Батальоны идут на запад

Он вместо ответа распахнул пиджак, и на сатиновой черной рубахе я увидел аккуратный серебряный крестик. Солдатский "Георгий".

- За первую мировую войну, - пояснил он. - За то, что в рукопашной загородил ротного, принял немца на себя и заколол.

Федор Степанович Руденький (так его звали) рассказал, что прямо из старой армии пришел в 1917 году в Красную гвардию, из нее - в Красную Армию, воевал под командованием Климента Ефремовича Ворошилова в Донбассе и под Царицыном, потом на Дону и Кубани. Он был старый солдат, и я не мог не уважить его просьбу - принял в полк добровольцем. Руденький оказался мастером ближнего боя. В первой же рукопашной, под Деревками, он заколол двух гитлеровцев, потом, в Опошне, еще одного. И вот в Иордановке Федор Руденький, как и 29 лет назад, опять спас в бою жизнь офицера. Мы представили его к правительственной награде.

В то время как правый фланг полка благодаря стремительным и дерзким действиям 2-го батальона выдвинулся за Иордановку, левый фланг несколько отстал. 3-й батальон вел здесь напряженные бои за село Большие Будищи. Задержка была вызвана целым рядом причин. Во-первых, Большие Будищи стояли близ -дороги на Полтаву, то есть на направлении, которое противник оборонял с особенным упорством. В пользу обороняющихся была здесь и местность: и Большие Будищи и знаменитый гоголевский хутор Диканька (на него наступали части 8-й дивизии) расположены на высоком и крутом взгорье. Проливные дожди сделали северные скаты горы почти неприступными: в жидкой глине увязала и пехота и тем более тяжелая техника. Ну, а во-вторых, на действиях 3-го батальона заметно сказывалось отсутствие его командира Павла Ивановича Грязнова и двух опытных ротных - Николая Петровича Грибанова и Андрея Степановича Чиркова. Заменивший Грязнова капитан В. П. Кулемин пока еще нуждался в постоянной помощи и контроле.

Весь день 16 сентября полк вел напряженные наступательные бои на рубеже Водяная Балка, Иордановка, Большие Будищи. В сумерках противник открыл сильнейший огонь из орудий и минометов. Минут 20 продолжалась артподготовка. Причем канонада гремела и на участках соседей справа и слева. Потом все сразу стихло. Я приказал комбатам подготовиться к отражению вражеской контратаки. Прошло 5, 10, 20 минут. Тихо. Что такое? Видимо, артобстрел - просто шумовая маскировка. Из штаба дивизии подтвердили: да, маскировка. Противник, введя нас в заблуждение, выиграл время и теперь отходит.

Начали преследование. Однако на организацию его опять-таки потребовалось определенное время.

В результате фашистам удалось оторваться от нас, выйти из боевого соприкосновения. Значит, они смогут в относительно спокойной обстановке занять новый рубеж обороны.

Тьма, дождь, чавкает грязь под копытами наших коней. Продвигаясь в эту ночь за батальоном Мыльникова, сменившим в первом эшелоне батальон Кулемнна, я обсуждал сложившуюся ситуацию с Гридюшко, Сологубом и Аветисовым.

- Надули нас фашисты, - вздохнул Гридюшко. - И могут надуть еще раз.

- А что делать? Чем ответим?

Сологуб предложил заранее во втором эшелоне полка и во вторых эшелонах каждого батальона готовить отряды преследования. Пехоту сажать на конные повозки, усиливать артиллерией.

- А не лучше ли использовать трофейные автомашины? Как во взводе Майорова...

- А где шофера?

- Есть шофера, - вмешивается в беседу Аветисов. - Штаб выявил в полку всех, кто умеет управлять автомобилем, трактором, комбайном. Два сержанта даже аэроклубы в свое время окончили. Всего набралось восемнадцать человек.

Я приказал Аветисову вывести этих людей в резерв и с завтрашнего дня, подобрав им квалифицированных инструкторов, организовать занятия по автоделу.

- Через неделю они поведут машины, - заверил Аветисов.

- Через два дня, - поправил я.

Сейчас, из дали времен, эти двухдневные курсы шоферов, созданные на фронте в ходе наступления по Левобережной Украине, кажутся малоправдоподобными. Но так было. Двое суток спустя бывшие водители тракторов и комбайнов стали водителями трофейных автомашин. И в последующих боевых делах наших отрядов преследования они, эти водители, сыграли свою роль.

Быстрое продвижение вслед за отступающим противником зависело подчас и от того, сумел ли командир вовремя накормить своих бойцов и дать им необходимый отдых.

У нас, благодаря постоянным заботам моего помощника по материальному обеспечению капитана В. И. Крайнева и его аппарата, питание личного состава всегда и всюду было обеспечено. Даже в самые трудные моменты боя Василий Иванович пунктуально, дважды в день, кормил бойцов горячей пищей. Хуже обстояло дело с отдыхом. Полк, за исключением недели, проведенной в резерве командарма, уже месяц находился в непрерывных боях, в первом эшелоне дивизии. Когда фронт был более или менее стабилен, нам удавалось организовать батальонам поочередный отдых. А сейчас полк опять находился в непрерывном движении, мы преследовали противника в пешем строю. Тут - будь ты хоть в первом, хоть во втором эшелоне - поспать не удастся. Разве что на ходу. Но это ведь не отдых. А измотавшийся, утомленный постоянным недосыпанием солдат при всем его желании не может выполнить боевую задачу на уровне тех высоких и жестких требований, какие предъявляет к нему война.

В этом отношении жизнь вскоре преподала нам запомнившийся урок. Мы только что вывели во второй эшелон батальон Кулемина. Вместо него выдвинулся вперед батальон Мыльникова. И когда перед закатом фашисты провели опять мощнейшую артподготовку с целью скрыть свой отход, Виктор Григорьевич Мыльников тотчас двинул роты в преследование. Успех превзошел все ожидания. Еще до полуночи батальон прорвался в глубину обороны противника на 10 километров, с ходу овладел населенным пунктом Балясное, отрезал фашистам пути отхода.

Необходимо было немедленно развить успех, а кроме того, подтянуть второй эшелон и тыловые подразделения, иначе между ними и главными силами мог образоваться большой разрыв. Я приказал вызвать в штаб полка капитана Кулемина, а его батальону свернуться в колонну и марш-броском догнать главные силы. Да, я, конечно, помнил, что батальон Кулемина третьи сутки не имел нормального, хотя бы 4-5-часового сна, но выхода у меня не было. Как командир полка я обязан был держать все свои силы в кулаке-Связной, посланный в 3-й батальон, доложил, что в назначенном, месте никого не нашел. Пришлось ехать на розыски майору Сологубу. Сергей Егорович отыскал и привел 3-й батальон. - В чем дело? - спрашиваю.

- Спали, - коротко ответил Сологуб. - И штаб весь спал и командир.

Командование полка было вынуждено строго наказать и комбата и его начальника штаба. Но и сами мы сделали для себя соответствующие выводы, а именно: в ходе преследования необходимо любыми мерами обеспечить людям минимальный отдых.

Противник, отступая, продолжал действовать по шаблону: отскочит километров на 5-8, закрепится на промежуточном рубеже, день-два обороняет его; потом, перед вечером, производит огневой налет по нашему расположению - и опять отскок на те же 5-8 километров. Однако мы то и дело нарушали этот стройный порядок. Вторые наши эшелоны и в полку и в батальонах имели наготове отряды преследования. Только противник открывает огонь, эти отряды выдвигаются вперед, к намеченным заранее маршрутам... Только фашисты начинают свертываться в колонны, а наши отряды уже обгоняют их параллельными дорогами, вступают с ходу в бой, не позволяют закрепиться на очередном рубеже.

Мы продолжали наступать по Полтавщине в общем направлении на юго-запад, к Днепру... Выйти к его берегам в числе первых - эта цель воодушевляла и звала вперед всех нас - бойцов, сержантов, офицеров. Однако для того, чтобы добиться главной цели, надо было каждый день решать частные боевые задачи и решать их энергично, инициативно, стремительно.

В тылу противника, параллельно линии фронта, тянулся целый ряд рокадных дорог - железных и шоссейных, а также естественных оборонительных рубежей по рекам Псел, Хорол и Сула. Конкретные наши боевые задачи и состояли в том, чтобы, преследуя фашистов, седлать эти дороги, прорываться к мостам и захватывать их. В отдельные дни темп продвижения полка превышал 20 километров. Естественно, что локтевая связь с соседями часто нарушалась, и только информация штаба дивизии помогала нам ориентироваться в обстановке на данном участке фронта.