Товарищи в борьбе

Наступление на Мирославец поручалось вести 2-й и 1-й дивизиям. 2-й дивизии придавалась гаубичная артиллерийская и танковая бригады, полк самоходных артиллерийских установок, саперный батальон, 1-й минометный и танковый полки. Стык между нею и 6-й дивизией прикрывала 1-я кавалерийская бригада.

4-й пехотной дивизии вместе с 5-й тяжелой артиллерийской бригадой предстояло частью сил закрепиться на достигнутом рубеже, а главными расширять так удачно произведенный прорыв в направлении Лешчинки, Клембовец, уничтожить разрозненные группы врага в лесах Гольце и вдоль западных берегов озер Добре и Здбично, а затем, взаимодействуя с частями 47-й армии, нанести удар в южном направлении и перерезать дорогу Валч - Мирославец.

Предполагалось, что войска будут готовы к выполнению новых задач уже с семи часов утра 9 февраля. Приказы спешно послали с офицерами связи. Все же к утру перегруппироваться не успели. Пришлось начало атаки перенести на четырнадцать часов. И получилось удачно.

Противник не ожидал этого наступления, поэтому наши дневные действия принял за попытку улучшить позиции. Сопротивлялся пассивно, только его артиллерия открыла огонь. В общем, к концу дня 2-я дивизия овладела населенным пунктом Клосово, а 1-я заняла Демболинку и подошла к Гурнице. Успешно действовала и 4-я дивизия, продвинувшаяся южнее Кольно, Карсибура. Ее левофланговые подразделения форсировали реку Добжице и подошли к Боброву.

Таким образом, сложилась благоприятная обстановка для нанесения решающего удара и окончательного прорыва Померанского вала.

Вечером начальник разведывательного отдела армии подполковник Станислав Доморацкий привел ко мне только что захваченного в плен обер-лейтенанта, командира роты из полка "Дейч Кроне".

- Какая у вас специальность? - спрашиваю его.

- Я артиллерист. Был преподавателем Гроссборнского артиллерийского училища.

- Член нацистской партии?

- Да... - едва слышно ответил он.

- Покажите, какие есть сооружения в районе Мирославца. - Я подвинул к нему карту.

Он замялся. Но, встретившись с моим строгим взглядом, покорно протянул руку:

- Вот здесь и здесь - доты.

- Это мы знаем. Еще?

- Все.

- А еще? - повторил я, повысив голос.

- Южнее, вот здесь... еще один дот...

- Кто командует дивизией "Меркиш Фридлянд"?

- Полковник Леманн. - Он произнес эту фамилию с почтением и без дополнительных вопросов охарактеризовал Леманна как храброго и твердого командира.

- Что значит "твердый"? - решил я уточнить.

- Он издал приказ обороняться до последнего солдата.

- А что вы скажете о командире 10-го армейского корпуса?

- Генерал-лейтенант фон Краппе? - Пленный даже переменился в лице, назвав эту фамилию. - Лично я не имею чести его знать. Это прославленный тактик. Он сумеет защитить честь великой Германии... то есть, я хотел сказать, своей родины... Герр Краппе родом из Померании и был назначен к нам. Это я знаю из приказа, который нам читали в связи с его вступлением в командование корпусом.

- А что еще было сказано в приказе?

- Еще?.. Он требует преданности фюреру... решительной борьбы с врагами, особенно с поляками, которые претендуют на наши земли, на нашу Померанию.

Тут я пригласил П. Ярошевича и при нем заставил пленного повторить все, чего требует от своих солдат фашист Краппе.

- Герр Краппе указывает, что к полякам надо быть беспощадными, так как они хотят забрать Померанию, - сказал обер-лейтенант.

- Что значит быть беспощадными?

- Не щадить ни пленных, ни раненых...

Когда нациста увели, я заметил:

- По-моему, об этом должен знать каждый офицер и каждый жолнеж. Наши замученные артиллеристы - это приказ Краппе в действии.

- Польские воины все узнают! - ответил Ярошевич, делая какие-то пометки у себя в блокноте.

Первоначально атака Мирославца намечалась на девять утра. Но утром опустился густой туман, затруднявший действия артиллерии. А без ее поддержки пехоте этим опорным пунктом не овладеть. Пришлось отложить наступление до одиннадцати часов. В глубине души я надеялся, что гитлеровцы еще раз клюнут на необычное время начала атаки.

И клюнули! Не только время, но и место атаки оказалось для Краппе полнейшей неожиданностью. "Прославленный тактик" был уверен, что главные усилия 1-й польской армии по-прежнему сосредоточены на северо-западе. Пленные потом показали, что перегруппировку наших войск немцы заметили, но выводы сделали неправильные.

К полудню 2-я дивизия захватила Топожик и успешно продвигалась к Мирославцу, Ее левофланговые полки - 2-й и 3-й - подошли к Пецнику и Яблоново.

Поселок Пецник оказался сильно укрепленным опорным пунктом. Под огнем врага польские воины залегли. Тогда заместитель комдива Ян Шчутко на танке выскочил вперед, чтобы узнать причину задержки 2-го полка. Вражеская противотанковая артиллерия открыла огонь и подбила танк. Поляк из Советского Союза, кадровый советский офицер Ян Шчутко погиб.

Польские пехотинцы лежали, прижавшись к земле, а командир 2-го полка подполковник В. Сеницкий, видимо, растерялся и не знал, что предпринять. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы туда не приехал вездесущий генерал Каракоз.

- Смелее, подполковник, ничего страшного, - подбодрил он Сеницкого. Надо сманеврировать силами. Сделайте так: у Пецника оставьте один батальон для прикрытия, а сами с двумя другими обойдите поселок с севера и продолжайте наступать к Мирославцу. О Пецнике не заботьтесь. Сюда скоро приведет свой третий полк Архипович и возьмет Пецник. А вы наступайте дальше.

Действительно, Пецник вскоре пал под ударом полка А. Архиповича.

После того как 2-я дивизия взяла Липе и Ляски Валецке, сопротивление противника заметно ослабло. Командир дивизии генерал Роткевич принял смелое решение - посадить автоматчиков 5-го и 6-го полков на танки, чтобы захватить Мирославец с ходу.

Танковый десант, обогнав пехоту, на полном ходу ворвался в лес западнее Топожика. Появление танков вызвало у противника панику. Артиллеристы разбежались, оставив исправные пушки. Но дальше путь к Мирославцу осложнился. Болото левее шоссе после недавней оттепели стало непроходимым. Поэтому одному танковому батальону пришлось двигаться прямо по шоссе, а другому - повернуть вправо по всхолмленной местности, чтобы подойти к Мирославцу с севера.

Неожиданно в небе показались 25 вражеских бомбардировщиков. К счастью, они неточно сбросили свой смертоносный груз и ни один из танков не пострадал, лишь среди пехотинцев появились раненые...

Первые танки уже миновали крайние дома, когда открыла огонь противотанковая артиллерия врага. Четыре машины загорелись, три остановились с разбитыми гусеницами, но остальные, миновав опасную зону, продолжали наступление.

К тому времени экипажи, действовавшие справа от шоссе, захватили высоты и взяли под контроль дорогу из Мирославца на север.

Противник спешно перебросил из Старгарда-Щециньского батальон пехоты. Захваченные пленные из этого батальона утверждали, что ожидается прибытие и других подкреплений. Однако подмога гитлеровцам запоздала. К семнадцати часам полки 2-й и 1-й дивизий уже вышли на опушку леса к востоку и юго-востоку от Мирославца и при поддержке танков ворвались в город.

Ожесточенный уличный бой длился два часа и закончился полным разгромом гарнизона. Противник потерял убитыми и ранеными около 2 тысяч солдат и офицеров. Поляки захватили много пленных. В качестве трофеев нам достались все пушки артиллерийского полка, склады с вооружением и боеприпасами.

К тому времени 4-я дивизия, преодолевая упорное сопротивление противника, овладела Любно и перерезала, таким образом, шоссе Валч Мирославец. Все главные дороги из Валча на запад тоже оказались перерезанными.

Итак, главная полоса Померанского вала, на которую противник возлагал столько надежд, была прорвана. 11 февраля 1945 года Москва салютовала войскам 1-го Белорусского фронта, в том числе и соединениям 1-й армии Войска Польского двенадцатью артиллерийскими залпами.