На службе народу

Синявино, Липки, Рабочий поселок No 8... Стоит ли так часто упоминать все эти названия? Стоит! Здесь шли дни напряженнейших боев, преодолевались сотни и десятки метров заветного пути в Ленинград, здесь советские воины совершали подвиги. Один бросился на ствол фашистского пулемета; другой взорвал гранатой себя вместе с десятком вражеских солдат; третий, еще не излечившись от ран, вернулся из медсанбата в строй; четвертый дополз под огнем до занятого врагами поселка, засел в крайнем доме и отбил несколько атак фашистского подразделения, пока не подоспело наше подкрепление. Вот я листаю нашу тогдашнюю фронтовую газету. С каждой страницы веет героизмом. Карандаш фронтового журналиста смог зафиксировать далеко не все. Многие подвиги не получили отражения в печати.

Не могу при этом умолчать об одном случае. Во время прорыва нами вражеской обороны фашистское командование бросило в бой новый тяжелый танк "тигр", ранее проходивший испытание под Сталинградом. Он предназначался для участия в штурме Ленинграда. И вот это чудовище остановили наши пехотинцы-бронебойщики, повредив смотровые приборы танка. Экипаж не выдержал и бежал, бросив в целом исправную машину. Фашисты долго держали ее под непрерывным огнем и даже пытались отбить танк контратаками. Позднее я распорядился переправить "тигр" на наш опытный полигон, где изучили стойкость его брони и выявили уязвимые места. Наша промышленность создала новые, очень мощные снаряды и САУ самоходно-артиллерийские установки со 152-миллиметровым орудием. И летом 1943 года, предприняв массированные атаки тяжелыми танками на Курской дуге, гитлеровцы не застали нас врасплох. Герои-бронебойщики Волховского фронта посодействовали срыву фашистского плана "Цитадель".

18 января - день великого торжества двух наших фронтов, а вслед за ними всей Красной Армии, всего советского народа. На последний рубеж промежуточной обороны, проходивший по Рабочим поселкам No 1 и 5, 18-я фашистская армия дополнительно выделила из каждого своего соединения по подразделению. Но тщетно! 18-я дивизия волховчан на юге и 372-я дивизия на севере вместе с героическими защитниками Ленинграда прорвали фашистское кольцо. Сверкание "Искры" превратилось в финальный фейерверк - салют Москвы 20 залпами из 224 орудий.

Фронтовые будни

Коридор упирается в Мгу. - Что диктуют обстоятельства. - Случай на КП. "Дорога Победы". - Дружба с партизанами. - Интернациональное братство. - По страницам фронтовой газеты. - "Тигр" и волховчане. - Вишневский и Молчанов. Награды заслуживают оба. - Как вращались жернова "Мельницы". - Близится день разгрома врага.

Боевые действия Волховского фронта в 1943 году, после прорыва ленинградской блокады, проходили в условиях, едва ли не труднейших из всех, выпавших на долю его воинов. С конца января и по декабрь этого года наши войска, сохраняя в большинстве случаев перевес на правом крыле фронта, в районе Гайтолово - Мишкино - Вороново, осуществляли серию местных операций с задачами, во-первых, сделать непробиваемой южную стенку коридора, который связывал теперь Ленинград и Приволховье; во-вторых, раздвинуть коридор, чтобы укрепить связь с Ленинградом и Балтикой, сделать ее надежнее, лучше снабжать их и готовиться к последующим наступательным действиям. Поскольку северным рубежом коридора служило побережье Ладожского озера, расширить путь к Неве можно было, лишь отодвигая другой его рубеж к югу. А это означало в первую очередь овладеть участком железной дороги Мишкино - Мга - устье реки Тосна. Противник же ни за что не хотел допустить полной ликвидации окружения Ленинграда и всячески старался удержать район Мги.

В результате участок Тосно - Келколово - Михайловский - Тортолово стал ареной тяжелых позиционных боев. Пробив брешь во вражеском кольце вокруг Ленинграда, советские бойцы решили главную задачу, стоявшую в то время перед нашими двумя фронтами. А Верховное главнокомандование Красной Армии получило тогда возможность нацелить советские войска продолжать ликвидацию окруженных фашистских войск западнее Сталинграда, на полное освобождение Северного Кавказа и разгром противника в верховьях Дона. Потом было положено начало освобождению Украины, нанесены мощные удары на Северо-Западном и Центральном фронтах.

Обстоятельства диктовали Ставке направлять главные ресурсы на юг и в центр. Поэтому, ставя перспективную задачу Волховскому и Ленинградскому фронтам, Верховное главнокомандование требовало во что бы то ни стало удержать коридор в Ленинград. И вот почти двенадцать месяцев два боевых соседа, оба наших фронта, вели то затухавшие, то разгоравшиеся боевые действия в направлении на станцию Мга. Одновременно мы осуществляли вспомогательные операции на некоторых иных участках. В своей совокупности они создали предпосылки для последующего рывка в Прибалтику. Однако предпосылки эти создавались в ходе долгих и изнурительных боев за отдельный холмик, берег болота, группу деревьев, устье речки, небольшой плацдарм и т. д.

* * *

В зимний период боев за Мгу произошел памятный случай. После прорыва ленинградской блокады 54-я армия проводила операцию, направленную на то, чтобы не позволить врагу создать под Мгой сильную группировку с целью ликвидировать только что созданный коридор к югу от Ладоги. Армия нанесла удар в сторону Чудова, сумела отвлечь на себя фашистские войска, предназначенные для прорыва к Шлиссельбургу, и свою задачу выполнила. Знакомиться с обстановкой в этом районе прибыл представитель Ставки К. Е. Ворошилов. Я сопровождал его. Мы были на командном пункте дивизии, вклинившейся в. расположение противника. Вдруг поднялась стрельба. Выскакиваем из землянки. В чем дело? Оказалось, что вражеский десант автоматчиков при поддержке самоходок прорвался и окружает КП. Мы, вероятно, сумели бы пробиться к своим, но, отвечая за безопасность представителя Ставки, я не мог рисковать. Связываюсь по телефону с 7-й гвардейской танковой бригадой и приказываю прислать на выручку танки. Комбриг докладывает, что все боевые машины выполняют задание, налицо один танковый взвод, да и тот после боя не в полном составе.

Делать нечего. Пока пара танков мчится к КП, организуем круговую оборону подручными силами. Несколько связистов и личная охрана развернулись в жидкую цепочку и залегли с автоматами. Минут пятнадцать отбивались. Но вот показались наши танки. Сразу же наши бойцы поднялись в атаку, следуя за танками, смяли фашистов и отбросили на полкилометра, а потом подоспевшая пехота завершила разгром прорвавшейся вражеской группы. Когда стрельба улеглась, в блиндаж вошел танкист, весь в копоти, и доложил: "Товарищ генерал армии, ваше приказание выполнено. Прорвавшийся противник разгромлен и отброшен!"

Ворошилов вгляделся в танкиста и воскликнул:

- Кирилл Афанасьевич, ведь это твой сын!

Климент Ефремович видел моего сына еще до войны и теперь сразу узнал его. Лейтенант Владимир Мерецков командовал танковым взводом в 7-й гвардейской танковой бригаде. Когда я звонил в бригаду, Владимир как раз подвернулся под руку комбригу и был послан к нам на выручку.

Мне не часто приходилось видеться с сыном, но я следил за ним. До меня доходили вести, что боевую службу он несет образцово. Теперь можно признаться, что нередко меня грызли опасения и тревога, как и всякого другого отца, чей сын сражался на фронте. А тогда старался не показывать даже и вида, что беспокоюсь. Помню, на вопрос К. Е. Ворошилова: "Этот сын - твой единственный?" - я ответил: "Все бойцы тут мои дети", - но внутренне гордился сыном, что в свои 18 лет он честно и верно служит Родине. Там, на фронте, он вступил в члены нашей партии. Мне и моей жене было очень приятно узнать эту весть.

Жена моя Евдокия Петровна тоже была на фронте. По поручению Военного совета она вместе с другими медработниками обследовала состояние работы в госпиталях. Задачами обследования были: выявление трудностей и недостатков в обслуживании и лечении раненых, устранение недостатков и оказание помощи врачам. Евдокия Петровна находилась на фронте, с небольшими перерывами, с января 1942 года до конца войны.