Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе

Положительные отзывы были напечатаны во многих журналах и газетах Мексики, Колумбии, Уругвая и Аргентины, тем не менее книги не раскупались. Агирре — спустя два года после выхода в свет повести «Полковнику никто не пишет» — продавал книгу на вес, как макулатуру.

И все равно выход книги в свет радовал Гарсия Маркеса, тем более что «делать кино» ему пока не удавалось, несмотря на то что его друзьями были люди, близкие к киноискусству. Он не сидел сложа руки, бывал на съемках фильмов своих друзей, заводил знакомства на студиях, вовсю общался с людьми кино, но ситуация не менялась.

— Луис, ведь скорее, чем Альваро, можешь помочь мне ты. И ты хорошо знаешь, на что я способен. — Габриель старался быть как можно более убедительным. Он почти умолял.

Они были в офисе антрепренера Луиса Висенса, колумбийца, который за три года жизни в Мексике сумел «оседлать» кино, открыл бюро по найму актеров и основал журнал «Новое кино». Ему удалось войти в группу молодых мексиканских кинематографистов и внести свою лепту в развитие нового кино фильмами «На пустом балконе», «Секретная формула» и «В нашем городке воров нет», последний — по мотивам рассказа Гарсия Маркеса.

— Я пробовал, Габо. Неужели ты думаешь, я не пытался? Но продюсеры боятся твоего колумбийского языка.

— Вообще, если бы ты был американцем из Голливуда — нет проблем! — Альваро добавил себе в стакан рома.

— Но если бы мне хоть один фильм дали поставить, карахо! Все увидели бы, на что я способен.

— Вот как раз это и не получается. В Мексике навалом своих сценаристов и режиссеров.

— Все равно я буду пытаться! Кино лучше, чем проза.

— Как сказать. Фильм с экрана сошел, и о тебе забыли. А книга в библиотеке остается навечно! — Мутис выпил за здоровье друзей.

— Зато платят больше! Скажешь, нет? Карлос Фуэнтес обещал мне помочь, он скоро возвращается из Франции. Он мне посоветовал самому написать сценарий.

— Это мысль! Тогда я, может быть, смогу тебе помочь, — сказал Висенс.

В декабре 1962 года, благодаря усилиям литагента Кармен Балсельс, в Испании вышло в свет первое издание романа «Недобрый час». Редакторы мадридского издательства «Тальерес де Графика Луис Перес» настолько «причесали» роман — убрали все местные выражения, вульгаризмы и эсхатологические сентенции, — что Гарсия Маркес открытым письмом, опубликованным в январе в боготинской газете «Эспектадор», выразил протест издательству и запретил продавать книгу. В отношении продажи его, конечно, не послушались, хотя книгу и так мало кто покупал.

В апреле 1966 года роман «Недобрый час» вышел в Мехико в издательстве «Эра». В «Примечании к первому изданию» Гарсия Маркес писал: «Когда в 1962 году роман „Недобрый час“ вышел в свет впервые, корректор позволил себе смелость изменить некоторые термины и „причесать“ стиль во имя сохранения чистоты языка. На этот раз автор оставляет за собой право восстановить все идиомы и вульгаризмы; такова его воля. Таким образом, это и есть первое издание романа „Недобрый час“».

Бесспорно, роман «Недобрый час», наравне с повестью «Полковнику никто не пишет», следует считать одним из наиболее совершенных произведений Гарсия Маркеса.

— Привет, Габо. Карахо, парень, ты все-таки решил уйти из журналов! Владелец рвет и мечет. Он готов прибавить тебе зарплату. — Мутис говорил по телефону.

— Я сыт по горло его дешевкой. Меня от нее тошнит.

— А на что ты будешь жить? Кто-то заказал сценарий?

— Пока нет! Мне надо больше бывать на студиях, общаться с киношниками, стать среди них своим. А работать буду в рекламном агентстве «Вальтер Томпсон», помнишь, ты сам меня знакомил. Деньги такие же, а то и больше, но на работу ходить не надо. Ночами буду выдумывать для них всякую белиберду, а днем буду пробивать стену кинобизнеса.

— Ты уже был в конторе «Томпсона»?

— Согласовал контракт. Сегодня подписываю. А бабские журналы — ну их к черту!

Гарсия Маркес действительно ночами работал на рекламную контору, однако скоро выяснилось, что ее хозяин, мексиканец Алаторре, попросту мелкий жулик и прохвост. Он месяцами задерживал сотрудникам зарплату, получая по их деньгам высокие проценты на фондовой бирже. Когда он задолжал зарплату за три месяца, Гарсия Маркес стал разыскивать его по всему городу. Наконец ему повезло и он нашел Алаторре, который сказал, что готов уплатить долг, и предложил своему сотруднику пойти вместе с ним в сауну, где и вручил ему чек. Только оставшись один, Гарсия Маркес уже в машине обнаружил, что от влажного воздуха буквы и цифры совершенно расплылись и что ни один банк такой чек к оплате не примет.

И вот наконец удача! В сентябре 1963 года мексиканский продюсер Мануэль Барбачано Понсе предложил Гарсия Маркесу, который не раз говорил о своем восхищении творчеством Хуана Рульфо, написать сценарий по рассказу Рульфо «Золотой петух».

Дверь в «царство седьмой музы» приоткрылась. Писатель получил заказ, о котором мечтал еще во время пребывания в Риме.

В эти же дни в издательстве «Эра», который владели испанские друзья Гарсия Маркеса, вышло в свет второе издание повести «Полковнику никто не пишет». Хотя тираж был всего тысяча экземпляров, мексиканский читатель получил возможность познакомиться с творчеством колумбийского писателя.

— Альваро, поздравь меня, карахо! Барбачано заключает со мной контракт! И не какая-нибудь там любовная историйка. «Золотой петух» Рульфо, — восторженно говорил Габриель.

— Тебе, куате, действительно очень повезло. — Альваро обнял друга, похлопал его по спине. — Твое призвание — говорить о человеческих судьбах, о страдании и боли. Кроме всего прочего, Барбачано — добрый и порядочный человек.

— Тебя послушать — можно подумать, остальные мои друзья — сплошь злые и непорядочные!

— Да не в этом дело! Но чтоб ты знал: все пятнадцать месяцев, которые я просидел в «Лекумберри», Барбачано выплачивал мне зарплату.

— Такого не бывает! О таких людях, карахо, надо писать, а то все какое-то дерьмо попадается. Кроме тебя и всех моих друзей, разумеется.

— Именно с помощью Барбачано Луис Бунюэль создал одну из лучших своих картин. Мануэль — один из основателей нового кино Мексики, которое не зависит ни от правительства, ни от Голливуда. Он не раз мне говорил, что нет хороших, достойных сценариев и что надо обратиться к литературе.

— С Хуаном Рульфо он не ошибся.

— А теперь, старик, я тебе открою секрет. — Альваро улыбнулся. — Барбачано поначалу сомневался в тебе. Но он убежден, что в Мексике нет другого хорошего писателя, который бы так понимал и любил Рульфо, как он сам. Он вспомнил, что ты не раз выступал с речами по этому поводу, и теперь дает тебе шанс.

Первый свой сценарий, по уже готовому тексту, Гарсия Маркес сочинял три месяца. Барбачано сценарий понравился, однако он справедливо отметил, что диалоги получились слишком колумбийские.

В это время в Мехико вернулся Карлос Фуэнтес, и Барбачано поручил ему переписать диалоги. С первой личной встречи — до этого они были знакомы только по переписке — между Гарсия Маркесом и Карлосом Фуэнтесом возникла дружба, которая окрепла за время совместной работы над сценарием «Золотого петуха» и принесла большую пользу обоим, прежде всего Гарсия Маркесу.

Узнав Гарсия Маркеса поближе, Карлос Фуэнтес отчитал его за унылый вид, за его робость, за комплекс «лишнего человека». Однако именно Фуэнтес в январе следующего года опубликовал в культурном обозрении еженедельника «Сьемпре!» хвалебную рецензию на повесть «Полковнику никто не пишет».

Снимать кинофильм было поручено известному режиссеру Рикардо Гавальдону. «Золотой петух» вышел на экран в декабре 1964 года и… не имел успеха. «Гавальдон был коммерческим режиссером старой школы, со множеством дурных привычек, лишенным всякого воображения. Как вспоминает Гарсия Маркес, он устроил авторам сценария невыносимую жизнь, заставляя их ходить по кругу и с упорством Пенелопы переделывать сценарий по семь раз на неделе (как потом в романе „Сто лет одиночества“ полковник Аурелиано Буэндия по многу раз выплавлял золотых рыбок). Дело дошло до того, что в один прекрасный день авторы заявили Барбачано Понсе, что прекращают работу с Гавальдоном, оставляют ему сценарий и пусть он делает с ним все, что ему заблагорассудится» (28, 424).