Дневник научного работника (СИ)

Самодуров обещал принести журнал «Октябрь» с романом Василия Гроссмана «Жизнь и Судьба» (4 номера). Этот роман написан 30 лет назад, но вышел только что. В коридоре по-прежнему идут дискуссии.

15 июня 1988 года, среда. Прибыл Ермаков Валерий Павлович и привёз с завода ленту, на которой написано «копия авг. 1986». Её надо обновить, поскольку за это время у нас появилась новая программа Набиуллина по аэродинамике к КС1. Кроме того, там, на ленте есть стандартная программа Поповского СП1046, но внутри неё есть ещё и обращение к СП137, а этой СП у них в системе нет. Поэтому надо в СП1046 заменить номер 0137 на 1137 (под таким номером СП137 записана в нашей библиотеке на диске), либо на другую: СП2137. Так что, когда Мосунов пошёл на БЭСМ-6 с огромными колодами (как обычно, сегодня здесь были Тамара Белобородова и Ира Мизинова, и это расчёты для них), я ему вручил Ермаковскую катушку и он отнёс её на запись.

Вчера на партсобрании рассматривали тезисы к XIX партконференции. От ЦАГИ выработаны предложения на четырёх страницах, но их невозможно обсудить. Их очень много, и часть из них просто повторяет опубликованные Тезисы, а часть вызывает возражения, например требование убрать кладбище вождей с Красной площади – уж лучше пусть остаётся как исторический экспонат: Брежнев на Красной площади, а Хрущёв на Новодевичьем кладбище. Парадокс!

Амирьянц предложил отказаться от лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», но его никто не поддержал, потому что страшно.

Кузнецов предложил потребовать обеспечить для народа продукты питания и жилплощадь (но я думаю, надо перестраивать экономику, а всё остальное само придёт!). В общем, на собрании царила некоторая растерянность, и приняли решение все предложения собрать в кучу и так послать в ЦК КПСС. А я подумал, что Лигачёва нельзя не только исключать из Политбюро, но и надо оставить как оппонента новым лозунгам, тем более, что надежды на переход к хозрасчёту мало.

16 июня 1988 года, четверг. В «Известиях» вышла статья Феофанова «Возвращение к правде» – в связи с реабилитацией Каменева и Зиновьева спустя 52 года после их казни. Оказывается, очень много значил ещё и дух народа. Убийство Кирова сделало из общества толпу. В «Соц. Индустрии» - статья «Планирование госзаказа. Что дальше» (д.т.н. Л. Барский): план породил пресловутый вал, ведомственность, дефицит и низкие темпы технического прогресса.

Сегодня состоялась общеинститутская партконференция. От ЦАГИ делегатом на XIX партконференцию выбрали Германа Ивановича Загайнова. Его интервью в «Московском Комсомольце» опубликовано 12 июня под названием «Не кооптировать – выбирать!».

В прошлом году я оказался с Загайновым вместе в доме отдыха «Соколова пустынь». Он очень любит рыбалку, хотя и ничего не поймал. Потом из дома отдыха ехали на его «Жигулях»: он с женой и я с Ваней. Весь путь, включая ремонт колеса у Донина, занял всего 2 час.

Если же ехать на электричке, то это займёт 5 часов.

Итак, конференция началась в 17⁰⁰, но кончилась не в 20⁰⁰, как я ожидал, а в 22⁰⁰. Сначала до 19⁰⁰ совещались с делегатами. Их трое: от ЦАГИ - Загайнов, от ЛИИ - Цыплаков, от Горкома КПСС – Шогин. Загайнов повторил своё интервью в «МК». Цыплаков говорил очень хорошо. Шогин – общие слова.

Все склоки начались после перерыва в 20 час, когда стали обсуждать постановление комиссии о проведении избирательной компании, организованной парткомом. Там в числе прочих был пункт: «Партком плохо организовал выборы на XIX партконференцию, так как трое предложенных им кандидатов: Свищёв, Иванов, Ерофеев, - были отвергнуты и взамен предложен и выбран Загайнов». Об этом пункте спорили больше часа. Многократно голосовали. За утверждение этого пункта голосовали 193, а против – 132, но председатель Ким решил, что 50% не набирается, поскольку на конференции зарегистрировано 540. Но ему возразили, что в данный момент присутствует меньше (и в самом деле, после перерыва многие сбежали). Тогда посчитали, сколько присутствует: оказалось, 389. Ким говорит: «Вот видите, 50% набирается!» Стали снова спорить. Вождаев предложил «принять к сведению и учесть высказанные замечания», но ему возразили: «Это пахнет периодом застоя! Принять…Повысить…Усилить! Хватит на нас давить!» Конференция распалась на два лагеря: кто - за, кто - против. Шкадов – за партком: «Представьте, что партком выдвинул бы в делегаты Загайнова! Уверяю вас, тогда конференция была бы против него, а предложила бы своего!» Шкадов вообще очень хитрый: он научил, как добиться, чтобы на XIX партконференции Загайнову удалось выступить непременно. Для этого достаточно поднять руку при обсуждении постановления. Он же попросил Загайнова в своём выступлении отметить несостоятельность правительства в борьбе с пьянством, приведшую к массовому самогоноварению, и потребовать опубликовать нашумевшее выступление Ельцина на Политбюро. Я при этом подумал: всё это мелочи, это уводит от главного.

Спустя полчаса таких дебатов кто-то предложил ещё раз уточнить число присутствующих, вычтя из него число гостей без мандатов. Ким тогда просит: «Поднимите руку, кто гости! Шесть». А это значит, что на конференции присутствует не 389, а только 383 и, значит, есть 50%!

Вот так вскоре и подошли к концу, а я дочитал первую часть романа Гроссмана «Жизнь и Судьба», и был настолько потрясён, что выписал оттуда кое-какие цитаты: «Сверхнасилие тоталитарных социальных систем оказалось способным парализовать на целых континентах человеческий дух».

18 июня 1988 года, суббота. И ещё из книги Гроссмана: «Маяковский – сама государственность в своих эмоциях. А Достоевский – сама человечность в своей государственности».

- Из чего твой панцирь, черепаха?

Я спросил и получил ответ:

- Он из мной накопленного страха -

Ничего прочнее в мире нет!

Итак, роман Гроссмана дочитан. Действительно, роман оказался одним из лучших в советской литературе. Его можно сравнить с «Войной и миром» Толстого. В нём подняты проблемы «народ – партия – вожди», но главная проблема: «Государство (тоталитарное) и личность».

Личность может быть подавлена безгранично. При уничтожении евреев фашисты настолько подавили дух нации, что стали возможны такие эпизоды. Идут ежедневные казни. Ежедневно очередные две тысячи из еврейского гетто стоят в очередь на казнь. В очереди добровольцы следят за порядком. Те, у которых очередь подойдёт только к вечеру, запасаются минимумом удобств: бутерброд, вода и зонтик от солнца.

Роман Гроссмана «Жизнь и Судьба» написан в 1960г. В нём написано практически всё, что начали обсуждать только сейчас, в период гласности, т. е. он опередил время на 28 лет. И только сейчас его разрешили напечатать. А страх остался и до сих пор. Но, кроме страха, народом овладела ещё и безынициативность. Это не видно на поверхности, но это начинает себя проявлять. Если старшее поколение было по инерции деловитым, так как воспитывалось в дореволюционных семьях, ещё не потерявших здоровые традиции, то новое поколение: наши дети, - уже беспомощны. Теперь не редки случаи, когда выпускник вуза добровольно идёт в дворники.

19 июня 1988 года, воскресенье.

Вода в Кратовском пруду остыла за семь дней с +23⁰ до +18⁰. Вчера купались только двое мальчишек, и ещё несколько человек сидело на пляже. Странно, что люди не купаются: ведь едут же на Рижское взморье за большие деньги, а там вода холоднее. В прошлые годы я купался обычно с Ваней, а теперь без него, потому что он стал двоечником. Мы с Ириной ругаем его: «Двоечник!», - но я не уверен, правильно ли мы поступаем. Последние годы на физтехе стало хуже, чем было в наши годы. Я сужу об этом по матанализу: в заданиях появилось много противных абстрактных задач на непрерывность и пр., а это может отбить интерес к науке.

Я уже и не мечтаю, чтобы Ваня учился на стипендию: хотя бы не отчислили совсем. Помогать бесполезно, так как у него нет интереса. Сегодня мы с Олегом прокрутили старые кассеты с фильмом «Омен», а разрешили смотреть только Лиле и Гере, а Ваню не пустили.