Чарли Чаплин

И вот Чарли становится миллионером. Вместе с шикарно разодетым Джимми он отправляется на пароходе в большой мир, — видимо, по возвращении он уже не застал Джорджии в городке. История Чарли заинтересовывает вездесущих газетчиков, они просят его сфотографироваться, но не в новом костюме, а в старых лохмотьях.

Чарли переодевается, позирует перед фотоаппаратом, неожиданно оступается и скатывается по лестнице на нижнюю палубу — для пассажиров третьего класса. Здесь на своих вещах сидит грустная Джорджия, успевшая окончательно разочароваться в красавчике Джеке. Девушка удивлена и обрадована внезапным появлением Чарли, преданную любовь, скромность, внимательность, почтительную и восторженную нежность которого она смогла оценить. Пароходные служащие принимают появившегося столь внезапно маленького бродягу в отрепьях за безбилетного пассажира. Девушка думает о нем то же самое и поспешно достает из сумочки деньги, чтобы заплатить за его проезд. Глаза Чарли светятся счастьем. Подоспевшие корреспонденты объясняют служащим недоразумение. Джорджия растеряна и смущена, тем более что Чарли представляет ее всем как свою невесту.

Счастливый конец фильма вполне может быть расценен как пародия. Но если «Золотая лихорадка» и была создана с пародийным намерением, то воспринимается она в целом иначе — просто как восхитительная лирическая комедия. Пародийное начало далеко не всегда (особенно по истечении некоторого времени) доходит до зрителя; оно остается тогда только в своей скрытой функции «первого толчка» для художника, непосредственной причиной, которая побудила его создать данное произведение.

Концовка фильма никак не может быть приравнена к стандартному happy end — обычному счастливому финалу голливудской продукции. Тот обязательно несет в себе обман, идеализацию действительности. «Золотая лихорадка» совершенно недвусмысленно полемизирует с этой лживой традицией. Не деньги — они обретены случайно — приносят счастье герою, а вместе с ним любовь девушки. Она завоевана его высокими душевными качествами.

Можно возразить, что американское кино знало множество случаев, когда happy end обусловливался необыкновенными достоинствами героя (фильмы с Дугласом Фэрбенксом, Уильямом Хартом и т. д.). Но эти достоинства всегда и непременно бывали связаны с идеалистическим культом «сильной личности», воспеванием неправдоподобного и романтизированного образа «стопроцентного американца». «Золотая лихорадка» абсолютно свободна от этого. Чарли завоевывает свое счастье не благодаря необычайным подвигам, феноменальной силе, ловкости или храбрости. Наоборот, как комический персонаж он даже принижен в этом отношении. Он выходит победителем исключительно в силу своих человеческих качеств. Несмотря на условность, карикатурность, чаплиновский герой в то же время удивительно человечен.

В проявлении своих чувств Чаплин оставался сдержанным и ни разу не позволил себе быть сентиментальным. Драматические и лирические сцены в «Золотой лихорадке» равномерно чередуются и переплетаются с комическими, с мягким и остроумным юмором. Художник блестяще использовал здесь поистине неисчерпаемые возможности комедийного жанра, доказал, что комедия в не меньшей степени, чем «серьезные» жанры, способна пробуждать благородные чувства, воспитывать и возвышать зрителей. Поэтическая сказка, рассказанная Чаплином, заставляла звучать лучшие струны человеческой души. И в этом ее прелесть. «Золотая лихорадка» имела колоссальный успех на всех экранах мира, на сей раз и в Америке. Она была единственной картиной Чаплина, занявшей первое место в списке десяти лучших американских фильмов года, который публикуется в газете «Филм дейли» как результат опроса кинокритиков США, — остальные его фильмы не «удостаивались» подобной официальной чести [Интересны результаты опроса, проведенного уже в 1958 г. Бельгийской синематекой в связи с Всемирной выставкой в Брюсселе среди 117 виднейших историков кино и киноведов 26 стран о двенадцати лучших фильмах, которые были выпущены за все время существования кино во всех странах мира. Подавляющее большинство голосов получил «Броненосец «Потемкин» Эйзенштейна; непосредственно за ним следовала «Золотая лихорадка» Чаплина.].

ГОЛИАФ НАНОСИТ УДАР («Цирк»)

Следующий фильм Чаплина, «Цирк», выпущенный спустя три года после жизнерадостной «Золотой лихорадки», уже сильно отличался от нее своим настроением.

По собственным словам художника, «Цирк» был «оглядкой в прошлое», имел много общего с клоунадами старого времени. И по теме, и по стилю игры, и по известной мозаичности драматургии эта картина явилась действительно оглядкой в прошлое.

«Мы начали «Цирк», — писал Чаплин вскоре после выхода фильма в статье «Вдохновение», — придумав только трюк с хождением по проволоке. Мы сказали себе: «Это хорошая идея, в ней кроются богатые комедийные возможности». Я на проволоке — мы знали, что это будет очень смешно. Мысль об использовании обезьянок пришла уже после начала работы, а трюк с поясом — еще позже. Это сложная ситуация, в ней есть все одновременно и для напряжения и для смеха. Если создать ситуацию, дающую разнообразные переходы, то она сулит множество положительных результатов. Она приводится в движение собственным механизмом».

Кроме сцены, где Чарли с акробатическим мастерством предстает в роли канатоходца, атакованного злыми маленькими обезьянками, которые раздевают и жестоко кусают его, в фильме имеются также другие трюки и эпизоды, напоминающие по своему характеру прежние короткометражные комедии (занимаясь уборкой, Чарли вынимает из аквариума рыбок, вытирает их тряпкой и снова опускает в воду и т. д.). Есть здесь и измазывание физиономий, и бесконечные погони с непременным участием полицейских. Но хотя удары и падения по-старому чередуются почти непрерывно, в то же время существует отличие в использовании многих приемов. Так, традиционные вилы, как и прежде, нередко находятся в руках Чарли, но они уже не подкалывают зады его партнеров. Заступничество героя за девушку-наездницу (артистка Мирна Кеннеди) перед директором цирка (Аллан Гарсия) завершается, как обычно, увесистым пинком. Чарли в буквальном смысле слова вылетает из цирка вместе со своими несложными пожитками. Однако обидчику это уже не проходит даром: его глаз украшен основательным синяком.

Многие эпизоды комедии отличала вдумчивая разработка психологических деталей. Когда девушка при первом знакомстве с Чарли берет его единственный кусочек хлеба, тот приходит сначала в ярость. Но его гнев переходит в жалость, а грубость — в сочувствие, после того как он узнает о страданиях героини, которую третирует и морит голодом ее приемный отец, директор цирка.

У каждого порядочного человека должен быть непримиримый личный враг. У Чарли таковым оказывается норовистый мул, который постоянно преследует его. Как-то, спасаясь от мула, Чарли неосторожно влетает в клетку льва и оказывается запертым там. Ужас охватывает Чарли. Он хочет перебраться в соседнюю клетку, но натыкается на тигра. Лев безмятежно спит, но и проснувшись не обращает на Чарли внимания. Проходящая мимо девушка открывает дверцу, чтобы выпустить Чарли из клетки. Почувствовав себя вне опасности, он становится тщеславным и небрежной походкой приближается к зверю. Но вот лев поворачивает в его сторону голову, слегка рычит — и Чарли пулей вылетает из клетки.

Ряд сцен «Цирка» был поднят до символического звучания. Спасаясь на ярмарочной площади от преследования полицейского, Чарли забегает в помещение какого-то аттракциона. Налево, направо, впереди, сзади — везде и всюду одни только зеркала. Изображение удирающего Чарли двоится, троится… Много маленьких человечков, и за всеми ними гонится полицейский. Затем символический образ сменяется. Режиссер показывает в центре Чарли, а вокруг него — много-много полицейских. Все они преследуют одинокого маленького человека.