Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

И, разумеется, газеты переместили историю о скандале с American Express на последние страницы, заменив их драматичными заголовками и описаниями³⁵. Тем не менее Баффет продолжал искать информацию об этом деле. Цена акций так и не восстановилась после падения в пятницу, даже после закрытия рынка котировки продолжали падать. Инвесторы массово избавлялись от акций одного из самых престижных финансовых учреждений Америки. Их цена упала вдвое¹⁹¹. Никому не было понятно, сможет ли American Express выжить.

До этого инцидента компания мощно развивалась. Вследствие того что отныне любой человек мог позволить себе путешествие по воздуху, полмиллиарда долларов в дорожных чеках компании разлетелось по всему миру. Кредитные карты компании, запущенные за пять лет до этого, оказались крайне успешным проектом. Но основной ценностью компании было название ее бренда. American Express торговала доверием. Можно ли было допустить, чтобы ее репутационные потери оказались столь высокими, что клиенты перестали бы доверять ее имени? Баффет начал посещать рестораны и другие публичные заведения Омахи, принимавшие карты и дорожные чеки American Express¹⁹². Он подключил к этому процессу Генри Брандта.

Брандт беседовал с пользователями дорожных чеков, банкоматов, сотрудниками банков, ресторанов, гостиниц и владельцами кредитных карт. Он пытался понять, как они воспринимают American Express по сравнению с конкурентами, а также снизились ли объемы операций с дорожными чеками и картами American Express³⁶. В результате из-под его пера появилась очередная пухлая кипа отчетов. После ее анализа Баффет пришел к выводу, что потребителям, как и прежде, приятно ассоциировать себя с именем American Express. Проблемы, из-за которых переживал Уолл-стрит, не выплеснулись на улицы других городов³⁷.

За те несколько месяцев, пока Баффет изучал дела American Express, здоровье его отца резко пошатнулось. Несмотря на целый ряд хирургических операций, раковая опухоль Говарда дала метастазы во всем теле. В начале 1964 года Уоррен стал фактическим главой семьи. Он настоял на том, чтобы Говард исключил его из завещания и увеличил вместо этого доли Дорис и Берти. Эта сумма — 180 000 долларов — представляла собой незначительную часть его со Сьюзи семейного состояния. Он полагал, что для него не имеет смысла участвовать в ее дележе, в то время как ему несложно самому зарабатывать деньги. Он создал отдельный трастовый фонд для детей — с его помощью Говард мог бы оставить им в наследство ферму, которую ранее купил на случай, если доллар внезапно обесценится (на ней могли бы поселиться все Баффеты). Уоррен должен был выступать в роли попечителя этих фондов. Согласно предыдущей версии завещания Говарда, его должны были похоронить в обычном деревянном гробу с минимальными затратами на похороны. Семья убедила его вычеркнуть эту часть³⁸. Уоррену предстояло пройти еще одно сложнейшее испытание — он должен был признаться отцу, что в душе больше не поддерживает Республиканскую партию³⁹. Проблема, по словам Уоррена, была связана с гражданскими правами⁴⁰. Как ни удивительно, он не мог внести изменения в свою регистрацию для голосования до тех пор, пока Говард был жив¹⁹³.

«Я просто не мог сказать это ему в лицо. В сущности, если бы он прожил дольше, эта неразрешенная проблема значительно осложнила мою жизнь. Я не решился бы открыто выступить со своими политическими взглядами против отца. Я представляю, как активно его друзья принялись бы судачить, почему вдруг Уоррен начал вести себя подобным образом. Я просто не мог заставить себя это сделать».

И хотя члены семьи не обсуждали приближающуюся смерть Говарда⁴¹, Сьюзи взяла на себя большую часть обязанностей по уходу за своей свекровью Лейлой. Она также делала все возможное, чтобы и дети каким-то образом разделяли боль всей семьи. Она попросила их встать напротив окна больничной палаты Говарда с плакатом «Мы любим тебя, дедушка!». Десятилетняя Сьюзи и девятилетний Хоуи отлично понимали, что происходит. Пятилетний Питер этого не понимал, но знал, что дедушка болеет, и чувствовал, что эта болезнь очень серьезна. Сьюзи также сделала все возможное для того, чтобы Уоррен, которому было тяжело сталкиваться с болезнями в любом виде, регулярно приходил в больницу повидаться с отцом.

Чем хуже становилось Говарду, тем больше внимания Уоррен уделял American Express. В этот период в его распоряжении было больше денег, чем когда-либо за всю историю его партнерств. Огромная прибыль за 1963 год означала, что на 1 января 1964 года дополнительные доходы составили пять миллионов долларов, а накопленная

прибыль, связанная с ростом курсов акций, за предыдущий год достигла трех миллионов. Выросла и его доля — теперь он стоил 1,8 миллиона долларов. Капитал BPL на начало 1964 года составил чуть меньше 17,5 миллиона. За неделю до смерти Говарда Уоррен приступил к активным покупкам акций American Express. Он делал это быстро и без устали, пытаясь получить максимум акций по минимальной цене. Всего пять лет назад ему приходилось рыть землю носом, чтобы наскрести несколько десятков тысяч для сделки с National American. Никогда еще ему не доводилось инвестировать так много денег, да еще с такой скоростью.

В течение последних дней жизни Говарда Сьюзи была с ним почти все время. Она боялась боли и понимала, как больно ее свекру. С другой стороны, она не боялась смерти и имела достаточно сил сидеть рядом с Говардом даже тогда, когда все остальные считали это невыносимым. Ее талант утешать отчаявшихся оказался как раз кстати, и опустошенная Лейла с готовностью приняла ее помощь. «Многие люди пытались избежать боли, но для меня сопереживание было совершенно естественным, — говорила Сьюзи. — Для меня было прекрасным опытом почувствовать физическую и эмоциональную близость к человеку, которого я искренне любила. Я отлично представляла, что ему нужно, в каждый момент. Я понимала, когда он хотел повернуть голову или приложить ко лбу кусочек льда. Я чувствовала это. Я очень его любила. Он подарил мне самое важное — я смогла испытать новое ощущение и понять всю его глубину»⁴².

Однажды вечером Сьюзи-младшая, Хоуи и Питер сидели за кухонным столом. В кухню вошел их отец, расстроенный больше, чем им когда-либо приходилось видеть. «Я еду домой к бабушке», — сказал он. — «Почему? — спросили они. — Разве ты не поедешь в больницу?» — «Дедушка сегодня умер», — сказал Уоррен и вышел за дверь, не проронив больше ни слова.

«Я думала, что мы больше не будем обсуждать смерть дедушки, — вспоминает Сьюзи-младшая. — Эта тема была столь важна для всех нас, что ее обсуждение могло бы оказаться чересчур болезненным». Сьюзи-старшая выступила представителем семьи в совещании, посвященном планированию похорон. Уоррен сидел дома, погруженный в молчание. Лейла была растеряна, но постоянно говорила о том, что рано или поздно вновь встретится с мужем на небесах. Сьюзи пыталась растормошить Уоррена, заставить его рассказать о своих чувствах, связанных со смертью отца. Но он буквально не мог думать об этом и пытался заполнить свою жизнь любыми другими заботами. Ни на минуту не отказавшись от своих принципов финансового консерватизма, он спорил со Сьюзи, которая (по его мнению) хотела потратить на гроб Говарда слишком много денег.

В день похорон Уоррен просидел все отпевание молча, в то время как пятьсот окружавших его людей оплакивали уход его отца. Вне зависимости от того, как люди относились к взглядам Говарда Баффета при его жизни, они считали для себя необходимым отдать ему последнюю дань. После похорон Уоррен провел дома несколько дней⁴³. Он пытался отвлечься от печальных мыслей, просматривая телетрансляцию заседания Конгресса, на котором обсуждались крайне важные вопросы гражданских свобод. Вернувшись в офис, он продолжил лихорадочную скупку акций American Express. К концу июня 1964 года, через два месяца после смерти Говарда, он вложил в акции компании почти три миллиона долларов. Отныне это была самая крупная