Илья Глазунов

«Со мной заключили контракт. Началась работа над декорациями, которая шла долго. Спектакль вызвал фурор. Приезжали многочисленные зрители из Западной Германии».

По совету Глазунова, Пишнер пригласил Б.А. Покровского стать режиссером-постановщиком этого великого произведения русской музыкальной классики. Нина Александровна стала автором костюмов к опере Князь Игорь.

Спальня графини. Эскиз декорации к опере П.И. Чайковского Пиковая дама. 1982

Преображенный Китеж. Эскиз декорации к опере Н.А. Римского-Корсакова Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии. 1983

Избушка Февронии. Эскиз декорации к опере Н.А. Римского-Корсакова Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии. 1983

Затмение солнца. Эскиз декорации к опере А.П. Бородина Князь Игорь. 1980

Игорный дом. Эскиз декорации к опере П.И. Чайковского Пиковая дама. 1982

В княжеском доме. Эскиз декорации к опере А.П. Бородина Князь Игорь. 1980

Следующей постановкой в Берлине с декорациями Глазунова стала опера П.И. Чайковского Пиковая дама. И снова триумф великой русской культуры!

В своих театральных работах И.С. Глазунов и Н.А. Виноградова-Бенуа исходили из заветов столь любимого ими Мира искусства, ставшего эпохой в мировой музыкальной культуре.

«Главное для меня как для художника-постановщика - почувствовать и передать в реалистической форме декораций на сцене дух и смысл авторов либретто и музыки. Я ненавижу так называемое современное прочтение классики, которое нынче погубило нашу национальную гордость - Большой театр. Еще Пушкин писал: “Я не люблю, когда маляр презренный мне пачкает Мадонну Рафаэля”. И потому нашими путеводными звездами в работе над спектаклем были А. Головин, А. Бенуа, К. Коровин, В. Васнецов, Н. Рерих, но я понял одно: для художника театра основной задачей является не только адекватное опере построение декораций, главное - это магия света и его режиссура. Именно поэтому стало эпохой проведение Русских сезонов в Париже в театре Шатле, когда Россия явила миру новое слово единства содержания, музыки, балета и работы великих художников. Как пел великий Шаляпин, как звучала великая русская музыка! Трудно нам представить это чудо сегодня, в дни крушения великих традиций русской культуры...»

Думается, что вершиной в творчестве театрального художника Ильи Глазунова была работа в Большом театре в Москве. Одной из самых русских, православных опер нашей культуры является опера Сказание о граде Китеже и деве Февронии. Тема невидимого града Китежа, от врагов ушедшего на дно озера, не раз набатом своих колоколов отзывалась в творчестве Ильи Глазунова.

Работа отняла у Ильи и Нины много времени и сил. Свыше 500 эскизов костюмов было создано Ниной Виноградовой-Бенуа. Дирижировал оперой Евгений Светланов.

Каждое поднятие занавеса сопровождалось бурей оваций зрителей, покоренных волшебством созданного художником образа Древней Руси. Этот спектакль стал самым посещаемым, как мне говорили в дирекции театра. Глазунов возродил все те традиции, с которыми, по выражению одного из театральных художников Москвы, «мы боремся не на жизнь, а на смерть». Как жаль, что новое руководство театра обрело право лишить нас счастья общения с великой классикой Большого, вычеркнув из репертуара театра воистину гениальную оперу Римского-Корсакова, повествующую о чуде града Китежа.

Интерьер посольства России в Мадриде. Московская гостиная. 1989

Большой Кремлевский дворец. Русский зал. 1999

Большой Кремлевский дворец. Петровский зал. 1999

14-й корпус Кремля. Кабинет Президента России. 1999

Много с тех пор выставок в России и за рубежом показал художник. Друзья в шутку стали называть его «передвижником». «Я всем обязан моим друзьям и моим зрителям, которые занимали ранним утром очередь на мои выставки. Враги кусали локти, а члены правительства иногда даже оказывали честь своим посещением моих шумных выставок. Но и по сей день я практически не имел государственной поддержки и заказов, и все мои работы, кроме иллюстраций к русской классической литературе и некоторых портретов, были лишь результатом моего творческого порыва. Уточню, что у меня было два государственных заказа на оформление интерьеров. Это наше посольство в Мадриде, и четыре года я отдал работе над созданием интерьеров новых залов в Московском Кремле. Так, мною целиком сделаны интерьеры 14-го корпуса Кремля и части здания, построенного некогда Казаковым. Главной моей работой в Кремле было создание новых интерьеров в Большом Кремлевском дворце. Все эти залы ныне открыты для экскурсий почетных гостей и проведения государственных мероприятий. В воссоздании двух залов архитектора К. Тона - Александровского и Андреевского - я трудился вместе с реставраторами как художественный руководитель».

«Картина, которую никогда не увидят русские...»

Картина Мистерия XX века, как бомба, взорвала нашу общественность. «Картина, которую никогда не увидят русские», - писал итальянский журнал Oggu в 1977 году. И мы действительно увидели ее только в 1991 году в Доме молодежи на Комсомольском проспекте в Москве. Судьба Глазунова висела на волоске. Власти решили выслать его из СССР, как и Солженицына. Говорят, при обсуждении судьбы художника решающим оказался голос главного советского идеолога М.А. Суслова, который сказал: «Не плодите диссидентов». Глазунова было решено отправить в тайгу на БАМ, где он провел два месяца, написав немало работ, отражающих суровую жизнь строителей и яркие образы простых рабочих людей.

И снова - борьба. И снова - новые работы. И снова - новые выставки, которые так ждал и ждет наш изголодавшийся по правде и истинному искусству народ.

Художник, как и все мы, явился свидетелем продолжения апокалипсической мистерии постсоветского времени. Отошла в небытие нашумевшая перестройка. В Беловежской пуще три бывших коммуниста, ставшие демократами, подписали столь пагубное для нашей великой державы соглашение: «Каждый взял себе суверенитета столько, сколько мог унести». Американский флаг стал победоносно развеваться над миром как флаг единственной сверхдержавы.

Как всегда неистовый в работе и неустрашимый в определении добра и зла, творящегося в мире, Илья Глазунов решил продолжить Мистерию XX века, оборванную на временах Брежнева. Он нашел, ничего не меняя, новое композиционное решение. В первой Мистерии, которую он написал в 1977 году, художник изобразил себя, сорокалетнего, словно отодвигающим театральный занавес, чтобы показать нам - зрителям - кошмар XX века.

Мистерия XX века - 2. 1999

В новой Мистерии, законченной художником в 1999 году, он замыкает композицию автопортретом более поздних лет. Неслучайно профессора католических университетов читают серьезные лекции о смысле и содержании этой великой картины русского художника.