньги вкладывались во всю инфраструктуру комплекса, а это гостиницы, рестораны, кафе, автостоянки, и все может приносить прибыль, работающую на общую благую идею — возрождение Архангельского. Музей на всю эту инфраструктуру не претендует. Мы не претендуем на главенство, у нас своя ниша.

— Т. е. вокруг Архангельского могла бы сложиться культурно-рекреационная зона, которая сделает 100 % ВВП. Ведь пока что? 80 % ВВП делается либо на приватизации советского наследия, либо за счет нефти — такое вот делание денег. И только 20 % мы делаем как национальный проект. Т. е. если построить дом, который будет продан, это бизнес. А вот если построить дом, рядом с которым есть еще и какая-то зона, то это — национальный проект. Мы ведь друг друга ценим еще и по тому, что делаем: деньги или проекты. Вы сейчас фактически говорите о таком проекте. — Вы правы. Однако мы, Архангельское, не имеем права заказать такой проект. Ведь эти пресловутые 840 га не принадлежат музею. Мне просто скажут: «А на каком основании Вы покусились на мою землю и хотите тут что-то планировать?» Абсурд!

— Архангельское — лакомый кусок. Оно по-прежнему остается яблоком раздора? Ведь рядом Рублевка, которая бьет рекорды по стоимости земли.

— Сложность ситуации в том, что мы являемся федеральным объектом и земля наша — федеральная, но все (коммуникации, электричество) вплоть до администрации находится в области. Такая же непростая ситуация и с лесным фондом в ближнем Подмосковье: по законодательству одного субъекта — области — земли могут передать в аренду, а вот по федеральному законодательству не могут. И такие юридические ловушки повсюду. Но и это не все! Упомянутые 840 га являются памятником исторического наследия и лесным фондом одновременно. Значит, по лесному законодательству эту территорию можно передать в аренду на 49 лет с возможностью вырубки 10 % леса и дальнейшей застройки этих освободившихся площадей. Например, у нас на территории Аполлоновой и Гарятинских рощ за Ильинским шоссе площадь в 4,6 га могут взять и застроить коттеджными поселками. И это в лучшем случае, а то и культурно-развлекательный комплекс построят. Чем мы не Рублевка?

— И последний вопрос. Какова основа Вашего оптимизма? Что Вас держит, что дает силы работать и надеяться на лучшее?

— Архангельское — это благословенное, заговоренное место. Все начинания здесь рано или поздно успешно завершаются. А еще я верю в экономическую справедливость. Экономика, если она эффективная, обязательно все доведет до ума.

История усадьбы «Архангельское» пошла с имения «Уполозы Горетова стана Московского уезда», которое впервые было означено в документах времен Ивана Грозного. Село было небольшим, имело деревянный храм Архангела Михаила, построенный еще в первой половине XVI в. и периодически поновлявшийся. В 1660-х гг. по распоряжению новых владельцев, князей Одоевских, на месте деревянной церкви возвели каменную. Тогда же село стало официально именоваться Архангельским.

К концу XVII в. Архангельское было типичной подмосковной вотчиной средней руки. Вблизи храма, посреди обнесенного решетчатым забором двора, стояли рубленые жилые хоромы — три светлицы, связанные сенями. Рядом находился еще один сруб — баня, а чуть дальше — поварня, ледник, погреб, конюшенный двор и амбары. Ко двору примыкали «огородец» и сад в полторы десятины. Хозяйственные постройки — скотный двор, конюшня, ткацкие избы и пильная мельница — располагались вокруг усадьбы. Две оранжереи явились первым шагом к «затеям», которые в XVIII в. займут важное место в подмосковных имениях.

Из череды владельцев следует выделить князя Николая Алексеевича Голицына (1751–1809), которому судьба назначила создать в Архангельском знаменитый архитектурно-парковый ансамбль. Именно он задумал преобразовать Архангельское в образцовую усадьбу, отвечающую духовным устремлениям века Просвещения. После его кончины владельцем Архангельского стал один из богатейших и знатнейших вельмож екатерининского времени, знаток и ценитель искусства, коллекционер и дипломат, князь Николай Борисович Юсупов. Для него оказались приемлемыми и немалая цена имения — 245 тыс. руб. ассигнациями, и требующиеся для его достройки и поддержания большие расходы. Отделка интерьеров Большого дома, перестройка «Каприза», возведение храма-памятника императрице Екатерине II и мемориальных колонн, строительство театра для декораций Гонзаго, поддержание парка, занимавшего более полутысячи гектаров земли, — все это стало смыслом жизни князя Н.Б. Юсупова на долгие годы. К 1830 г. усадебный ансамбль в Архангельском окончательно сложился.

Имение в полном блеске предстало в конце XIX — начале XX в., при последних владельцах Архангельского — правнучке старого князя Зинаиде Николаевне и ее супруге — князе Ф.Ф. Юсупове-Сумарокове-Эльстоне. Сюда приезжали художники А.Н. Бенуа, В.А. Серов, К.А. Коровин, К.Е. Маковский, пианист К.Н. Игумнов и многие другие деятели русской культуры.

Начало музею в усадьбе было положено князем Н.Б. Юсуповым. Коллекции живописи, скульптуры, произведения декоративно-прикладного искусства, многотомная библиотека бережно сохранялись его потомками. Завещание последней владелицы усадьбы княгини З.Н. Юсуповой сыграло важную роль в сохранении коллекций. В годы революции бывшие служащие имения по собственной инициативе взяли усадьбу под опеку, добились предоставления охранной грамоты от Военно-революционного комитета г. Москвы на дворец и его коллекции. 23 октября 1918 г. вышел декрет «О национализации имений Архангельское, Останкино и Кусково», и 1 мая 1919 г. музей в усадьбе был открыт для посетителей.

В 1920-е гг. на первый план в деятельности музея было выдвинуто изучение творчества крепостных: экспозицию дополнил раздел о живописной мастерской и фарфорово-фаянсовом заводе в Архангельском. Музейные здания в то время использовались не по профилю: один из флигелей дворца служил «для нужд детской колонии», флигель лавровой оранжереи — для постановки спектаклей, в здании храма-усыпальницы обосновался клуб архангельской ячейки РКСМ. В 1928 г. все арендаторы были вытеснены из усадьбы домом отдыха Мосздравотдела, и в 1933 г. Архангельское было передано Наркомату военно-морских дел. На месте разобранных оранжерей и жилых флигелей над Москвой-рекой в 1934 г. по проекту военного архитектора полковника В.П. Апышкова начали стоить корпуса санатория: в усадьбе открылся дом отдыха РККА.