Ной Буачидзе
Ной Буачидзе читать книгу онлайн
О замечательном жизненном пути пламенного большевика Ноя Буачидзе повествует книга писателя И. М. Дубинского-Мухадзе.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Ответа пока не было. Все же ротмистр Кулинский принес на подпись начальнику отделения полковнику Климовичу бумагу:
«М. В. Д. Срочно
Отделение
по охране общественной безопасности
и порядка в Москве
25 января 1907 г.
ПРИСТАВУ 2 УЧАСТКА
№ 1274 ПРЕСНЕНСКОЙ ЧАСТИ
Охранное отделение просит ваше высокоблагородие с получением сего произвести, руководствуясь утвержденной 19 августа 1900 года инструкцией по производству следственных действий, самый тщательный всесторонний обыск у князя Ивана Самсоновича Абуладзе, имеет жительство в доме № 9 Егорова по Владимиро-Долгоруковской улице. Причем обратите особое внимание на бесцензурные издания, переписку, фотографии и визитные карточки и адреса.
Все эти предметы по просмотре должны быть опечатаны и с протоколом обыска препровождены в отделение.
Обыскиваемый подлежит безусловному задержанию.
На следующий день помощник пристава Пресненской части Пажель произвел обыск. В протоколе он указал: «…У вышеупомянутого князя было обнаружено 4 рукописи и 4 номера газет. Все это отобрано, и Абуладзе арестован».
Пришла и ответная телеграмма из Кутаиса: «№ 2053. 17 февраля 1905 года билет № 94 никому не выдавался. Выдан 12 мая Георгию Николаевичу Марджанишвили. Управление Кут. уезда Гецадзе».
Ротмистр Кулинский не замедлил вызвать из тюрьмы князя Абуладзе. Ротмистр привычно писал:
«Протокол № З/о. с.
1907 года февраля 1 дня, в г. Москве, я, отдельного корпуса жандармов ротм. Кулинский, на основании ст. 21 Положения о мерах к охранению государственного порядка и общ. спокойствия, допрашивал нижепоименованного в качестве обвиняемого, который показал:
Зовут меня Абуладзе Иван Самсонович,
Лет от роду — 25.
Вероисповедание — православное.
Звание — князь.
Занятие — без определенных занятий.
На предложенные мне вопросы отвечаю: я действительно Абуладзе, родина моя местечко Багдады Кутаисской губернии, приехал в Москву 11 января с целью поступить слушателем на Коммерческие курсы. Паспорт мой безусловно настоящий, не поддельный. В м. Багдады меня может удостоверить полиция и мои однофамильцы. Родных и родственников у меня нет.
От подписи отказался».
Папка светло-салатового цвета приютила и Постановление № 71.
«1907 года, февраля 4 дня, я, московский градоначальник, свиты его величества генерал-майор Рейнбот, получив сведения, дающие основание признать князя Абуладзе И. С. весьма вредным для порядка и спокойствия, постановил: означенного Абуладзе заключить под стражу при Московской пересыльной тюрьме. Дело направить господину прокурору Московской судебной палаты».
…Варвара Гаприндашвили явилась в книжную лавку «Сан-Ремо» с печальной вестью — страшное недоразумение. Князь Иван арестован. Он в Бутырках. Но невесте, если очень хлопотать, свидание могут разрешить.
Роза носила передачи, ходила на свидания. Как же могло быть иначе, если она и Абуладзе состояли в одной и той же большевистской подпольной организации? Может быть, она только слишком часто ходила в Бутырки, слишком порывисто вбегала в комнату свиданий? Что ж, ей недавно исполнилось двадцать два года, мнимый же князь Иван был старше всего на три года!
Строгие законы конспирации запрещали излишнюю откровенность, но Роза действительно была невестой Ноя, они строили планы совместной жизни, борьбы, и, конечно, оба знали правду друг о друге. Роза жила в Москве по чужому паспорту, ей пришлось бежать из родного Минска. Дочь бедного еврейского ремесленника, она с ранних лет участвовала в революционном движении. Признался и сиятельный князь Абуладзе, что он сын едва влачащего существование грузинского крестьянина из горной деревушки Парцхнали.
А в Грузии, в городе Чиатурах, Николай Григорьевич Буачидзе получил письмо ст младшего брата Самуила. Оно пришло окольным путем, минуя почту, но все фразы были очень осторожны. Какой-то «Ной находится в железной клетке», он объявил себя бродягой, не помнящим родства, а отобранный у него паспорт на имя Абуладзе — найденным на пристани. Этому Ною не поверили, и паспорт Абуладзе вместе с фотографиями самого Ноя послали в Кутаис на проверку. Еще «бродяга» Ной интересовался, как поживает господин Сенкевич, закончил ли он свою работу и получил ли повышение в должности. Ответ на письмо надо было быстро послать по адресу магазина «Сан-Ремо» Розалии Шабалиной.
При содействии одного из руководителей кутаисской большевистской организации Бибинейшвили, человека чрезвычайно энергичного и изобретательного (он был известен под не совсем обычным псевдонимом «Барон»), Николай Буачидзе нашел общих знакомых с регистратором губернского жандармского управления. Регистратор «случайно» нуждался в деньгах — солидной сумме. Буачидзе тоже «случайно» желал заполучить паспорт и фотографии некоего Абуладзе. Соглашение состоялось. Николай Григорьевич срочно выехал в Москву, через Розу передал Ною, что запрос из Бутырок уничтожен.
В Кутаисе следствие о «мятежной Квирильско-Белогорской республике» в разгаре.
Николай Григорьевич не знал, что по любопытному стечению обстоятельств в тех же двадцатых числах января в Петербург из Тифлиса пришла шифрованная телеграмма от наместника Кавказа. Генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков просил согласия министра юстиции на передачу дела «главарей Квирильско-Белогорской республики» военному суду.
В списке под № 1 значился: «Бывший учитель Белогорского министерского училища Самуил Гигоев Буачидзе, житель села Парцхнали Шорапанского уезда Кутаисской губернии, 25 лет, рост ниже среднего, волосы, брови и усы черные, глаза коричневые. Бороду бреет. Одевается в штатский костюм, иногда носит блузу».
Министр юстиции Щегловитов, не колеблясь, написал коллеге — министру внутренних дел: «Я со своей стороны не встречаю препятствий для осуждения учителя Буачидзе и других означенных лиц по законам военного времени».
26 января, в тот самый день, когда помощник пристава Пресненской части арестовал молодого князя Ивана Абуладзе, товарищ министра внутренних дел сообщил военному министру:
«Исходя из высших государственных интересов и по соглашению всех заинтересованных министерств, признано необходимым дела, возникшие в пределах Кутаисской губернии: 1) о вооруженном нападении в Шорапанском уезде на две роты Тенгинского полка и 2) об открытом похищении 201 тысячи рублей из квирильского казначейства, изъять из общего порядка подсудности и передать на рассмотрение военно-окружного суда для осуждения виновных по законам военного времени.
О последующем благоволите уведомить».
В секретной переписке наместника Кавказа и министров пока еще ничего не говорилось о том, что в боевую дружину Буачидзе, в круг нескольких сот мужественных славных людей, был заслан провокатор. Этого неделикатного предмета старались не касаться.
Сам Ной так никогда и не узнал, что единственный человек, долго и шумно протестовавший против сохранения жизни сдавшимся в плен офицерам Тен-гинского полка и освобождения поручика Ренненкампфа, давно уже сотрудничал с Тифлисским жандармским управлением. И в самый последний час, когда Ной прощался с боевыми товарищами, провокатор снова подбивал дружинников не слушаться «мягкосердечного учителя».
— Кто чувствует себя настоящим революционером, не сложит оружия, пойдет со мной убивать царских слуг… — уговаривал провокатор.
В боевую дружину провокатор вступил под именем крестьянина Арсения Палавандишвили, позднее он подвизался в Кутаисе как Георгий Цицианов, а в тайных документах жандармерии именовался дворянином, жителем села Зерта Горийского уезда Арсеном Коридзе. Четким писарским почерком указано: «Арсен Давидов Коридзе, 26 лет, крепкого телосложения, полный, с густыми черными усами, закрученными вверх, с коротко подстриженной бородкой «а ля буланже». Имеет заживленную пулевую рану на правой ноге».
