Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал (ЛП)

К тому времени Ник перенес операцию и получил результаты теста на биопсию пару недель спустя, а я уже принял решение принять Джимми на постоянной основе. Я сделал звонок из номера отеля в Портленде, штат Мэн, с Бадом Прагером на другой линии, мне требовался дополнительный набор ушей, потому что я знал, что это будет трудный разговор.

“Привет, Ник. Как ты?”

“Хорошо, чувак. Слушай, я получил свои результаты обследований и она злокачественная, я хочу сказать – доброкачественная!”

Казалось странным, что он будет путать такие слова, особенно в чем-то столь важном. Но в те дни поведение Ника было всегда неустойчивым, непредсказуемым, так что никогда нельзя было сказать точно, чего ожидать от него и чему верить.

“Это здорово” – ответил я. “Рад это слышать”.

“Да, спасибо. А кстати, как там у вас с Джимми?”

Я сделал глубокий вдох. “На самом деле по этой причине мы и звоним тебе. Бад тоже на линии, и он хочет поговорить с тобой”.

“Привет, Ник” – сказал Бад, вступая в разговор.

Повисла пауза, словно он догадывался, что сейчас произойдет что-то плохое. А потом раздалось: “Привет, Бад”.

Я продолжил. “Дело вот в чем, Ник. С Джимми все идет хорошо, и мы собираемся на данный момент придерживаться этого состава. Хорошо?”

Чувак, вспоминая об этом сейчас, меня едва не передергивает. Я до сих пор с сомнением отношусь к тому, что у Ника было подозрение на рак. Очевидно, он потерял всякий энтузиазм играть в группе и просто решил взять тайм-аут. Тем более что время для этого было удачным и он всех нас оставил в догадках. Тем не менее, мое отношение к этой ситуации было бесспорно черствым. По правде говоря, я не слишком хорош в расставаяниях. Ты быстро обрезаешь хвост у собаки, верно, при помощи одного быстрого взмаха? Ты не продляешь ее агонию. Я знаю, что некоторые укажут на иронию моего увольнения стольких членов группы после того, как меня бесцеременно выкинули из Металлики, но существует разница. Я никогда не увольнял никого без предупреждения. Я твердо верю во второй шанс. Некоторые даже заслуживали третий и четвертый. Ник, по меньшей мере, использовал их немало.

Я ожидал, что он примет решение о своем увольнении спокойно; в какой-то степени я думал, что он сам хотел, чтобы это произошло. Он устал от Мегадэт, или по меньшей мере, устал от работы, которая необходимой для сохранения его места в группе.

Но я ошибался.

“Этому не бывать, парни” - сказал он. “Это моя группа, и я буду бороться за нее”.

Я на мгновение задумался, прежде чем говорить. “Ник, тебе еще давно следовало бороться за это”.

Под этим я имел в виду, что Ник должен был задуматься о том, чего он на самом деле хочет. Он должен был остановить это порно “Джек в коробочке”. Ему следовало отказаться от сайд-проектов после того, как мы попросили его сузить свой фокус и начать относиться к своей работе более серьезно. Бог знает, о чем думал Ник, когда сказал, что откроет свое Интернет-дело под названием NiXXXpix, представляющее именно то содержание, о котором вы подумали. Глобальная Сеть в то время все еще была Диким Западом, и я уверен, что Нику померещились долларовые знаки в этой авантюре. Я не против зарабатывания денег. Я даже не обязательно против музыкантов, снимаюших стриптизерш и порно-звезд в дороге44. Но я точно знаю одно: я не хочу, чтобы меня ассоциировали с порно. Отбросьте на секунду мораль и посмотрите на этой с деловой и профессиональной точки зрения. Порно – это конечный тупик для музыканта. Публика более терпима к наркоманам и преступникам, чем к тем, кто вовлечен в секс-индустрию.

В студии в Аризоне со своей гитарой Jackson King V модели Anarchy.

Фотография сделана Россом Халфином

С точки зрения карьеры, вы уже никогда от этого не избавитесь. Когда вы идете по этой дорожке, в мейнстрим вам дорога уже закрыта. Конец истории. Ну, может быть, если вы барабанщик и люди не знают вас настолько хорошо, тогда у вас есть шанс избавиться от этого. Мегадэт были моей группой, и видеть, как мой барабанщик продает контент для типичных онанистов, было не тем, что я считал хорошим бизнесом. По крайней мере лично для себя.

Всякий раз, когда я пытался рассмотреть этот вопрос (и другие) с Ником, он отвечал с гневом и ненадежностью. Ему следовало перестать в то время сраться со мной - беспрерывные огрызания и угрозы, хитрожопые предложения пойти в додзе и устроить спарринг. Он должен был вырасти из этого детского поведения и понять, после неоднократных предупреждений, что у него была одна из лучших работ, получить которую барабанщики могут лишь мечтать.

Гармония это адская вещь в группе – и в целом Джимми привнес некую долю волнения и профессионализма к ударной установке. К сожалению, как только мы залатали эту брешь, все начали чувствовать некоторое отдаление от Марти Фридмана.

Вклад Марти в Мегадэт ослаб, прежде всего из-за нежелания играть ту музыку, благодаря которой Мегадэт стали известны, музыку, которую хотели слышать наши фанаты. Короче говоря, полагаю, что у Марти начался творческий кризис.

Как и Крис Поленд, я не думаю, что Марти когда-либо видел себя в роли трэш- метал гитариста. Он был хорош в этом – черт возьми, да Марти мог играть все, что угодно, но не могу сказать, что эта музыка когда-либо трогала его сердце или вдохновляла его. Практически с того момента, как он пришел в Мегадэт, Марти был неудовлетворен тем, чтобы просто играть на гитаре в этой группе. В какой-то степени я терпел его внешние интересы, потому что он был таким талантливым, но это было вечное перетягивание каната – я пытался обуздать его, а Марти постоянно сопротивлялся, исследуя новые возможности. Он выпустил сольную пластинку вскоре после присоединения к Мегадэт, потому что его по-прежнему связывали контрактные обязательства перед другим лейблом.

“Когда твой контракт закончится, пожалуйста, больше этим не занимайся, хорошо?” – сказал я. “Важно, чтобы мы выглядели группой”.

Поначалу Марти согласился на эту исключительность, но затем все равно выпустил сольную пластинку. А затем еще одну. Кроме того, он постоянно вел уроки гитарного мастерства. Он получал тысячи долларов за то, что показывал людям, как исполнять песни Мегадэт – музыку, которую написал я! Если бы я был жадным, я бы потребовал часть этого дохода, но я никогда этого не делал. Я позволил этому оставаться как есть, хотя внутри это закусывало меня. Было нечто странное и сбивающее с толку в том, что мы не могли найти связь на духовном уровне, и к тому же этот парень работал и получал прибыль от моей музыки. Это было совсем не круто.

Хотя, если уж на то пошло, я полагаю, что недовольство Марти в Мегадэт и его возможный уход можно связать прежде всего с тем, что он потерял интерес к этой музыке. Можно прикидываться некоторое время, особенно если вы настолько профессиональный музыкант, как Марти. Можно стоять на сцене и выполнять движения на автомате, придумывая блестящие соляки и играть роль хэви-метал бога. Деньги хороши, девчонки хороши, наркотики хороши. Как и все мы, Марти наслаждался плодами своего труда.

Быть участником группы, жить дорожной жизнью, ведя этот упаднический образ жизни – все это может делать странные вещи с людьми. Парой лет ранее, когда мы записывали 'Countdown To Extinction', как-то один участник группы принес видеозапись в студию. Она попала к нему через кого-то из парней одной крупной группы.

“Вам нужно это увидеть” – сказал он с озорством. Затем он поставил видео и стал следить за нашей реакцией.

Я был весьма опытен; было не так много того, что я бы счел шокирующим. Но изображения, вспыхнувшие на экране, чуть не заставили меня вырвать: какой-то чувак в черной кожанке и других аксессуарах раба избивался жирной голой теткой, вооруженной кнутами и нечто похожим на гигантские вязальные спицы.

“Срань Господня!” – закричал я, когда он воткнула одну из игл в соски парня, а затем в пенис!