Дочь Галилея

Учитывая, что именно он рассматривал в «Диалогах», Галилей никак не ожидал, что в его наказание также войдет епитимья. Святая Инквизиция потребовала от него читать по семь покаянных псалмов в неделю в течение трех лет подряд. Святой Августин в самом начале V века выбрал именно эти псалмы для ежедневного чтения и молитвы во времена испытаний как средство защитить и укрепить веру.

«Господи! Не в ярости Твоей обличай меня, и не во гневе Твоем наказывай меня.

Помилуй меня, Господи, ибо я немощен; исцели меня, Господи, ибо кости мои потрясены».

Псалом 6:2-3

Таинство покаяния, которое отвергли протестанты во время Реформации, приобрело особое значение в Италии XVII века, после Тридентского собора. Кающийся должен был примириться с Богом и Церковью, совершив три действия: раскаяние, исповедь и искупление грехов. Галилей уже выразил свое раскаяние и публично исповедался в грехах, отрекшись от прежних взглядов. Скорее всего, был он и на исповеди у священника, хотя никаких документальных свидетельств тому нет. И хотя, согласно решениям Собора, обязательной считалась одна исповедь в год, на Пасху, теперь особый акцент делался на глубоком исследовании образа мыслей верующих, так что католиков поощряли исповедоваться в грехах ежемесячно.

Собственноручная иллюстрация Галилея к книге «Две новые науки»

Искупление грехов, третье действие таинства покаяния, состояло в том, чтобы совершать три вида добрых Дел, а именно: молитву, пост и подаяние. Чтение покаянных псалмов во исполнение обязанности молиться занимало у Галилея примерно четверть часа в неделю, читать их следовало, стоя на коленях.

«Блажен, кому отпущены беззакония и чьи грехи покрыты!

Блажен человек, которому Господь не вменит греха и в чьем духе нет лукавства!»

Псалом 31:1-2

В сентябре наконец закончилась эпидемия чумы, целых два года угрожавшая жизни обитателей Тосканы. Великий герцог Фердинандо приписывал избавление майской процессии с чудотворной иконой Мадонны Импрунетской. Он и его бабушка, великая герцогиня Кристина, заказали, дабы выразить свою признательность, самым умелым мастерам богато украшенные резной крест из горного хрусталя с золотыми декоративными лентами, пятнадцать серебряных вотивных ваз и серебряный реликварий для черепа святого Сикста. Все это семья Медичи отправила в качестве благодарности в маленькую церквушку, где хранился бесценный образ Девы.

«Ноя открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: “Исповедую Господу преступления мои”, и Ты снял с меня вину греха моего».

Псалом 31:5

В монастыре Сан-Маттео в Арчетри окончание чумы совпало с другим памятным счастливым событием: после серии смертей престарелых монахинь брат упокоившейся сестры Клариче Бурчи завещал монахиням ферму в Амброджиане ценой более 5000 скуди. Сообщая Галилею об этой радости, сестра Мария Челесте подсчитывает, что урожай наступающего года принесет им 290 бушелей пшеницы, 50 баррелей вина и 70 мешков проса и другого зерна, «так что мой монастырь заметно оживет». Она предвкушала, что теперь, когда у сестер появился неожиданный источник доходов, Галилей тоже избавится от постоянных просьб о денежной помощи.

Их благодетель, прекрасно зная, что сестры не могут покидать стены обители, чтобы собирать урожай или кормить животных, позаботился о том, чтобы на ферме был полный штат работников. В обмен на это благодеяние бедные клариссы из Сан-Маттео должны были ежедневно в течение 400 лет проводить службы за упокой бессмертной души Клариче, родной сестры дарителя. Они также обязаны были трижды в год на протяжении следующих двух веков служить по ней молебен.

К этим молитвам сестра Мария Челесте добровольно добавила еще и покаянные псалмы, чтение которых было предписано ее отцу.

«Не оставь меня, Господи, Боже мой! Не удаляйся от меня. Поспеши на помощь мне, Господи, Спаситель мой!»

Псалом 37:22-23

ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ ГОСПОДИН ОТЕЦ! В субботу я писала Вам, а в воскресенье, благодаря синьору [Николо] Герардини [молодому Поклоннику, а позднее биографу Галилея, Родственнику сестры Элизабетты], Ваше письмо было доставлено мне, из него я узнала о Вашей надежде на возвращение. Это утешило меня, потому что каждый час кажется мне тысячелетием, пока я жду обещанного дня, когда увижу Вас снова; а сообщение, что Вы продолжаете наслаждаться хорошим самочувствием, удваивает мое желание пережить то многогранное счастье и удовольствие, которое происходит из возможности увидеть, как Вы возвращаетесь в собственный дом и, более того, в добром здравии.

Конечно, я не хотела бы, чтобы Вы сомневались в моей привязанности, потому что я никогда не перестаю молиться за Вас благословенному Богу, ибо Вы, господин отец, заполняете все мое сердце, и ничто не значит для меня больше, чем Ваше духовное и физическое благополучие. А чтобы предоставить Вам ощутимое доказательство своей заботы, скажу Вам, что я добилась разрешения взглянуть на Ваш приговор, чтение коего, с одной стороны, сильно опечалило меня, но, с другой стороны, ужас, который он вызывает, заставляет меня так страстно желать Вам добра, возлюбленный господин отец, что я еще больше хочу радовать Вас хотя бы малым. Я готова принять на себя Вашу обязанность читать еженедельно семь псалмов, и я уже начали выполнять это требование и делаю сие с большим рвением, во-первых, потому что верю, что молитва в сочетании с покорностью Святой Церкви очень действенна, а кроме того, потому что хочу избавить Вас от этой заботы. Если бы Я могла заменить Вас в отношении всех возложенных на Вас наказаний, то наиболее охотно выбрала бы пребывание в темнице, более суровой, чем та, в которой я обитаю, если только этим могла даровать Вам свободу. Теперь, когда мы зашли так далеко, многие благодеяния, полученные нами, дают надежду, что другие по- прежнему заботятся о нас, а наша вера сочетается с добрыми делами, потому что - возлюбленный господин отец, знаете лучше меня - « fides operibus mortua est » [77] .

Моя дорогая сестра Луиза все еще плоха, ее мучают боли и спазмы в правом боку, от плеча до бедра, она почти не может лежать в постели, но днем и ночью сидит на стуле; доктор сказал мне, когда в последний приходил осмотреть ее, что подозревает у нее язву в почке, и если это так, то бедняжка неизлечима. Аля меня во всем этом самое худшее - видеть ее страдания и не быть способной помочь, потому что мои лекарства не приносят сестре Луизе ни малейшего облегчения.

Вчера мы установили воронки в шесть бочек розового вина, и все, что теперь осталось, - это перелить его. Синьор Рондинелли при этом присутствовал, он следит и за сбором винограда и рассказал мне, что муст [78] уже вовсю забродил, так что он надеется, вино получится хорошим, хотя будет его немного; я пока не знаю точно сколько. Сие все, что в этой спешке я успеваю рассказать Вам. Посылаю с любовью пожелания от имени наших обычных друзей и молю Господа благословить Вас.

Писано в Сан-Маттео, октября, 3-го дня,

в год 1633-й от Рождества Христова.

Горячо любящая дочь,

Сестра Мария Челесте

«Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои.

Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня.

Ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда предо мною».

Псалом 50:3-5

Неизвестно, сам Галилей читал покаянные псалмы, как и прежде, или сестра Мария Челесте взяла на себя это бремя, потому что эта обязанность выполнялась в уединении. На публике Галилей оставался последовательным в своем убеждении, что не совершил никакого преступления.

«У меня есть два источника постоянного утешения, - писал он позже своему французскому стороннику Николя-Клоду Фабри де Пейреску, - во-первых, то, что в моих сочинениях невозможно найти даже малейший намек на непочтительность к Святой Церкви; во-вторых, свидетельство моего разума, содержание которого известно лишь мне и Богу на Небесах. А Он знает, что я напрасно страдаю, ибо никто, даже древние святые отцы, не высказывались с большим благоговением и с величайшим рвением по отношению к Церкви, чем я»[79].