Маршал Малиновский

Рекогносцировка закончилась на четвертом операционном направлении — Хайлар, Цицикар, Харбин — ось Китайско-Восточной железной дороги. Оно было очень заманчивое, но Большой Хингап здесь непроходим вне дорог, а они заперты Маньчжурско-Чжалайпорским и Хайларским укрепленными районами. Серьезным препятствием являлась река Аргунь. По емкости направление Позволяло действия до одной армии, и Малиновский решил использовать на нем 36-ю армию генерал-лейтенанта А. А. Лучинского.

Посоветовавшись с начальником штаба фронта генералом армии М. В. Захаровым по окончательным итогам ре--когпосцировкп, Р. Я. Малиновский на второй день собрал совещание командующих архмпями и объявил районы сосредоточения, подчеркнув, что самым обещающим операционным направленпвхМ является солуиьское с прилегающей (к нему с юга полосой местности шириной до 200 километров. Он также сообщил, что 17-я армия входит в ударную группировку войск фропта. Это было неожиданным,

потому что она находилась на большом удалении. Сам командующий 17-й был удивлен, когда на плане операции, в котором действия армии раньше рассматривались как вспомогательные, Малиновский написал: «Именно действует на фланге главной группировки войск фронта. А вот правее Вас Плиев будет действовать на вспомогательном направлении» ^,. Позже Родион Яковлевич объяснил: «Таким решением я придавал активность 17-й армии, гарантию прикрытия солуньского направления с юго-запада, обеспеченность огромного пространства войсками» ².

В директиве Ставки был опущен вопрос, по которому не было достигнуто договоренности в Москве: где иметь танковую армию вначале операции — в первом эшелоне ударной группировки или во втором? Это означало, что его надо решать.

Дело в том, что Р. Я. Малиновский в Москве доложил И. В. Сталину о целесообразности ввести танковую армию во втором эшелоне, чтобы не потерять тапки на Большом Хингане. Последовало возражение со стороны Генерального штаба. Все понимали, что оно имеет смысл, если к началу операции противник не выдвинет свои силы на хребет. И та и другая позиция не являлись доказуемыми, так как отсутствовали данные о намерениях врага. Тогда Верховный Главнокомандующий поручил Р. Я. Малиновскому разобраться и принять решение на месте.

Разведкой было подтверждено, что противник по-прежнему располагает главные силы в центральных районах Маньчжурии и нет никаких признаков выдвижения войск к Большому Хпнгану.

И все же Р. Я. Малиновский не сразу принял решение. Его беспокоило то обстоятельство, что к началу наступления фронта, дата которого не была определена, японцы могут перегруппироваться. Предусмотрев на этот случай выдвижение вперед мотострелковых соединений, он решил вести танковую армию через Большой Хинган в первом эшелоне ударной группировки. Это ускорило бы темп наступления и обеспечило выполнение ближайшей задачи фронта на 5—10 дней раньше установленного срока для общевойсковых армий.

На случай выдвижения противника к Большому Хин-гану Родион Яковлевич увеличил состав танковой армии: к двум механизированным и одному танковому корпусам прибавил две мотострелковые дивизии, длительное время находившиеся на Дальнем Востоке и хорошо подготовленные для действий в условиях пустынной и горной местности; две самоходно-артиллерийские бригады и четыре отдельных танковых батальона (всего 1019 танков и САУ, 118 бронемашин, 945 полевых орудий и минометов, 1G5 зенитных орудий, 6489 автомашин и 948 мотоциклов) *.

Таким образом, с учетом использования 39-й армии в первом эшелоне и 53-й — во втором в ударную группировку было включено больше половины сил и средств фронта. Но расчетам командующего, они должны были на первом этапе операции преодолеть полосу пустынь и гор на глубину 400 километров, на втором — достичь района Чанчунь, Мукден, пройдя еще 300—400 километров.

Для этого 19 дивизий, 2 механизированных и танковый корпуса заняли выгодный исходный район в восточном выступе территории Монгольской Народной Республики в готовности к действиям по кратчайшему пути до перевалов через суровый и грозный Большой Хинган в центральные районы Маньчжурии.

На правом крыле фронта (калганское направление) изготовились конно-механизированная группа советско-монгольских войск и 17-я общевойсковая армия для действий вдоль дорог (по наиболее доступной местности), которые выводили к жизненно важным центрам Внутренней Монголии и Маньчжурии; при этом конно-механизированная группа нацеливалась на Долоннор, Жэхэ, а 17-я общевойсковая армия — вдоль дороги на Чифын между конномеханизированной группой и ударной группировкой, фактически являясь ее составной частью.

На левом крыле (хайларское направление) была развернута 36-я армия. Ее главные силы заняли исходное положение в районе Староцурухайтуй, реки Урулюнгуй, то есть на направлении, наиболее выгодном для форсирования реки Аргунь и выводящем с востока к городу Хай-лар в обход Маньчжурско-Чжалайнорского укрепленного района.

В целом Забайкальский фронт должеп был соединиться с главными силами 1-го Дальневосточного в районе Чанчунь, Мукден с задачей совместно с 2-м Дальневосточным окружить и упичтожить главные силы Квантупской армии.

Наступление 36-й армии па хайларском и копно-меха-гшзировапной группы па калганском направлениях имело задачей прочно обеспечить фланги ударной группировки фронта, а 17-я армия, в свою очередь, должна была составить ее правый фланг.

Ставка ВГК и Генеральный штаб согласились с решением Малиновского. Командование фронта приступило к выдвижению войск в районы сосредоточения, их боевому и материально-техническому обеспечению.

Переброска 39-й армии генерала И. И. Людникова из райопа Кенигсберга, 53-й — генерала И. М. Манагарова и

6-й гвардейской тапковой армии генерала А. Г. Кравченко из-под Праги осуществлялась на расстоянии 9—12 тысяч километров по единственной Транссибирской железнодорожной магистрали. В район восточнее Байкала до Читы по железной дороге ежедневно в среднем подавалось до 15 пар поездов в июне и до 11 — в июле. Дальше участок базирования Забайкальского фронта от Карымской до Чойбалсана пропускал не более 8 пар поездов в сутки. Чтобы уложиться в сроки по сосредоточению и развертыванию войск, в Иркутск и Карымскую были высланы специальные группы офицеров, которые определяли, какие части должны следовать до Чойбалсана по железной дороге, а какие — выгружаться между Читой и Карымской для движения своим ходом (моторизованные части и артиллерия на мехтяге). В Чойбалсане те и другие соединялись и выдвигались в район сосредоточения. Идущие своим ходом войска покрывали 600—900 километров по безводным забайкальским и монгольским степям, что вызывало большой перерасход горючего. Но другого выхода не было. Решение такое оправдано, сроки сосредоточения выдержаны.

Насколько серьезно стоял вопрос материального обеспечения войск, свидетельствует личпая тетрадь командующего Г Родион Яковлевич с 30 июля по 20 августа ежедневно контролировал количество прибывших грузов и убывших в армии напрямую или из фронтовых складов. Учет велся в эшелонах, вагонах, платформах, цистернах, машинах, самолетах, тонпах и штуках — в зависимости от их характера. Например, 31 июля 1945 года записано: «План — 20 эш. I. Всего прибыло — 21. Из них: оперативных — 9, снабженческих — 6 (374 вагона), смешанных — 1S0

6. II. Отправлено: по узкоколейке (всего— 155 вагонов), из них: а) Кравченко: боеприпасов — 39 вагонов, продовольствия — 20, горючего — 36; б) Худякову: боеприпасов — 20 вагонов... По грунту: ... в) Людникову (своим автотранспортом): продфураж — 172 автомашины, горючее — 56 автомашин...» *.

Судя по записям, Р. Я. Малиновского тревожило обеспечение войск, особенно танковой армии горюче-смазочными материалами. Так, уже в ходе боев для 6-й гвардейской танковой армии 12 августа 1945 года отправлено: самолетами: автобензина 35 тонн, дизтоплива 32 тонны, масла 10 тонн; автотранспортом: автобензина 158 тони, дизтоплива 102 тонны, масла 107 тонн... ². Из тетради видно, что с 16 августа горюче-смазочные материалы в далеко ушедшие вперед войска доставлялись только по воздуху.