Дочь Галилея
Дочь Галилея читать книгу онлайн
Со школьных лет знакомы нам имена трёх ученых, которых в свое время нещадно преследовала коварная инквизиция. Изобретатель гелиоцентрической системы, сторонник идеи о множественности миров и автор формулы, согласно которой наша многострадальная планета вертится уже почти четыреста лет, невзирая ни на какие вердикты. Прописались они в школьных учебниках надолго — это, по крайней мере, несомненно. Сомнения во многом другом мы обнаруживаем, взрослея. Ну например, слышим разговоры о том, что гелиоцентрическая система Коперника была разработана просто-напросто назло Птолемею. Джордано Бруно злые языки и вовсе именуют ярым поклонником Изумрудной Скрижали и едва ли не магом. Но вот Галилей… Галилей, похоже, действительно был пламенным защитником научных истин. И примерным католиком, заметим. Кстати, своей великой фразы, он, скорее всего, не произносил. Книга Давы Собел «Дочь Галилея», конечно же, в первую очередь о самом Галилее. Его дочь Вирджиния всю жизнь помогала отцу, страдавшему от многочисленных хворей и недоброжелателей. Помогла она ему и после смерти. Именно письма Вирджинии — скромные письма любящей и заботливой дочери — вдохновляли автора. Безусловно, Галилей был страдальцем. Для семидесятилетнего старца, истерзанного недугами, громкий и скандальный процесс, в котором ему «посчастливилось» участвовать в качестве обвиняемого, был мучительным испытанием. «Скорее мертвый, чем живой», — писал о нем очевидец. Однако обстоятельства упомянутого процесса не были настолько зловещи, как представляют иные. Отнюдь не желтые одежды, отнюдь не готовая запылать поленница. Одежды были белыми — как и полагалось кающемуся грешнику. Галилея приговорили к тюремному заключению, которое через несколько дней заменили на заключение в Тосканском посольстве. Ну, и конечно, запрет на издание книги. «Диалоги», посвященные тому, что Земля «все-таки вертится», значились в списках запрещенных книг по крайней мере до 1835 года. Так вот, трагедия Галилея — вовсе не трагедия человека, опередившего свое время. Сторонников его теории хватало и при жизни маэстро, особенно за пределами Италии. Когда книгу Галилея запретили, её тотчас начали распространять «из-под полы». Трагедия Галилея заключалась в мучительном для него разрыве между тем, во что он верил, и тем, чему он посвятил жизнь. Слабеющие глаза, вооруженные стеклами телескопа, говорили ему одно, а служители церкви — другое. Трибунал Святой Инквизиции предложил Галилею черновик его отречения… Но при первом чтении Галилей обнаружил там два пункта, настолько неприемлемых, что даже при самых рискованных обстоятельствах не согласился их признать: во-первых, что он в своем поведении отступил от позиций доброго католика; а во-вторых, что он действовал обманом, чтобы получить разрешение на публикацию. Вы не поверите, но инквизиторы приняли его возражения…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Дава Собел
ДОЧЬ ГАЛИЛЕЯ
ДАВА СОБЕЛ
ДОЧЬ ГАЛИЛЕЯ
Исторические мемуары о науке, вере и любви
Санкт-Петербург АМФОРА
2006
DAVA SOBEL Galileo ‘ s Daughter
Перевела с английского О. В. Чумичева
При оформлении титульной страницы использованы портреты Галилео Галилея кисти Юстуса Зюстерманса (1635 г.) и сестры Марии Челесте кисти неизвестного художника
Собел, Д.
Дочь Галилея / Дава Собел; [пер. с англ. О. Чумичевой]. - СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2006. - 503 с. - (Серия «Новая Эврика»).
Очень увлекательная, написанная в лирическом ключе биография великого ученого Галилео Галилея, которого на протяжении всего наиболее плодотворного и трудного периода его жизни неизменно поддерживала и вдохновляла старшая дочь, унаследовавшая от отца интеллект, трудолюбие и богатое воображение.
Оглавление
Часть 1. Во Флоренцию
I. «Та, что была столь драгоценна для Вас»..
II. «Эта великая книга Вселенной»
III. «Яркие звезды свидетельствуют о Ваших добродетелях»
IV. «Дабы истина стала очевидной и общепризнанной»
V. «Я имею в виду самый лик Солнца»
VI. «Усердный исполнитель Божьих установлений»
VII. «Злоба моих преследователей».
VIII. «Нам остается лишь гадать среди теней»
Часть 2. В Беллосгвардо
IX. «Как почитают отца нашего великие мира сего»
X. «Счастье неустанно занимать себя на службе Вам»
XI. «То, в чем мы более всего нуждаемся»
XII. «Благодаря нашему рвению»
XIII. «Воспоминания об их красноречии»
XIV. «Малое и незначительное тело»
XV. «Благодаря милости Бога я встал на правильный путь»
XVI. «Буря многих наших мучений»
Часть 3. В Риме
XVII. «В поисках бессмертной славы»
XVIII. «Поскольку Господь наказует нас такими розгами»
XIX. «Надежда иметь Вас всегда рядом»
XX. «И меня следовало бы умолять опубликовать подобную работу»
Часть 4. На попечении Тосканского посольства. Вилла Медичи, Рим
XXI. «В каком беспокойстве я живу, ожидая вестей от Вас»
XXII. «С великим сожалением узнала я, что Вы пребываете в палатах Святой Инквизиции»
XXIII. «Тщеславные амбиции, совершенное невежество и небрежность»
XXIV. «Вера, обращенная к чудотворной Мадонне Импрунетской»
XXV. «Суд, сурово осудивший и Вас, и Вашу книгу»
Часть 5. В Сиене
XXVI. «Я не знала, как отказать ему в ключах»
XXVII. «На праздник Сан-Лоренцо случилось настоящее опустошение»
XXVIII. «Я готова принять на себя обязанность читать покаянные псалмы»
XXIX. Книга живущих, или Пророк в своем отечестве
Часть 6. Возвращение в Аргетри
XXX. «Если бы только Вы могли заглянуть мне в душу и увидеть ее устремления»
XXXI. «Пока я не услышу, как сие произнесут Ваши губы»
XXXII. «Пока я пытаюсь понять множество вещей»
XXXIII. «Воспоминания о сладости былой дружбы»
Благодарности
Эпоха Галилея (хронологическая таблица)
Флорентийские меры веса, длины и наличности
Библиография
Италия в 1603 г. Фольгеровская Шекспировская библиотека, Вашингтон
Галилей демонстрирует свой телескоп венецианскому дожу. Архивы Алинари, фотоархив «Арт-ресурс», Нью-Йорк
Часть 1 Во Флоренцию
I «Та, что была столь драгоценна для Вас»
Достославнейший господин отец! Мы здесь пребываем в печали в связи со смертью Вашей возлюбленной сестры, нашей дорогой тети. Но наша печаль о ее утрате - ничто в сравнении с заботой о Вашем состоянии, ибо Ваши страдания, отец, будут намного горше, поскольку в мире этом, поистине, не осталось у Вас никого - теперь, когда она, та, что была для Вас столь драгоценна, покинула его; так что мы можем только воображать, как Вы перенесете всю тяжесть столь внезапного и совершенно неожиданного удара. И пока я излагаю Вам, как глубоко мы разделяем Ваше горе, Вы, должно быть, находите гораздо большее утешение в размышлениях о природе общих для каждого человека невзгод, ибо все мы здесь на Земле, лишь чужаки и странники, что вскоре обретут свой истинный дом на Небесах, где только и существует безупречное счастье и куда, как мы должны надеяться, удалилась благословенная душа Вашей сестры. Итак, во имя любви к Богу, мы молим Вас, отец, утешиться и предать себя в Его руки, ибо, как Вы прекрасно знаете, именно этого Он и желает от Вас; поступить иначе значило бы повредить себе и причинить боль также и нам, поскольку мы горестно сокрушаемся, когда слышим, что отец наш обременен невзгодами, ведь у нас нет иного источника добра в этом мире, помимо Вас. Я более ничего не добавлю, кроме того, что от всего сердца мы молим Господа о том, чтобы Он даровал Вам утешение и всегда пребывал с Вами. Заверяю Вас нежно в своей неизменной любви.
Писано в Сан-Маттео, мая, 10-го дня, в год 1623-й от Рождества Христова.
Горячо любящая дочь,
Сестра Мария Челесте
На следующий день после похорон сестры Виржинии уже достигший всемирной известности ученый Галилео Галилей получил это - первое из ста двадцати четырех сохранившихся до наших дней писем, когда-то составлявших часть обширной корреспонденции, исходящей от его старшей дочери. Она, единственная из трех детей Галилея, унаследовала от отца блестящий ум, работоспособность и чувствительность и благодаря этим достоинствам стала его близким и доверенным лицом.
Дочь Галилея, родившаяся в результате его продолжительной, так и не скрепленной законным браком связи с венецианской красавицей по имени Марина Гамба, появилась на свет на заре нового века. Это случилось жарким летним днем 13 августа 1600 г., - в тот самый год, когда доминиканский монах Джордано Бруно был сожжен в Риме на костре за упорство во множестве ересей и богохульстве, в том числе и за то, что утверждал: Земля вращается вокруг Солнца, а не остается неподвижной в центре Вселенной. И в этом мире, который еще не осознал своего места во Вселенной, Галилею предстояло вступить в тот же космический конфликт с Церковью, балансируя
по опасному пути, ведущему между Небесами, которые он почитал как добрый католик, и небесами, которые ученый открывал с помощью телескопа.
[1] Здесь и далее все письма сестры Марии Челесте к Галилею предоставлены Национальной библиотекой, Флоренция.
При крещении Галилей дал дочери имя Виржиния, в честь своей «драгоценной сестры». Но поскольку он так и не женился на матери Виржинии, то обрек девочку на безбрачие. Вскоре после того, как ей исполнилось тринадцать лет, он отослал дочь в монастырь Сан-Маттео в Арчетри, где она провела жизнь в бедности и уединении. Став монахиней, Виржиния приняла имя Мария Челесте - «Небесная», воздавая тем самым должное тому восхищению, которое ее отец питал к звездам. Даже посвятив жизнь молитвам и покаянию, она оставалась преданной дочерью Галилея, воспринимая его едва ли не как святого-покровителя. Нежная забота видна в ее письме- соболезновании, и чувство это в последующее десятилетие лишь возрастало по мере того, как отец старел и все чаще болел (тем не менее не прекращая исследований), и особенно, когда он опубликовал книгу, приведшую его на суд Святой Инквизиции.
Когда Мария Челесте пишет «мы», она подразумевает себя и сестру Ливию - странную, необычайно молчаливую вторую дочь Галилея, которая также постриглась в монахини в Сан-Маттео и стала сестрой Арканжелой. И только их брат Винченцо, младший из трех детей, родившихся от союза Галилео и Марины, особым указом великого герцога Тосканского был признан законным ребенком и отправился изучать юриспруденцию в Университет Пизы.
Таким образом, сестра Мария Челесте утешала оказавшегося в одиночестве отца: в ту пору обе дочери его пребывали в замкнутом мире обители, сын еще не стал взрослым человеком, бывшая возлюбленная умерла, а семья, в которой он сам родился, распалась: кто-то ушел из жизни, кто-то уехал в дальние края.
