Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера

Некоторые авторы сомневаются в том, что Гитлер собирался завоевать весь земной шар и в буквальном смысле сделать германцев хозяевами мира. Они истолковывают его высказывания и письменные заявления как требования достойного места для Германии среди других великих наций, таких как Франция, Великобритания и США. Таким образом, его притязания приравниваются к германской заявке на «место под солнцем» – лозунгу, который выдвигался еще в районе 1900 года, когда Германия стала великой промышленной и торговой нацией.

Но за словами Гитлера нужно уметь видеть его истинные замыслы. Был период, когда он не мог открыто провозглашать свое намерение стать диктатором Германии – это нужно было скрывать, время еще не пришло. Точно так же было время, когда он не мог открыто высказывать свои глобальные амбиции – просто потому, что немцы в целом и его наиболее преданные сторонники в частности не поняли бы этого, не пошли бы за ним, и выполнение его миссии оказалось бы под угрозой.

«Безусловно, Гитлер импровизировал в соответствии с уровнем своего политического влияния, – пишет Ральф Джордано. – И все же бесспорным остается то обстоятельство, что конечная цель его внешней политики лежала не на востоке – у него была глобальная цель. У нас нет данных о конкретных методах ее достижения: были сформулированы лишь общие установки, которым новое “движение” должно было следовать в своей вековой борьбе. Гитлер считал себя основоположником новой эпохи в мировой истории, эпохи, когда осуществятся надежды Германии на абсолютное мировое господство… Воля к власти над миром неразрывно связана с феноменом Гитлера. На гребне своих побед Гитлер открыто объявил о своих правах на власть над Европой. Его следующей задачей было достижение мирового господства»¹³.

Этот вывод неизбежно следует из слов самого Гитлера – если мы вообще допускаем, что они содержат хоть долю истины. Германцы, будучи арийцами, являются высшей расой на земле, «высочайшим подобием Господа», источником всей культуры и всего сколько-нибудь сто́ящего в истории человечества – это избранный народ. Если евреи – самозванцы, претендующие на титул избранного народа, что подтверждают «Протоколы сионских мудрецов», если задачей гитлеровских арийцев является уничтожение евреев и совершение «работы Господа» по созданию Тысячелетнего рейха как Царства Божьего, то ареной этой эсхатологической борьбы мог быть лишь весь мир в целом. Подвергать это сомнению – значит удалить из гитлеровского мировоззрения мессианское измерение, что сделает невозможным объяснение всемирно-исторической трагедии, ставшей его следствием.

Но давайте еще раз откроем «Майн Кампф» и посмотрим, что по этому поводу говорит автор. «Мы все чувствуем, что в отдаленном будущем человечество может столкнуться с проблемами, которые могут быть решены только высшей расой человеческих существ – расой, которой предначертано стать владычицей всех других народов, которая будет иметь в своем распоряжении средства и ресурсы всего мира… Мы, национал-социалисты, будем твердо придерживаться цели, которую поставили перед собой во внешней политике, а именно – германскому народу должна быть обеспечена территория, необходимая для его существования на земле. Лишь такая цель может оправдать перед Богом и перед лицом будущих поколений новое пролитие германской крови. Перед Богом – потому что мы посланы в этот мир с наказом бороться за хлеб наш насущный как создания, которым ничто не дается даром и которые должны быть способны побеждать и удерживать свое положение властителей этого мира, опираясь лишь на разум и отвагу»¹⁴. Мы помним, что «быть гражданином этого рейха, пусть даже дворником, почетнее, чем королем чужеземного государства».

«Майн Кампф» писалась в 1924—1925 годах, когда Гитлеру пришлось все начинать сначала. Он хотел придать новую форму своим мечтам, в том числе и мечте о мировом господстве, которая была целью предвиденной, но все еще смутной. Но что он говорил в то время, когда уже держал в своих руках бразды правления? Как пример, можно привести его обращение к депутатам от немецких меньшинств в европейских странах: «[То, о чем я вам говорю], касается не равенства с другими, но власти над другими… Вы будете руководить всеми этими завоеванными странами от имени германского народа… Евреев рассеяли по миру – и это помогло им стать силой мирового масштаба. То же самое сделаем сегодня и мы, истинный народ Господа. Мы используем нашу разбросанность по миру для того, чтобы стать вездесущей силой, расой господ на Земле»¹⁵.

Вальтер Дарре, гитлеровский министр сельского хозяйства и видный идеолог СС, в речи, произнесенной в присутствии фюрера, сказал: «Вместо горизонтального нивелирования европейских племен должна быть введена их вертикальная организация. Это означает, что германская элита призвана стать господствующей силой в Европе, а в конечном счете – и во всем мире… Необходимо сознательно восстановить классовый или, скорее, иерархический порядок. Это невозможно сделать на ничтожной германской территории. Это должно быть осуществлено в масштабах всего континента, в масштабах всего мира»¹⁶. Не нужно забывать и о том, что в гитлеровских «орденсбургах» (Ordensburgen), школах высшей нацистской элиты, молодых людей готовили к управлению завоеванными нациями. Харди Крюгер, позднее сыгравший главную роль в «Хатари!» и в «Диких гусях», учился в одном из «орденсбургов». Он вспоминает: «Тогда я считал само собой разумеющимся, что после окончательной победы я буду, по меньшей мере, губернатором Москвы… Учителя девять лет вбивали мне в голову всю эту чепуху о немецкой власти над миром и о высшем статусе германской нации». Другие готовились к подобным постам в Сибири или в Чикаго¹⁷.

Со своими архитекторами Гитлер планировал города и здания, которые говорили о его намерениях лучше, чем слова. Одним из этих архитекторов был Альберт Шпеер, его ближайшее доверенное лицо в этих вопросах в течение многих лет. В биографии этого юного архитектора – который позднее станет министром Рейха по вооружению и будет руководить двенадцатью миллионами рабочих, большей частью невольников негерманского происхождения, – Фест пишет: «Возвращаясь к своей “идее фикс” о громадном психологическом воздействии гигантских зданий, Гитлер однажды заметил, что “эффект этого увенчанного куполом зала”, одного из главных в “Германии” (так должны были переименовать Берлин), будет “не меньшим, чем эффект трех победоносных войн”. Он мечтал, что здесь, с Галереи фюрера, он будет обращаться к нациям Великой германской империи и диктовать законы поверженному миру. Триумфальная арка по его замыслу должна будет «навсегда изгнать из умов людей пагубную мысль о том, что Германия проиграла [Первую] мировую войну. Вступая во Дворец фюрера, каждый должен был “испытывать такое чувство, будто он наносит визит владыке мира”. Те же психологические соображения, помноженные на гитлеровские мечты о всемогуществе, стояли за словами, произнесенными в 1939 году. Указывая на вершину купола той же модели, он сказал Шпееру: “Теперь орел должен стоять не над свастикой. Он венчает величайшее здание в мире – он должен держать в когтях земной шар”»¹⁸.

Сам Шпеер писал о гитлеровской «стратегии поэтапного достижения мирового господства»¹⁹. Гитлер хорошо понимал, что может приписать себе всего лишь роль основателя, привнесшего в мир новую идеологию (Weltanschauung). Закладываемые им основания Великого германского рейха, в том числе новое мировоззрение или новая религия, были памятниками ему самому, и их масштабы должны быть достойны будущих повелителей мира. Начиная с 1937 года Гитлер страдал от ипохондрии. Он боялся за свое здоровье и постоянно подгонял архитекторов. Он не мог ждать, он хотел завершить строительство «Германии» к 1950 году. Очень вероятно, что этот самый страх – того, что он может не успеть – стал причиной его решающей ошибки: усилия, которых он потребовал от германского народа в серии войн – в особенности в войне с Россией, – оказались чрезмерными.