Не надо меня утешать, это мне не поможет.
Любимая девушка очень жестоко обидела.
Стыдливое чувство
меня беспрестанно тревожит
Она меня с голыми коками взяла и увидела.
Голые коки, голые коки,
Голые коки, голые коки.
"Неслыханный вздор!" —
говорят мне друзья и соседи:
"Для женщин подобное зрелище не безобразно!
Стыдятся подобных вещей
лишь наивные дети.
А, в сущности, голые коки — это прекрасно!"
Голые коки, голые коки,
Голые коки, голые коки.
Но этот вопрос понимаю гораздо я глубже,
Когда бы все начали
коки показывать дружно,
Девчонки бы вскоре от этого вида устали
И к кокам тогда б
относится бестрепетно стали!
Голые коки, голые коки,
Голые коки, голые коки.
Уставшим путником
войду в твою я спальню.
Без приглашения, тайком, без лишних слов.
Возле тебя я сяду тихо на диване
И пожелаю необычных, сладких снов.
Зажгу свечу я, но будить тебя не стану,
Не отрываясь, буду пристально смотреть.
И этот миг мне силы даст, залечит мои раны,
И он сумеет сердце мне согреть.
Дальний путь зовет меня, но уйти я не могу,
Возвращаюсь снова я,
твой облик в сердце берегу.
А в полночь выйду я на лунную дорогу,
Простившись навсегда с любимою своей
Тоска оставь меня, глупа ты и убога.
Ты не подруга светлой памяти моей.
Когда проснешься ты, найдешь мои ботинки
Те, что случайно я оставил у тебя
А в чем ушел же он?
себя ты спросишь тихо.
В чем я ушел? И сам того не знаю я!
Дальний путь зовет меня, но уйти я не могу,
Возвращаюсь снова я,
твой облик в сердце берегу.
Босые ноги возвратят меня обратно.
Куда деваться — отморожена ступня!
Мне быть навязчивым не очень-то приятно,
Возьму ботинки и уйду тотчас же я.
И вновь иду задумчивый по лунной я дороге,
И дом твой вновь остался за моей спиной.
Ботинки на ногах, но мерзнут мои ноги…
Забыл штаны… О нет… О, Боже мой!
Близится гулянка к завершенью
Закончен пир за праздничным столом
Сидит старик в неведомом томленье
И смотрит, как светает за окном.
Вошла невеста и на ней повис жених,
Старик лениво переводит взгляд на них.
Затем смеется он: "Никак в канаве был?"
Всех мужиков на свадьбе деда перепил.
Припев:
И старику невеста отвечает,
От жениха глаза не отводя:
"Он перебрал, ну с кем такого не бывает.
Я помню и тебя,
я помню, твоя старуха волокла".
Гости спят на лавках под столами,
Не с кем старику поговорить.
Пол завален пьяными телами,
Он решил себе еще налить.
Затем он открывает свой беззубый рот,
И хриплым голосом он песенку поет.
Слова такие: "Где ж вы, деды и отцы?"
В ответ на кладбище завыли мертвецы.
А наутро началось похмелье,
Черти что творится в головах.
У гостей последствия веселья,
Но водки не осталось в погребах.
"Все выпил дед!" —
воскликнул кто-то сгоряча,
А после в ужасе попятился назад.
Невеста вздрогнула, в испуге бормоча:
"А ведь он умер десять дней тому назад…"
Суров запрет сердитого отца,
Он не велит ей замуж выходить.
Но перед нею образ молодца,
Она его не может разлюбить.
Исчезновенье парня на селе
Родило в ней тревогу и печаль.
В тот день ее отец повеселел,
Пропавшего в лесу ему не жаль.
Спустилась ночь, погасли фонари.
Девица в доме не смыкает глаз.
Вдруг слышит она шорох у двери.
Ну кто решил явиться в этот час?
Гремят знакомые тяжелые шаги,
Во тьме застыл отцовский силуэт.
В руках мешок, торчат оттуда сапоги.
"Его загрызли волки, его больше нет!"
К мешку девица тихо подошла.
"Я не могу поверить в этот вздор".
И мертвеца внутри она нашла,
Из головы его торчал большой топор!
"Ты только, дочка, батьку не брани,
Он бы не смог, поверь мне, дальше жить.
Он был в ужасных ранах и лежал в крови,
Я пожалел беднягу и решил добить".
По селу промчался слух,
Будто деду-кузнецу
Ночью выпустили дух
Дав кувалдой по лицу.
Трудно узнать было его.
От головы не осталось ничего!
Разбирая свою печь,
Кузнец за нею увидал
Панцирь, латы, шлем и меч,
Драгоценным был металл.
Он о таком не думал — не гадал,
А его ученик рядышком стоял.
Знать о находке моей
Не должен никто из людей.
Чтобы людям ничего
Ученик не рассказал,
Задушил кузнец его
И в доспехи заковал.
Туркам кузнец рыцаря продал,
Был очень рад, денежки считал.
Но очнулся ученик
У султана во дворце
Вспомнил парень в тот же миг
О мерзавце кузнеце.
Латы прочные не снять
Чувство мести сердце жгло
Из дворца ему бежать
Только чудо помогло.
Вряд ли бы кто мог
Представить хоть чуть-чуть,
Как был непрост
Его обратный путь.
По селу промчался слух,
Будто деду-кузнецу
Ночью выпустили дух,
Дав кувалдой по лицу.