Мы родились и жили на Урале–реке... (СИ)

новой жизни Владимир себя пока не видел. Вспоминал армейскую службу,

и многое в ней представлялось ему ( старшине) внутренне близким и

необходимым строгая дисциплина, определенные взаимоотношения,

четкий приказ, быстрое исполнение и пр. А в “гражданской” жизни,

которая давно забылась, все было совсем по - другому и не всегда

понятно... Видно, теперь нужно было привыкать к ее полузабытым

требованиям...

Жизнь без точных и знакомых “координат” продолжалась около

месяца. Отец не понимал Владимира. И объяснял его поведение довольно

234

просто. ”Отвык, видать, в армии нужным делом заниматься, поэтому и

лентяйничает...А еще партейный...”

Оказывается, старший брат в 46-м году вступил в партию, став, таким

образом, ее единственным представителем в нашей семейной “ячейке”.

Отец не одобрял решения Владимира, поскольку члены партии для него

были “бездельными” начальниками, командирами - “лихоманами” и пр.

Иногда он говорил: “Любят сидеть за столом, с карандашом в руке..

Указывать... Иначе никак не могут...”.

В горком партии Владимир отправился, устав от “свободной” жизни...

В одном из больших кабинетов, ему “посоветовали” быстрее приступить к

работе: “Уже, наверное, отдохнул?.. Пора кончать с гулянками и танцами..

Не серьезно ведешь себя.. Не забывай, что ты - член партии...” В другом

кабинете услышал давно знакомое: ”Член ВКП (б) обязан быть примером

в общественной жизни и в труде... Так что работай... Ты еще молодой, и

мы бросим тебя в комсомол...Иди в соседний дом... Там как раз такой, как

ты, нужен... ”

Владимира в горкоме комсомола уже ждали. Его первым секретарем

недавно избрали девушку Т - ву, внешне ничем не примечательную, но

привыкшую уверенно и красиво выступать на совещаниях и

конференциях. Она не раз говорила о том, что должен делать и как вести

себя комсомольский “активист” (им считался и я, бывший в студенческие

годы руководителем факультетской организации), какие задачи партия

ставит перед советской молодежью и пр.

Комсомольская работа не доставляла брату радости и

удовлетворения, но он выполнял ее добросовестно и аккуратно: ведь в

молодежную организацию брата ”направила” партия, и он был обязан

“оправдать ее доверие”. Владимир возглавил в горкоме военно -

спортивный сектор , т.е. руководил подготовкой и проведением

соревнований по разным видам спорта, встречался с пловцами,

лыжниками, футболистами,, гимнастами и пр., проверял работу кружков и

команд в школах и на предприятиях. Эта работа для брата была, в какой -

то степени, “возвращением” в далекое прошлое - в школьные годы, когда

он увлекался и занимался спортом...

Отец несколько насмешливо относился к работе сына, ненужной и

бестолковой, по его мнению: ”Никакой пользы от нее людям нет...

Взрослый должен не лясы точить, а дело исполнять... А у тебя какое дело?..

Да никакого и нет... Так, одна видимость и пустая болтовня...” Слова

родителя больно задевали Владимира: он пытался что - то объяснить, но,

видя, что отец не слушает его, уходил из дома на улицу... Возвращался

поздно вечером, хмурый, молчаливый...

Маму беспокоили разговоры отца и сына, больше похожие на тихие

ссоры. Она не могла понять их причины. И не раз упрекала отца: ”Все не

235

можешь без своих советов... Посмотри на сына: он - не маленький мальчик,

давно уже вырос, отслужил в армии... Взрослый человек. А ты все

талдычишь да талдычишь, что надо делать так, а не иначе.. Он сам знает,

ему жить, а не тебе...” С сыном мама тоже говорила, но иначе: “Ты не

держи сердце против отца. Он хочет как лучше Старается помочь, но

никак не разберется в твоих делах... Да и соседи тут еще болтают, будто с

какими - то девчонками встречаешься. Они не знают, что ты по работе.

Вот и придумывают всякое, а он их разговоры слушает ...”

Владимир, обижаясь на отца, понимал, что тот все - таки прав: надо

искать и находить свое дело и место в жизни... Но советы родителя не

могли помочь сыну: за долгие годы армейской службы он привык

обходиться без них...

17

Я тогда обращал небольшое внимание на то, что беспокоило

старшего брата. И редко серьезно и откровенно разговаривал с

младшим...У меня возникала своя особая, личная жизнь, - но не дома.

Незаметно менялись мои взгляды и поведение... Успешный студент, я

строил романтические планы на будущее... Постоянные встречи - свидания

с Олей, лекции и семинары в институте, комсомольская работа на

факультете - все это требовало так много времени, что невольно отдаляло

меня от родителей и братьев.

О своих чувствах к бывшей восьмикласснице никому не говорил..

Когда - то я, ученик десятого класса, влюбился в девочку - подростка с

загадочно сияющими глазами... Но скоро понял (вернее, почувствовал), что

не влюбился, а серьезно полюбил...Хотел видеть Олю - Олюль каждый

день, каждую минуту.. Только так.... Казалось странным, что когда -то мог

жить, не видя ее, не слушая ее тихого голоса… Наверное, мои постоянные

встречи с ней мешали ее учебе в школе, но что я мог поделать с собой ? .

... ..

... Студенческая жизнь казалась мне легкой, веселой и интересной.. Я

быстро вошел в этот шумный мир, познакомился со многими ребятами - и

не только с филологами... Учился, можно сказать, “образцово”. На старших

курсах получал именную стипендию. Сказывалась хорошая школьная

подготовка...Трудно было с такими “дисциплинами”, как история партии,

политэкономия и философия, с некоторыми “первоисточниками”(Маркс,

Энгельс, Ленин, Сталин). Так, отдельные главы “Капитала “, которые

нужно было обязательно прочитать, не сразу понимал... Вы пробовали

236

серьезно познакомиться с этим большим трудом Маркса?.. Но

“идеологические предметы” следовало знать хорошо..

С большим интересом занимался в студенческом научном обществе

(СНО) как его руководитель и как член литературного кружка. Доклад о

русских героических былинах, с которым я, студент первого курса,

выступил на конференции, вызвал шумную, несколько скандальную и

непонятную ( мне) оценку. Но не среди студентов факультета или членов

кафедры литературы, а среди историков, неожиданно обвинивших меня в

“низкопоклонстве перед буржуазным миром и его наукой” (я привел в

докладе несколько слов немецкого военного писателя и теоретика К.

Клаузевица, которые можно было найти в одной из статей Ленина)... Шел

1949-й год, в стране велась “активная борьба против загнивающего Запада”

и против “низкопоклонства перед его культурой”. На страницах многих

газет, в творческих и научных коллективах разоблачали “безродных

космополитов”, среди которых нашли и меня как автора интересного но

спорного доклада. Преподаватели - историки (не хочу называть их имена)

подняли “принципиальный” шум, и пришлось мне, студенту -

первокурснику, давать объяснение в кабинете заместителя директора

института К. А Утехиной. Мой руководитель - консультант Е. З.

Литовченко (Ефзах - для студентов) имел неприятности по “служебной

линии”

На меня, получившего “ широкую известность” в институте, обратил

внимание

доцент

Николай

Гаврилович

Евстратов,

серьезный

литературовед и краевед, опытный, прекрасный преподаватель, скромный

человек. Под его руководством я стал заниматься изучением русской

литературы 19- го века.. Меня заинтересовало творчество писателей

первой половины столетия. Причем особое внимание вызывали вопросы